Андрей Тепляков - Пустошь
— Мэм? Вам плохо?
Анна повернулась. Хартман смотрел на нее с выражением терпеливого участия.
— Мне? Нет. Просто… Просто это так… Так много людей.
— Разрешите предложить вам руку?
— Спасибо.
Стоянка перед Лабораторией была сплошь забита военными машинами: множество джипов, грузовики, пикапы. Солдаты сновали между ними, выгружая тяжелые ящики, и несли их ко входу в комплекс. Хартман повел Анну напрямик, не обращая внимания на суету. Казалось, их никто не замечал — все были заняты делом. Они подошли к джипу, припаркованному у самых ворот, и капрал помог Анне усесться.
Они выехали со стоянки и взяли курс на запад по Вест Джемес Роад.
Всю поездку Хартман молчал, и Анна была ему за это благодарна. Она не могла оторваться от окна. Джип летел по ровной дороге быстро и бесшумно, как самолет, а по сторонам проплывали бесчисленные сосны и пихты, покрывающие сплошным зеленым ковром отроги далеких гор. Все это было так не похоже на пустошь, через которую ехали они с Майклом. Как будто ничего и не было. Только сон. Дурной сон, от которого она, наконец, проснулась.
Спустя час местность изменилась. Горы остались далеко на севере, а вдоль дороги потянулась унылая равнина, покрытая выцветшей на солнце травой и полынью. И все вернулось вновь.
«Сабурбан» летел по шоссе, наматывая на колеса милю за милей, а вокруг него простирался неподвижный пейзаж, пустой и мертвый, как старая фотография. Тихо гудел мотор. Шесть часов — и они доберутся до Кубы. Главное не потерять скорость и ни в коем случае не останавливаться!
Анна тряхнула головой, прогоняя наваждение. «Сабурбан» превратился в военный «Хаммер», но равнина осталась прежней: неподвижной и мертвой. «Теперь так будет всегда», — подумала Анна. — «Мы уже никогда не станем прежними». Она закрыла глаза и прижалась лбом к холодному стеклу.
Хартман сдержал свое слово, и спустя два часа в размытом свете раннего утра они увидели Кубу. Джип сбросил скорость, а потом и вовсе остановился перед шлагбаумом, перегородившим дорогу. Пока капрал разговаривал с солдатами, Анна смотрела на город впереди и пыталась представить себе, что чувствуют сейчас его жители. Каково это — после стольких месяцев блокады и отчаяния вновь обрести свободу? Каково это — перестать бояться?
Хартман вернулся в машину и повел ее к центру.
Все тротуары были заполнены людьми. Они ходили, как зомби из фильмов Ромеро, как будто не понимали, где находятся. Солдаты пытались справиться с этим разобщенным человеческим потоком, и Хартман был вынужден сбросить скорость, чтобы случайно не задавить кого-нибудь. Анна смотрела на их лица, и то, что она видела, озадачило ее. Они выглядели так, как будто посреди Кубы приземлились инопланетяне. «А что ты ожидала?» — подумала она. — «Они еще не могут осознать, что произошло».
— У меня здесь сестра, — сказала она. — Ее зовут София. Она живет…
— Извините, мэм. У меня приказ доставить вас в госпиталь к остальным. Вас должны осмотреть врачи, а потом, думаю, вы сможете пойти к сестре. Будет лучше, если пройдет немного времени. Вы же видите, что тут творится.
Анна видела. По улице впереди них медленно катился джип. На крыше у него были закреплены мегафоны. За машиной, словно сомнамбулы, шли люди. Человек пятьдесят, может быть, больше.
«Хаммер» свернул, и процессия скрылась из вида.
Они остановились перед серым трехэтажным зданием. Над дверями было написано «Медицинский Центр Кубы». Хартман вышел из машины и открыл Анне дверь.
В медицинском центре было прохладно и темно. Капрал подвел Анну к человеку за стойкой.
— Анна Билингз, — сказал он.
Человек кивнул и встал с места.
— Прошу вас, следуйте за мной, — сказал он.
Анна кивнула и повернулась к Хартману.
— Спасибо, — сказала она.
Капрал улыбнулся и махнул рукой.
Вместе с врачом они поднялись на третий этаж.
— Ваши друзья уже здесь, — сказал он. — Палата триста одиннадцать.
Он подвел ее к двери и остановился. Анна тоже остановилась.
Ковер под ногами был мягким, и от него как будто исходили волны спокойного тепла. Сердце ее забилось. Она посмотрела на врача. Тот ободряюще улыбнулся и сделал рукой приглашающий жест. Анна с трудом сглотнула и открыла дверь.
Они все собрались в этой комнате. Некоторых она знала, других видела впервые. На одной из кроватей лежала Линда. Ее накрыли простыней, доходящей до самого подбородка. Кажется, она спала. Рядом с ней сидел седой мужчина, его лицо чем-то напомнило ей Чарли. Тот полусидел на другой кровати, облокотившись на большую подушку. Загипсованная нога была закреплена на растяжках. У окна сидел еще один мужчина. Он был старше остальных. Его лицо покрывала густая сеть глубоких морщин.
Увидев ее, Чарли поднял рацию и улыбнулся.
— Привет! — сказал он.
ГЛАВА 40
Линда проснулась, когда принесли завтрак. Молодой санитар вкатил в палату тележку, уставленную чашками и тарелками, и принялся перегружать ее содержимое на стол у входа. Занимаясь этим, он то и дело бросал любопытные взгляды на… них. Госпиталь был полон слухов. Никто точно не знал, что произошло с этими людьми в пустоши; говорили о каких-то немыслимых приключениях, нападениях каких-то тварей, о мертвых городах, и это было просто захватывающе!
Санитар не торопился. В его голове вертелись тысячи вопросов и, хотя всему персоналу было строго приказано не разговаривать с ними, он готов был нарушить запрет. Главное — решить, какие вопросы задать. «Господи, о чем же их спросить?».
Терпение Лайана лопнуло.
— Спасибо за завтрак. Идите. Мы сами справимся.
Санитар застыл.
— Я…
Он силился что-нибудь придумать, хотя бы один вопрос, чтобы было о чем рассказать после смены, но от волнения в голову ничего не приходило.
Лайан поднял брови.
— Какая она? — выпалил санитар.
— Что?
— Пустошь. Какая она?
Лайан встал.
— Уходите.
Санитар смутился и опустил глаза.
— Извините, — промямлил он.
От волнения задрожали руки, и он чуть было не уронил кофейник.
— Идите, — повторил Лайан. — Мы сами все сделаем.
— Да. Хорошо. Извините.
Санитар выскользнул за дверь.
— Сопляк.
— Ему любопытно, — сказал Чарли. — Им всем любопытно.
Подошел Гораций.
— Что тут у нас?
Они с удовольствием позавтракали, наслаждаясь вкусной едой и спокойствием. Для большинства из них, привыкших к тому, что в любой момент может случиться что-нибудь ужасное, такое ощущение было новым и приятным. Если бы не мысли о Майкле, преследующие ее неотступно, Анна насладилась бы этим моментом по полной программе. В последний раз она ела в Лаборатории в компании призраков, с человеком, которому оставалось жить лишь несколько часов. Теперь это казалось таким далеким, как будто ее мозг намеренно старался позабыть все, что связано с пустошью. Наверное, когда-нибудь ему это удастся.
