Виктор Точинов - Графские развалины
Алекс знал, куда он должен отвезти и кому отдать бронзовый пятиугольник. Он давно перестал удивляться знанию, приходящему ниоткуда, возникающему из загадочного бормотания в голове.
Однако, с трудом впихнув штуковину в салон «Волги» и замаскировав найденным в багажнике тряпьем нестерпимый блеск сверкающей бронзы, он медлил с отъездом. У него крепло убеждение, что никому отдавать убивший Карлсона предмет нельзя. Что он, Алекс, не может и не хочет с ним расставаться. И не расстанется. С этой игрушкой никакие голоса не страшны, отчего-то был уверен Алекс.
Стоит лишь понять, как с ней обращаться – и тогда он сам сможет командовать армией марионеток, подвешенных на ниточках боли и страха. И власть Первого Парня, которой Алекс упивался перед дебилами-корешами и дешевыми подстилками, покажется детскими шуточками. Эвханах.
Но это как раз самое сложное – научиться… Голос тут не помощник… Чудовищное зрелище останков приятеля-домушника до сих пор стояло перед мысленным взором Алекса. С ним такого не случится, надеялся он, надетый на шею кулон предохранит или хотя бы предупредит… Зато вполне может случиться что-нибудь другое… Вполне вероятно, даже более страшное.
Но есть человек, который знает и поможет. Аделина. Сейчас Алекс не сомневался, что неспроста обратил еще три года назад на нее внимание, хотя она никоим образом не походила на грудастеньких и задастеньких мочалок, наиболее его привлекавших. И недаром потратил время, медленно и осторожно с ней сближаясь, не предпринимая попыток немедленно завалить в койку…
Все не зря.
Она знает. Она расскажет. Она объяснит. Потому что теперь Алекс другой. Теперь и его грудь украшает маленький золотистый пятиугольник… Командовать парадом предстоит, конечно же, ему, – но Ада будет рядом. Достойная подруга Первого Парня – первого уже отнюдь не только на деревне…
Тем более что главное препятствие исчезло. Тарзан, не пойми зачем заявившийся в Спасовку и непонятно чем привлекший Аделину, – мертв. Лежит наверняка в царскосельском или коммунарском морге, и божедомы кумекают, как бы привести тело, разодранное осколками гранаты, в пристойный для похорон вид… Алекс уже не мог понять, устроил ли он сюрприз на «ракетодроме» во исполнение инструкций голоса или же по личной инициативе, которой незримый хозяин лишь не препятствовал… Бывший хозяин, злорадно подумал Алекс. Эвханах.
(Первая половина жизни Алекса прошла в период медленного, на манер Великой Китайской стены, возведения коммунизма. Вторая – когда пресловутая стена рассыпалась и былые святыни втоптали в грязь. Но Александр Шляпников не страдал склонностью к философским обобщениям и никогда не задумывался, что проще всего управлять рабами, мнящими себя свободными людьми. Не задумался и теперь.)
Минутная стрелка нестерпимо медленно наматывала круги. Алекс сидел в раскалившейся на солнце машине и терпеливо ждал возвращения Аделины. Она придет. Она тоже наверняка не может надолго расстаться с бронзовой штукой. Придет и расскажет все, что знает. Эвханах.
Но когда он наконец увидел в зеркальце заднего вида приближающуюся Аделину – вернее, когда понял, с кем она идет, – все планы мгновенно вылетели из головы. Алекс зарычал – хрипло и яростно, как раненый хищник. Дернул ключ зажигания, чуть не сломав его. «Волга» с непрогретым движком рванула с места с таким же хриплым рыком…
На бешеной скорости выруливая на проспект Космонавтов, Алекс понял, что убьет проклятую шлюху. Эвханах.
А еще понял, из кого кроме нее можно выпотрошить – в самом буквальном смысле – все, что стоит узнать о бронзовом пятиугольнике. И он выпотрошит. Эвханах.
3– Не надо никому ничего рассказывать, Леонид Сергеевич, – сказал седой человек на прощание, когда длинный мешок из плотного пластика загружали в машину.
Ни малейших просительных либо угрожающих ноток в голосе человека не слышалось. Лишь непоколебимая уверенность, что просьба будет выполнена. В чертах лица седоголового определенно просматривалось фамильное сходство с покойным Костиком, но спрашивать о возможном родстве Кравцову не хотелось. Впрочем, он мог и ошибаться.
Небольшая кавалькада – микроавтобус и два джипа – уехала. Кравцов остался один. Рассказывать кому-либо о находке в подвале «Графской Славянки» он не собирался. Тем более делать официальные заявления людям в погонах. После недолгого разговора с седоголовым сомнений не осталось: теперь за убийцу возьмутся всерьез. Не только и не просто отрабатывая контракт с бизнесменом Ермаковым… Если в схватку с Костиком в развалинах вступил все же Сашок, то лучший выход для него – немедленно сдаться властям. Отправят в Саблино, и все дела…
Но едва ли все закончится так легко и мирно. Слишком в тугой клубок сплелись в Спасовке дела минувших дней и странные происшествия дней нынешних.
Сегодня, незадолго до визита Гриши, Кравцов в очередной раз в этом убедился, когда развернул найденный на верхней полке шкафчика рулон ватмана. Рулон неприметно пылился там среди кучи бумажного хлама: старых инструкций по технике безопасности и допотопных платежных ведомостей, пожелтевших бланков наряд-заданий и затрепанных номеров «Огонька» времен угара перестройки.
Собираясь покинуть вагончик навсегда, Кравцов решил досконально, по листочку, осмотреть всю коллекцию. Вдруг найдется еще что-либо, оставшееся от Вали Пинегина?
Нашлось.
Похоже, именно к этому документу могла относиться запись па расшифрованной странице тетради: «Схема пер-ть». Хотя лист оказался не совсем схемой – точно и подробно вычерченным планом Спасовки и окрестностей. Изображен был не только каждый дом, но и все надворные постройки. Судя по тому, что на плане обнаружился и вагончик-сторожка, съемку производили недавно. Самое раннее – прошлой осенью. Масштаб Кравцов оценил как сто метров в одном сантиметре и удивился: где, интересно, Валя смог «пер-тъ» такой точнейший план? Загадка…
Еще более загадочным казалось изображение, нанесенное явно позже, чем появилось на свет это чудо топографического искусства. Пять кружков разместились в виде абсолютно правильного пятиугольника и соединялись по периметру тонкими карандашными линиями. От каждого угла получившейся фигуры шла линия к шестому, большему кружку, размещенному в геометрическом центре пятиугольника. Этот кружок захватывал бывший парк, сторожку Кравцова, малую часть акватории Торпедовского пруда, Спасовскую церковь и край кладбища. И – руины. Одно крыло графских развалин попало внутрь окружности…
Кравцов попытался определить, на какие объекты попадают вершины пятиугольника. Три из них лежали в пределах Спасовки – неподалеку от изогнувшегося дугой шоссе. Две – в стороне от каких-либо построек.
