Виктор Песиголовец - Деяния ангелов
Господи, что мне делать?!
Опять объезжаю вокзалы, заглядываю в каждый закоулок, осматриваю прилегающую территорию. Безрезультатно.
Беру в руки мобильный телефон, в сотый раз набираю знакомый номер — абонент не доступен.
Медленно бреду к своей «Хонде», сажусь в нее и, закрыв глаза, обессилено роняю голову на баранку. Из моей груди вырывается стон отчаяния.
Инга… У меня осталась Инга. Только она одна. Но разве этого мало? Может ли быть мало — иметь женщину, которая тебя любит и которую любишь ты?
Я долго сидел в автомобиле, припаркованном на стоянке возле железнодорожного вокзала, медленно приходя в себя, пытаясь оправиться от неожиданного удара судьбы, а потом поехал к Инге. Мне нужно было многое ей сказать.
Но я никак не мог предположить того, что ожидало меня в квартире на площади Профсоюзов…
Моя пылкая любовница на сей раз повела себе очень странно. Встретила не так, как встречала прежде, совсем не так. Равнодушно скользнула взглядом, вяло, без энтузиазма поинтересовалась:
— Чаю хочешь? — и пошлепала на кухню.
От такого приема я даже опешил. Стоял в прихожей, растерянно опустив руки, и не понимал, что происходит. Чем я обидел эту женщину? Чем вызвана такая разительная перемена в ее отношении ко мне? Откуда эта холодность и почти отчужденность?
— Вива уехала… — наконец, выдавил я.
— Да? — Инга выглянула из кухни и удивленно, вскинув бровь, почесала пальцем за ухом. — Вот так совпадение! Я тоже сегодня уезжаю.
— Уезжаешь?! — от неожиданности у меня подкосились ноги. Я ослышался или чего-то не понял? — Куда? В Мелитополь, что ли?
— Нет, не в Мелитополь! — вздохнула она, поправляя упавшую на лоб непослушную прядь волос. И почти бесстрастно, почти равнодушно прибавила: — Домой, в Киев!
Помимо воли я бросился к Инге, схватил за руку и крепко сжал.
— Ты же только вчера вернулась оттуда?! Что случилось на этот раз? Какие теперь нужны бланки?
Она резким рывком высвободила свою руку и покачала головой:
— Ты не понял, Ванечка! Я уезжаю насовсем!
— Как?!
Мой вид, наверно, показался Инге смешным — она обнажила свои белые зубки в веселой улыбке. Несколько секунд потопталась на месте, затем, вернувшись в кухню, уже оттуда громко спросила:
— А почему ты так удивляешься, Ванечка? — в ее глазах все еще искрился смех. — Я же тебе говорила, что рано или поздно я и Вива будем вынуждены уехать, мы ведь не местные. Помнишь?
— Помню… — прошептал я, проглотив горький ком, подступивший к горлу. — Но ведь ты вчера еще не собиралась… Ты не говорила, что…
— Миленький мой! — воскликнула Инга, оборвав меня на полуслове. — Конечно, не говорила! Потому что не хотела портить вчерашний вечер. Разве он получился бы таким славным, знай ты, что уже завтра мы расстанемся навсегда?
С минуту я стоял, широко открыв рот, и не мог произнести ни слова. Но потом напряг силы и все-таки обуздал эмоции. Подошел к окну, закурил.
— А как же твоя работа? — произнес я сдавленно.
— Я потому и уезжаю, Ванечка, что моя работа закончена! — Инга с явным любопытством наблюдала за мной. — Все, что от меня требовалось, выполнено. Мне здесь больше делать нечего!
Отвернувшись к окну, я некоторое время молча курил. Затем сунул бычок в горшок с бегонией, стоявший на подоконнике, подошел к дверному косяку, оперся на него плечом и с горечью вымолвил:
— Я так привык к тебе… — меня бил озноб, и мой голос дрожал, как, впрочем, и руки.
— Я тоже привыкла! — она постукивала ложечкой по краям чашки — размешивала сахар. — Но все когда-нибудь заканчивается. Прими это как данность. Таков закон жизни!
Медленно ступая, — ноги вдруг стали ватными, — я вышел в прихожую. Обул свои ботинки и, не говоря больше ни слова, покинул квартиру. Инга проводила меня молчаливым взглядом.
Как пьяный, брел я по тротуару к своей машине. Подошел, открыл дверцу и, опустив голову, застыл в тягостном раздумье. Что за метаморфоза произошла с женщиной, которая еще вчера клялась мне в любви! Неужели это было притворство? Но зачем, ради чего? Ответа найти я не мог.
Сел в «Хонду», повернул ключ зажигания и только успел тронуться с места, как в кармане запиликал «мобильный».
Звонила Инга!
— Ванечка, ты как-то так нехорошо ушел… — ее голос показался мне грустным. — В общем, прости меня, и спасибо за все… Я буду тебя вспоминать!
— Инга, в каком часу ты уезжаешь? — прокричал я.
— Ванечка, не нужно меня провожать! — попросила она. — Не нужно! К чему эти проводы?
Совершенно разбитый, морально сломленный и уставший, я поехал домой.
Как доехал — не помню.
Бросил машину у подъезда и, забыв о лифте, полез по лестнице на свой этаж.
Дома никого не было: жена еще не вернулась с работы, сын, как всегда, пропадал у кого-то из своих приятелей.
Я выкурил на кухне несколько сигарет, принял две таблетки снотворного, потом прошел в свою комнату и, не раздеваясь, упал на кровать. Только уснуть так и не смог, просто лежал и изо всех сил старался не впустить в свое сознание ни одной мысли. Не сразу, но мне это все-таки удалось.
…А вечером позвонила Настя и сбивчиво сообщила, что два часа назад умер Алексей.
— Он пришел с работы, сел за стол и вдруг стал заваливаться на бок, — рассказывала она, рыдая в трубку. — Я подбежала — Алешка хватает ртом воздух, хочет что-то сказать… Но так ничего и не сказал…
Слушая безутешную вдову, я плакал.
Жена стояла позади меня и что-то говорила. Наверно, это были слова утешения. Их смысл до моего сознания не доходил…
Эпилог
Медленно тянулись дни за днями. Закончился год, начался новый…
Первые две недели без Вивы и Инги были самыми трудными. Я плохо ел и плохо спал, совершенно перестал интересоваться мировыми и местными новостями и даже делами своих родных. Здорово запустил работу, и, чтобы не доводить дело до скандала, подал заявление об уходе. Потом, чуть оклемавшись, устроился в редакцию местной газеты корреспондентом.
Не сразу, но мне все-таки удалось вернуться к привычной жизни. Я снова начал общаться с друзьями, участвовать в различных мероприятиях, устраиваемых для работников средств массовой информации, и даже завел себе молодую любовницу. Иногда, забывшись, я называю ее то Ингой, то Вивой, хотя она совершенно не похожа ни на одну, ни на другую. Обычная девушка, типичная провинциальная неудачница, но, к счастью, без особых амбиций и комплекса неполноценности.
В середине января мне позвонила из Тосканы Ирина и сообщила радостную весть — она в положении! Очень благодарила Виву за помощь, просила передать ей низкий поклон. Я не стал говорить, что потерял эту чудесную девушку, зачем Ирине знать это? Пусть думает, что мы с Вивой по-прежнему вместе…
