Питер Хэйнинг - Они появляются в полночь
Кровь. Животворный красный ручеек. Все-таки прекрасно почувствовать языком его теплоту.
Нет! Это безумие. Я пьян или совсем лишился разума.
— А, вот ты где, мой милый Вампир.
Рядом снова стояла Шейла. И сразу пропал панический ужас. Сердце забилось тревожно и радостно. На него смотрели сияющие глаза, алые губы приоткрылись в манящем ожидании. Горячая волна желания захлестнула Хендерсона. Он видел ее хрупкую белую шею, окаймленную переливающейся чернотой плаща, и не было никаких сил, которые бы потушили пожар внутри него. Любовь, страсть, жажда — все переполнило его.
Эти чувства, вероятно, отразились в его глазах, но девушка не дрогнула, только ее взгляд источал то же пламя.
Шейла любит его!
Хендерсон больше не раздумывая распахнул плащ на шее. Ледяная тяжесть упала с плеч. Он легко вздохнул. Какая-то часть его сопротивлялась, — не желая, чтобы он освободился от плаща, но он уже не остановится ни перед чем. Нужно скорее сбросить эту зловещую, проклятую одежду. Он обнимет девушку, захочет поцеловать ее, и тогда…
Мысли путались у него в голове.
— Устал от перевоплощений? — спросила она. Девушка сняла свой плащ, представ перед ним во всем великолепии белоснежного одеяния ангела. Она была само совершенство. Глядя на ее окаймленное золотым ореолом лицо и стройную фигуру, Хендерсон не удержался от возгласа восхищения.
— Ангел, — шепнул он.
— Дьявол, — засмеялась она.
Какая-то неодолимая сила толкала их в объятия друг друга. Они словно стали единым целым. Хендерсон крепко сжимал в руке оба плаща. Их губы слились в поцелуе, время для них остановилось. Они стояли, завороженные охватившим их чувством. Внезапно группа гостей во главе с Линдстромом ворвалась в прихожую.
Увидев Хендерсона, толстяк побледнел и съежился.
— Ты… — прошептал он. — Ты хочешь…
— Просто уйти, — Хендерсон улыбнулся. — Мы уходим. — Взяв девушку за руку, он устремился к лифту. И дверь захлопнулась, оставив в прихожей бледного, оцепеневшего от страха Линдстрома.
— Мы покидаем их? — шепнула Шейла, тесно прижавшись к его руке.
— Да. Но мы не будем спускаться вниз, в мои владения, мы устремимся к тебе, на небеса!
— Ты хочешь в райский сад?
— Да, мой бесценный ангел. Я хочу целовать тебя среди райских кущ, окруженный облаками, и…
Пока лифт поднимался, их губы снова нашли друг друга.
— Ангел и дьявол. Какой фантастический союз!
— Я тоже подумала об этом, — призналась девушка. — Интересно, у наших детей будет нимб или рожки?
— Думаю, и то и другое.
Они поднялись на крышу дома. Здесь было царство праздника Всех Святых.
Хендерсон сразу почувствовал это. Где-то внизу, в ярко освещенной гостиной был в полном разгаре маскарад. Там веселился Линдстром со своими друзьями из высшего света. Здесь была безмолвная, темная, величественная ночь. Яркий свет, музыка, звон бокалов, шум разговоров — все это делало праздники похожими один на другой. Теперь все растворилось в ночи. Здесь чувствовалась торжественная тишина сегодняшней ночи.
Небо было темно-голубым. Густые облака, словно седые бороды невиданных гигантов, взиравших на оранжевый шар луны, нависли над землей. Пронизывающий ветер, дующий с моря, словно нашептывал разные истории, которые он принес с собой и теперь наполнял ими воздух.
По небу на свой шабаш спешили ведьмы. В зловещей тиши слышалось неясное бормотание нечистых молитв и заклинаний. Луна незримо посылала на землю свои колдовские чары. Облака скрывали чудовищные лики тех, кто явился на зов из пределов тьмы. Здесь было царство Хеллоуина. Сегодня — День Всех Святых.
До чего же холодно!
— Дай мой плащ, — шепнула Шейла. Она накинула его, великолепная черная ткань мягко обернула ее тело. Он не отрывал от нее глаз, он был бессилен против завораживающей силы ее взгляда. Дрожа от холода, он поцеловал ее.
— Ты совсем замерз, — произнесла девушка. — Надень плащ.
Да, Хендерсон, ты должен надеть плащ. Сейчас, когда ты с волнением смотришь на ее шею, ты снова поцелуешь; ее и захочешь прильнуть к ее горлу. Она покорится, потому что ждет твоей любви. Ты примешь ее дар, потому что… жаждешь ощутить вкус ее крови.
— Надень его, милый, — настойчиво повторяла девушка. Его переполняло лихорадочное нетерпение, глаза излучали желание.
Хендерсона била дрожь.
Что делать? Опять закутаться в этот зловещий символ тьмы? Мрачный могильный плащ смерти, плащ Вампира? Дьявольский плащ, имеющий свою собственную призрачную, ледяную жизнь, которая входит в тебя, искажает гримасой ужаса лицо, поражает рассудок, поселяя в твое естество вечную жажду крови.
— Так будет хорошо.
Она набросила тяжелую ткань ему на плечи, закрепила плащ на шее и ласково провела рукой по горлу.
Хендерсона била дрожь.
Он чувствовал, как все тело пронзает ледяной холод, который превратился в такой же невыносимый жар. Он ощутил себя исполином. На лице появилась зловещая усмешка. У него была власть, абсолютная власть над смертными.
Глаза девушки неотрывно смотрели на него, призывали, манили. Красивая белая шея, полная горячей жизненной силы, напряглась. Она ждала прикосновения его губ.
И зубов.
Он гнал от себя эту страшную мысль. Он любит ее. Любовь способна победить безумие. Он не будет снимать плащ. Надо одолеть власть плаща над человеком. Тогда он обнимет любимую, а не схватит ее, как добычу. Он должен заставить себя преодолеть силы зла.
— Шейла, — низким голосом позвал он.
— Да, милый.
— Я хочу рассказать тебе все.
В ее глазах светились ожидание и покорность. Она целиком была во власти этого чувства.
— Шейла, пожалуйста, выслушай меня. Ты читала газету?
— Да.
— Я… я купил плащ в том магазине. Мне трудно объяснить, что со мной происходит. Ты видела, как я поступил с Линдстромом? У меня было желание довести дело до конца, укусить его. Ты понимаешь? Когда на мне этот чертов плащ, у меня такое ощущение, будто я — одно из этих созданий.
Но ее взгляд остался прежним. Она не испугалась. Почему? Боже, какая ангельская наивность и доверчивость! Она не пытается убежать отсюда. А ведь он может потерять контроль над собой, схватить ее… и…
— Я люблю тебя, Шейла. Верь мне.
— Я верю. — Ее глаза мерцали в лунном свете.
— Но я должен проверить себя, поцеловать тебя в этом плаще и убедиться, что моя любовь сильнее, чем эта… вещь. Если я не выдержу, обещай мне, что быстро убежишь отсюда. Пойми меня правильно. Я должен побороть эту страшную силу и доказать, что моя любовь к тебе чиста и непобедима. Тебе страшно?
