Анна Гурова - Мой друг бессмертный
— Ладно, молодежь, мне пора ехать, — сказал он. — Имейте в виду, завтра в одиннадцать сюда припрется Михалыч.
— Я поняла.
— Главное, ничего тут не подожгите. Ну пока, Ники. Бывай, пионэр, заходи еще.
Нафаня надел куртку, отдал Ники ключи, повесил на плечо электрогитару в чехле и вышел за дверь.
— Спасибо! — крикнул ему вслед Лешка.
На «точке» застыло неловкое молчание. Ники казалась полностью поглощенной очередным бутербродом из остатков батона и рыбьего хвоста. Лешка рассматривал ее исподтишка, пытаясь разглядеть в ней черты божественности, и не находил. Даже в ее матери что-то такое чувствовалось — может быть, контраст между ее заурядной внешностью и властными манерами. Но в чавкающей Покрышкиной ничего величественного и неземного не было.
— Слушай, а этого рокера правда Нафаня зовут? — кашлянув, спросил Лешка. — Или это ник?
— А мне по барабану, — агрессивно ответила Ники. — Ты зачем сюда пришел, Завьялов?
— Я тебя искал, — простодушно ответил Лешка.
— Зачем?
— Чтобы помочь.
Ники язвительно зафыркала, во все стороны полетели крошки.
— Ты? Мне? Помочь?!
— Думаешь, мне это очень надо? — обиженно отозвался Лешка. — Если бы твоя мама не попросила, я бы и пальцем не шевельнул.
— Мама? — Выражение лица Ники мгновенно изменилось. Надменности как не бывало — перед Лешей сидела испуганная девочка с жалобным взглядом. — Ты ее видел?!
— Часа полтора назад.
— Что с ней? Как она?!
— Да нормально, — удивленно сказал Лешка. — Она ко мне сама подошла в одном кафе на Комендантском, попросила тебя найти…
— В каком кафе?!
У Лешки возникло ощущение, что, если он назовет адрес, Покрышкина сейчас же сорвется с места и бросится бежать на Комендантский.
— Она оттуда давно ушла. Да что с тобой?
— Как она выглядела? Расстроена?
— Нет… спокойная такая, доброжелательная…
Ники глубоко вздохнула, успокаиваясь, и неожиданно улыбнулась.
— Фиг они ее поймают, — пробормотала она.
— Чего?
— Так, ничего. Говоришь, она просила тебя мне помочь? В чем помочь? И почему именно тебя? Давай, колись. Что она говорила, во всех подробностях.
Лешка приготовился отвечать и неожиданно осознал, что перед ним возникла нелегкая задача. Если он хочет переиграть Эрлина, спасти сяня и защитить себя и девчонку, придется пересказать Покрышкиной абсолютно все, что говорила ее мама. И не только. Придется объяснить, откуда взялась горлянка, почему за Лешей охотятся демоны Эрлина, кто такой сянь… А ведь Вероника не знает, что она — дочь мертвого Бога. Она считает себя обычной девочкой Она вообще ничего не знает о богах и запросто может ему не поверить.
— Короче, — тяжело вздохнув, начал Лешка. — Это долгая история. Ты меня только не перебивай. И чур не смеяться. В общем, месяца два назад я попал под машину…
— И чего тут смешного?
— Нет, фишка была в том, что я умер.
— А… Тогда смешно. Только при чем тут моя мама?
— Я же просил, не перебивать. Дело в том, что меня оживил один человек. Вернее, не совсем человек…
Когда Лешка закончил свой рассказ, последние остатки ужина были съедены, и чая в чайнике осталось на самом донышке. Ники, которая поначалу непрерывно перебивала его, издевательски хихикая, угомонилась и слушала как загипнотизированная. Глядя в ее глаза, похожие на два маленьких обсидиановых зеркальца, Лешка думал, что, может, она и вправду дочь бога. Таких завораживающих глаз он не видел никогда в жизни.
— Ты мне хоть веришь? — с надеждой спросил он, заканчивая рассказ о встрече с матерью.
— Верю, — кивнула Ники. — Знаешь, когда я тебе окончательно поверила? Когда ты передал мамино предупреждение о том, что надо опасаться бабушки. Эх, мне бы получить его сегодня утром!
— И как ты себя ощущаешь? — не удержался Лешка. — В роли дочки бога?
Ники пожала плечами и неопределенно улыбнулась.
— Нормально. Я уже давно что-то такое подозревала. Когда с детства чувствуешь себя какой-то инопланетянкой… Иногда вообще казалось, что все вокруг ненастоящее. И не понимаешь, кто ты и что здесь делаешь. Или мама строит какие-нибудь планы на мою карьеру, а мне кажется, что я примериваю на себя чью-то чужую жизнь. Как я себя ощущаю?
Ники на мгновение задумалась, прислушиваясь к себе.
— Хорошо. Как будто все встало на свои места.
Внезапно она тихо засмеялась.
— Наконец-то все выяснилось!
Лешка глядел на умиротворенное, счастливое лицо Ники, и ему тоже стало весело, непонятно почему. Ники взглянула на него и улыбнулась в ответ.
— А я хотела тебя убить, — смущенно сказала она. — Извини, пожалуйста.
Лешка беспечно махнул рукой — дескать, «проехали».
— Тебя Алеша зовут? — уточнила она. — А то я все по фамилии, как-то невежливо.
— Да меня по-всякому зовут. Друзья — Леха…
— А меня зови Ники, ладно?
В двенадцатом часу, когда репетиции были в разгаре, и Леннаучфильм звучал и пел на тысячи ладов, из-за соседних крыш вынырнула луна и заглянула в окно студии. Ники стояла у окна, глядя на луну, как смотрят в лицо смутно знакомого человека, пытаясь поймать его взгляд.
«Интересно, я смогу с ней заговорить? — думала она. — И если смогу, то на каком языке? Есть ли свой язык у богов? У всех народов есть богиня луны, так что мы с луной в некотором роде коллеги. Кто знает, вдруг в прошлом мы были знакомы? Может, я даже вспомню тот самый древний и смертоносный для простых людей язык, на котором со мной заговорило когда-то солнце…»
— Тебя случайно родители разыскивать не будут? — спросила она Лешку. — Ведь поздно уже.
— Да ну их к черту, этих родителей, — буркнул Лешка. — Я к ним не поеду. Вчера орали на меня, орали — типа, звони, предупреждай если задерживаешься! Я сегодня им позвонил из метро как пай-мальчик предупредить, что не знаю, когда приду, так отец мне сказал — да хоть вообще не приходи, мерзавец! Представляешь?
Ники мрачно ухмыльнулась, возвращаясь к реальности.
— А у меня больше вообще нет дома, — сказала она. — Сегодня ночью мама убила Толика — одного прихвостня Эрлина, который выдавал себя за моего отца, — и убежала. И квартиру опечатали.
— Ни фига себе… — пробормотал Лешка. — Да, она что-то говорила… типа, «одного предателя я уже покарала».
Ники кивнула.
— Бабка хотела, чтобы я переехала к ней. Но я от нее сегодня сбежала. Знаешь почему? После проруби я попала в больницу и там подслушала ее разговор с Толиком. Они обсуждали, как меня заточить или искалечить, чтобы я никуда не делась. Представляешь?
