Гильермо Торо - Штамм 3. Вечная ночь
“Они ушли. Отправились в путь. Некоторое время назад “.
- Как давно?
“Я не знаю. Две тачки. По крайней мере две.”
- В каком направлении?
“Я был заперт в гребаной ванной комнате, как я могу знать? Тот вампир, который оказался на их стороне, охотник, Квинлан - он мудак. Сломал мне коронку. “Крим коснулся покореженного серебра в своем рту. “Так что сделай мне одолжение? Когда вы поймаете их? Врежь ему и Мексикашке как следует, лично от меня”.
“Книга у них?”
“У них книга. У них также и атомная бомба. И они знают куда напрвляться. Что то вроде Черного Места или что то в этом роде.”
Владыка стоял там, ни говоря ни слова. Крим ждал. Даже щупальца почувствовали молчание Владыки.
“Я сказал что они направляются чтобы…”
Они сказали, где?
Речь Владыки изменилась. Слог его слов стал медленнее.
Крим сказал: “Знаете, что бы мне помогло подправить мою память? Немного еды. Я ослабел от усталости здесь.”
В ту же секунду Владыка напал на него и схватил Крима своими руками, и поднял его над полом.
“Ах да”, сказал Владыка, его жало выскользнуло из его рта. Питание. Возможно, укус поможет нам обоим.
Крим почувствовал прижатое к своей шее жало.
- Я спросил тебя, куда они идут.
“Я … не знаю. Доктор, ваш маленький друг - он прочитал это в той книге. Это всё что я знаю.”
Есть и другие способы, чтобы удостовериться в соответсвии твоих слов.
Крим почувствовал мягкую похожую на поршень присоску у своей шеи. Затем укол булавкой, и нежное тепло. Он вскрикнул в ожидании быть опорожненным.
Однако Владыка просто держал свое жало и сжал плечи Крима, Крим почувствовал давление на его лопатки и ключицы, как будто Владыка собирался раздавить его, как консервную банку.
“Ты знаешь дороги?”
“Знаю ли я эти дороги? Конечно я знаю эти дороги.”
С легкостью Владыка швырнул тело Крима через дверь уборной в комнату здания по контролю посетителей, лидер грозной банды распластался на полу.
Ты поведёшь.
Крим встал и кивнул … не подозревая о маленькой капли крови на его шее, в том месте где жало коснулось его.
Телохранители Барнса вошли без стука в его приемную внутри Лагеря Свободы. Ассистент Барнса своим покашливанием предупредил его спрятать в ящик детективную книгу, которую он читал и сделать вид, что работает с бумагами за столом. Они вошли, их шеи были плотно разрисованы татуировками, и задержали дверь.
Входите.
Барнс кивнул через мгновение, убирая некоторые документы в его дипломат. “Что случилось?”
Нет ответа. Он сопровождал их вниз по лестнице и мимо охранника у ворот, который пропустил их внутрь. Стоял легкий темный туман, не достаточный чтобы открыть зонтик. Ему не верилось, что он попал в какие-то неприятности, но в тоже время было невозможно прочитать что-то на каменных лицах телохранителей.
Его автомобиль подъехал, и они поехали сидя рядом с ним, Барнс сохранял спокойствие, ища в памяти ошибки или непреднамеренные действия, которые возможно он совершил. Он был достаточно уверен что не совершил ничего плохого, но раньше его никогда не вызывали ниоткуда столь тихо.
Они возвращались к нему домой, он подумал, что это хороший знак. Он не видел других транспортных средств на дороге. Они вошли внутрь и внутри не было никого кто бы ждал их, в особенности Владыки. Барнс сообщил своим телохранителям, что он собирается посетить ванную и провести некоторое время наедине, пока включена вода и общаясь со своим отражением в зеркале, чтобы попытаться прояснить ситуацию. Он был слишком стар для таких стрессовых ситуаций.
Он зашел на кухню, чтобы приготовить закуску. Он только приоткрыл дверцу холодильника, когда он услышал рев приближающегося вертолета. Его телохранители появились на пороге.
Он подошел к передней двери и открыл ее, наблюдая как вращается пропеллер вертолета и как он спуститься. Полозья приземлились мягко на когда-то бывшие белыми камни на широкой круговой дороге. Пилот был человеком Stoneheart; Барнс понял это мгновенно по черному пиджаку и галстуку мужчины. С ним был пассажир, но не причущий лицо, а значит не Владыка. Барнс выдохнул с облегчением, ожидая пока двигатели выключятся и пропеллер замедлит движение, что позволило бы пассажиру сойти на землю. Вместо этого, каждый из телохранителей Барнса схватил его под руки и пошли его вниз по ступенькам наружу в сторону ожидающего вертолета. Они нырнули под ревущим пропеллером и открыли дверь.
Пассажиром, сидящий за двумя ремнями безопасности скрещенными на груди, был молодой Закари Гудвезер.
Телохранители Барнса втолкнули его внутрь, как будто он мог попытаться сбежать. Он сел в кресло рядом с Заком, в то время как они заняли переднее сидение. Барнс пристегнул себя ремнями безопасности; его телохранители не стали так делать.
- И снова здравствуйте, сказал Барнс.
Мальчик посмотрел на него, но ничего не ответил. Молодое высокомерие и, возможно, нечто большее.
- Что это значит? спросил Барнс. - Куда мы летим?
Барнсу показалось, что мальчик заряжался его страхом. Зак отвернулся от него с примесью игнорирования и отвращения.
- Повелитель нуждается во мне - сказал Зак, глядя в окно, когда вертолет начал подниматься. - Я не знаю, почему вы здесь.
Межштатное Шоссе 80
Они ехали по Межгосударственному шоссе 80, на запад через Нью-Джерси. Фет рулил ногой на полу с дальним светом всю дорогу. Временами попадался мусор, брошенные автомобили или автобусы, это замедляло его. Несколько раз они проехали мимо тощего оленя. И не следа вампиров, по крайнец мере не на межгосударственной трассе. Эф сидел на заднем сиденье джипа, рядом с мистером Квинланом, который настраивался на ментальные частоты вампиров. Рожденный был как радар-детектор для вампиров: пока он молчал, всё было в порядке.
Гус и Нора следовали за ними в Эксплорере, резервном автомобиле на случай, если один из авто сломается, что было вполне реально.
Шоссе были почти пустыми. Люди пытались эвакуироваться, как только чума достигла истинной паники (обычная реакция людей на эпидемию с инфекционным заболеванием это побег, несмотря на то, что не существовало места свободного от вируса), и дороги были забиты по всей стране. Тем не менее, мало кто из них был превращен в своих же автомобилях, по крайней мере, не на самом шоссе. Большинство из них были превращены, когда они сворачивали с основных маршрутов, как правило чтобы немного поспать.
