Джон Томпсон - Твин Пикс: Расследование убийства. Книга 1
— Так что, мне уйти? — спросила Одри.
— Но, понимаешь, то, что я хочу, и то, что мне нужно это настолько не соответствует друг другу, — принялся рассуждать специальный агент ФБР, не глядя в глаза Одри.
Мужчина понимал, что стоит ему приблизить свое лицо к девушке, стоит заглянуть ей в глаза и что-то в нем надломится. И тогда он уже будет не властен над своими желаниями. Поэтому он сидел, не поворачивая головы, и разглядывал свои аккуратно постриженные розовые после душа ногти.
— Пойми, Одри, — голосом учителя заговорил Дэйл. — Когда человек вступает в ФБР, он дает определенные обязательства. Он обязан неукоснительно поддерживать определенные моральные устои общества.
Одри покусывала губы и недовольно вертела головой с красиво уложенными волосами.
— Это неправильно, Одри, и мы оба об этом прекрасно знаем.
Одри не смотрела на Дэйла. Она тоже принялась рассматривать свои аккуратно наманикюренные ухоженные ногти.
— Но разве я не нравлюсь вам? — робко спросила девушка, неожиданно для самой себя, перейдя на «вы».
— Нет, ты мне очень нравишься, — резко обернулся и посмотрел в глаза девушке Дэйл. — Ты красивая, умная, желанная… Казалось бы, что
еще нужно мужчине в жизни?
— Мне это уже много раз говорили, — призналась Одри, откидывая со лба волнистую прядь.
— Но сейчас тебе нужно совершенно другое, — тем же голосом продолжал Дэйл. — Сейчас тебе нужен не я, а друг, который может выслушать все, что ты ему расскажешь.
Одри шмыгнула носом.
Дэйл, уже как-то совершенно по-другому, по-отечески вытащил из кармана большой накрахмаленный носовой платок и подал девушке.
— Возьми, вот это сейчас тебе совершенно необходимо, Одри.
— Спасибо, — сказала она, взяла двумя пальцами платок и промокнула глаза.
— Вот и хорошо, — сказал Дэйл. — А то ты бы мне тушью всю простыню и подушку измазала.
— Но я не крашусь, у меня естественный цвет лица. Я никогда не крашу ни глаза, ни брови.
Эти ее слова рассмешили специального агента ФБР Дэйла Купера и ее саму, поскольку на платке остались темные пятна туши.
— А сейчас я пойду вниз, спущусь в бар и возьму две порции хорошо поджаренного картофеля, два кусочка пирога и пару коктейлей и тогда мы с тобой поужинаем.
Дэйл поднялся.
— Неужели ты так собираешься решить все свои проблемы? — спросила Одри.
— Ну, проблемы я, может, все и не решу, но зато смогу тебя выслушать.
— Но чтобы меня выслушать нужно очень много времени.
— Времени? — Дэйл взглянул на часы, — у нас еще впереди его очень много, ведь ночь такая длинная и она вся принадлежит нам.
— А мне что делать? — поинтересовалась Одри, нервно теребя край простыни.
Дэйл обернулся, оперся руками о спинку кровати, хитро подмигнул девушке.
— А тебе, а тебе я советую одеваться.
— Но я не смогу рассказать все свои секреты.
— Секреты — это очень опасная вещь. Запомни это, Одри, — вновь голосом учителя сказал Дэйл.
— А у вас есть секреты?
— У меня? У меня нет секретов, — сказал Дэйл и покачал головой.
— А вот у Лоры было очень много секретов, — сказала Одри.
— Вот-вот, и выяснить их — моя первейшая задача. Именно для этого я здесь.
Дэйл Купер повернулся, на ходу дотронулся до перекладины и вышел из номера. А Одри еще долго сидела, закутавшись в одеяло, и смотрела на дверь.
Ей так не хотелось одеваться.
Глава 24
Кое что про офицера Брендона и его отношения с Люси. — Телефонный разговор с доктором. — Тайная болезнь секретарши шерифа. — Потрясающая птица дрозд-пересмешник, он же важный свидетель. — Пластиковая папка с уликами. — Затея с фруктами и диктофоном, изобретенная Купером. — Что было в желудке Лоры Палмер? — Заведение у Канадской границы. — Бобби и Шейла в перекрестии оптического прицела. — Почему Лео не выстрелил? — Просьба Боба Таундеша.
По утреннему, еще пахнущему ночной прохладой Твин Пиксу шагал на службу помощник шерифа Энди Брендон. Он никогда не ездил в полицейский участок на машине. Его дом располагался неподалеку отсюда, и ему всегда было приятно пройти утром лишнюю половину мили.
Он отворил дверь в полицейский участок и тут же встретился взглядом с Люси, которая сидела в приемной за диспетчерским пультом, обставленная микрофонами, селекторами и телефонными аппаратами. Брендон немного виновато посмотрел на Люси. Та даже не удостоила его своим взглядом.
— Доброе утро, офицер Брендон, — официальным голосом, но очень тихо проговорила Люси, не отрывая взгляда от поверхности стола.
Брендон так и застыл.
— Люси, никогда больше не называй меня Брендоном, слышишь? Ты же всегда называла меня Энди, мой Энди.
Люси немного помолчала.
— Хорошо, — вздохнула она. — Но я обязана на службе называть вас по званию. Так что доброе утро, офицер Энди. Только прошу меня не отвлекать. Сейчас я дежурная по телефону. Я сижу на связи, и поэтому мне не очень удобно разговаривать.
В этот момент и в самом деле зазвонил телефон. Люси с укором посмотрела на помощника шерифа, показывая ему жестом, чтобы он отошел от барьера.
Брендон не двинулся с места.
Люси сняла трубку и все таким же официальным голосом сказала:
— Кабинет шерифа Твин Пикса. Чем могу быть полезна?
Лицо Люси стало очень озабоченным. Она прикрыла микрофон ладонью, как бы давая понять Энди, что разговаривать в его присутствии она не может.
Брэндону ничего не оставалось как отойти к дверям приемной. Так он и остался стоять, повернувшись к Люси спиной.
Девушка понимала, что он слышит весь ее разговор, но все же была удовлетворена тем, что Брэндон немного ее послушался, хоть на несколько метров отошел от барьера.
Наконец Люси отняла руку от микрофона:
— Извините, пожалуйста, тут у меня был посетитель.
— Доктор Станычек? Да, это я, я вас слушаю… Да, не может быть! … в самом деле… Да, да, конечно… Да. Ну ладно… Спасибо, доктор. Со мной? Со мной, конечно, все в порядке, — ответила Люси таким грустным голосом, что как будто сразу после того, как только повесит трубку собиралась кончать жизнь самоубийством.
— Хорошо, доктор Станычек, до свидания, со мной все в порядке, не волнуйтесь.
Люси положила трубку и посмотрела на Брендона. Тот еще немного постоял в дверях, не решаясь обернуться. Потом он запахнул полы своей куртки и пошел по длинному светлому коридору.
Но долго сидеть в одиночестве Люси не пришлось. Вновь скрипнула входная дверь полицейского участка и бодро, размашистым шагом, в приемную вошел агент Купер.
Полы его длинного светлого плаща развевались. Он был гладко выбрит, аккуратно причесан и весел. В правой руке он держал небольшую губную гармошку, в которую пытался насвистеть незамысловатую народную мелодию.
