Бренда Джойс - Темное обольщение
Малкольм резко отстранился от нее:
– Когда ты научишься слушаться меня?
Прежде чем ответить, Клэр для смелости набрала полную грудь воздуха.
– Я никогда не послушаюсь тебя, если в душе не согласна с тобой! Я не женщина Средних веков! Не Гленна и не Изабель. Я никогда не буду такой, как они!
– Ты думаешь, я этого не знаю? Такой, как ты, мне еще ни разу не встречалось!
– Ты действительно хотел бы, чтобы я была слабой, глупой, во всем от тебя зависимой?! – воскликнула Клэр.
Он в упор смотрел на нее.
– Нет, – произнес он наконец с таким видом, будто совершает предательство. Отлично, значит, ей есть на что надеяться.
– Малкольм, почему бы нам не действовать с тобой заодно? Почему бы нам не присесть и не обсудить планы? Найти в конце концов общий язык?
Малкольм заговорил не сразу.
– Ты хочешь, чтобы мы с тобой устроили друг с другом парламент?
– Да, – пошептала она, надеясь в душе, что на этот раз он ее понял. – Малкольм, ты воспитан отдавать распоряжения, словно король. Я же воспитана всегда думать самостоятельно и самостоятельно принимать решения.
Ей показалось, что он задумался над ее словами.
– Я знаю, что ты умеешь идти на уступки. Ты ведь только и делаешь, что пытаешься договориться с другими лэрдами и даже со своими врагами.
– Верно, я это делаю, – согласился он и сложил на груди руки. – Но сейчас у нас идет сражение, Клэр. – Голос его звучал ровно и спокойно. – А в бою я привык к тому, что каждый воин подчиняется мне.
– Я поняла, – с готовностью отозвалась она. – В сражении тоже буду тебя слушаться. Я даже готова слушаться тебя при дворе, при условии, что ты согласишься с тем, что мы с тобой люди разного времени и что ты не имеешь права обращаться со мной так, как обращаешься с другими женщинами. И если ты с этим согласишься, мы с тобой станем чем-то вроде парламента. Не надо больше никаких приказов, Малкольм. Все важные решения мы будем принимать с тобой вместе.
Он окинул ее задумчивым взглядом.
– Знаешь, красавица, у тебя и впрямь есть дар. – Голос его смягчился. – Для женщины ты слишком умна.
Клэр, затаив дыхание, ждала, что за этим последует.
– Что ж, я согласен. Ты даешь свое слово, я даю свое.
Клэр с трудом поверила собственным ушам – они только что сумели преодолеть самую глубокую пропасть из тех, что разделяли их. И хотя она не получила всего, чего хотела, начало было положено.
– Если хочешь, я напишу его кровью, – игриво произнесла она и поняла, что счастлива. Да, впереди их поджидало зло, однако сейчас ей хотелось о нем забыть, пусть даже всего на минуту.
– Ты уже пролила довольно крови в Оу, – произнес он. – Как тебе удалось убедить Эйдана, чтобы он перенес тебя сюда?
Этот его вопрос она решила пропустить мимо ушей. Не тот момент, чтобы пускаться в какие-то объяснения.
– Здесь Изабель, Малкольм. Ее перенес сюда Морэй. Не знаю, что именно, но этот злодей что-то замышляет, – сказала она, чувствуя, как в душу ей закрадывается страх.
– Можно подумать, ты этого не знаешь. Он хочет использовать ее против Эйдана, а заодно насладиться ее смертью.
От его слов Клэр тотчас сделалось не по себе.
– Эйдан хочет отвезти ее назад в Оу, может, даже на Айону, однако королева приказала Изабель, чтобы та прислуживала ей сегодня ночью. Может, это спасет ее от Морэя.
Малкольм смерил ее взглядом, смысл которого Клэр не поняла.
– Королева – женщина похотливая, Клэр. У нее много любовников, но поговаривают, что она обожает и услуги своих придворных дам.
– Королева любит женщин? – не поверила Клэр собственным ушам.
– Нет, но она обожает удовольствия, и в ее постели перебывало много мужчин. Изабель будет прислуживать ей сегодня, и, возможно, это спасет ей жизнь.
Потрясенная до глубины души, Клэр заглянула ему в глаза. Несправедливость средневекового мира открылась ей в этот момент во всей своей неприглядности. Все до одного были здесь бесправны. Никаких свобод не существовало. Жизнь всех и каждого зависела от прихоти властолюбивого тирана. Вскоре зазвонили колокола. Клэр ощутила, как по спине у нее пополз неприятный холодок. Взгляд Малкольма сделался неприязненным и жестким. Клэр резко обернулась – в северную часть галереи входила Сибилла. Она наверняка почувствовала их присутствие, потому что направлялась к ним, одетая в красное бархатное платье с длинными, до самого пола, вышитыми рукавами. Глаза ее злобно блестели.
У Клэр все похолодело внутри. Это исчадие ада покушалось на ее жизнь, теперь же Сибилле явно хотелось большего. Малкольм шагнул вперед и загородил Клэр грудью.
– О, миледи, я надеялся, что наши пути рано или поздно пересекутся.
Сибилла застыла на месте. В ее глазах мелькнула тревога.
– Неужели ты хочешь вступить со мной в борьбу прямо здесь, во дворце? Милорд – любимец короля. Мы не станем выяснять отношения в присутствии его величества. Здесь между нами перемирие.
Клэр незаметно взяла в руку кинжал. Сердце билось с такой силой, что казалось, она вот-вот упадет без чувств. Сохранять здравомыслие было трудно, это давалось ей с великим трудом. Ей не давал покоя один вопрос: что будет, если она ударит Сибиллу кинжалом прямо в сердце? Умрет ли та? Тело ее – это тело женщины. Если из него вытечет вся кровь, то значит ли это, что вместе с кровью его покинет и жизнь?
Сибилла посмотрела на нее, и лицо ее скривилось в злобной ухмылке.
– Смотрю, ты смелая, моя милая. Только попробуй покуситься на мою жизнь, король отрубит тебе голову.
Клэр слышала ее слова, но ей уже было все равно. Если она не уничтожит Сибиллу, та будет приходить за ней снова и снова.
Клэр, не делай этого. По крайней мере, не здесь, когда в зале находится королевская стража. Подожди немного, мы найдем способ, когда вокруг не будет столько народу.
Это говорил Малкольм. Клэр облизнула губы. Ей было безразлично, что на входе в зал застыли два стражника, а в двери поминутно то входили, то выходили придворные.
– Ты сказала, что тебе нельзя меня убивать. – Ладони Клэр сделались влажными от пота. – Теперь мне понятно почему. Я знаю, кому ты нужна живой.
Клэр, не вздумай. Малкольм схватил ее за плечо. Оставь меня!
– Зато никто не запрещал мне убить тебя! – выкрикнула Клэр и замахнулась кинжалом.
– Клэр! – Малкольм перехватил ее запястье, однако Клэр успела почувствовать, как лезвие впилось в мягкую теплую плоть.
Глава 17
На руку Клэр брызнула струя крови. Малкольм оттащил ее прочь от Сибиллы. Клэр поняла, что промахнулась, кинжал не задел сердца, но все же рана была глубокой. Сибилла покачнулась, кровь отхлынула от ее лица, а затем глаза ее налились яростью. Малкольм оттолкнул Клэр к окну, а сам тем временем выдернул из груди Сибиллы кинжал.
