Дж. Уорд - Вечный любовник
Ви потер глаза, выглядя полностью растерянным, но быстро собрался с мыслями. Подошел к компьютеру, выводя на экран все изображения за пределами помещений, которые у него имелись. И нашел ее свернувшейся в клубочек на солнце, прямо напротив входных дверей в особняк. Довольно-таки умно. Если кто приблизится к ней, она сможет быстро зайти в вестибюль.
Рэйдж глубоко вздохнул.
— Как увеличить изображение?
— Нажми мышкой на зум в верхнем правом углу.
Рэйдж так и сделал, уставившись на экран. Мэри кормила пару воробьев, бросая им кусочки бублика. То и дело она поднимала голову и осматривалась по сторонам. Улыбка на ее лице не была никому адресована — просто легкое движение губ.
Рэйдж прикоснулся к экрану, проведя пальцем по ее лицу.
— Знаешь, брат, ты ошибся.
— В чем?
— Она моя судьба.
— А я говорил обратное?
Рэйдж посмотрел поверх всего оборудования, на левый глаз Вишу, окаймленный татуировками.
— Я же не первый любовник у нее. А ты сказал, что моя судьба — девственница. Так что ты ошибся.
— Я никогда не ошибаюсь.
Рэйдж нахмурился, отвергая саму мысль, что другая женщина могла значить для него больше или займет место Мэри в его сердце.
К черту судьбу, если она заставит его полюбить кого-то еще. И к черту предзнаменования Ви.
— То-то, наверное, здорово все знать, — пробормотал он. — По крайней мере, думать так.
Он повернулся и направился к тоннелю, но тут его руку с силой сжали.
Бриллиантовые глаза Ви, обычно столь спокойные, сузились и метали гневные молнии.
— Когда я говорю, что никогда не ошибаюсь, то не тешу этим свое самолюбие. Видеть будущее — это чертовское проклятие, брат мой. Думаешь, мне нравится знать, как каждый из вас умрет?
Рэйдж отшатнулся, Вишу холодно улыбнулся.
— Да, поразмысли над этим. А потом прикинь, что единственное, о чем я не знаю, так это — когда. Поэтому не могу никого из вас спасти. А теперь скажи, зачем бы мне хвастаться своим проклятием?
— О боже… брат. Извини…
Ви выдохнул.
— Порядок. Иди скорей к своей женщине. Она думает о тебе весь день. Без обид, но я уже устал от ее мыслей.
Мэри прислонилась к огромной медной двери и посмотрела наверх. Над головой раскинулось ярко-голубое небо, воздух был сухим и морозным после минувшей ночи, когда раньше срока пошел снег. До заката она хотела пройтись по замерзшей земле, но жар, исходящий от парки, нагнал на нее вялость. А может быть, это просто утомление. Она не спала с тех пор, как Рэйдж покинул комнату, и весь день провела в надежде, что он вернется.
Она понятия не имела, что произошло прошлой ночью. Даже сомневалась: не померещилось ли ей то, что она увидела? Ради всех святых — татуировки не поднимаются с кожи! И не шевелятся. По крайней мере, в ее мире.
Но Рэйдж — не единственная причина ее бессонницы. Теперь пришло время узнать, что с ней собираются сделать врачи. Прием у доктора Деллы Кроше назначен на завтра, и лишь по его окончании Мэри станет известно, насколько тяжелым будет ее лечение.
Господи… Она хотела поговорить обо всем этом с Рэйджем. Как-то подготовить его.
Когда солнце опустилось ниже верхушек деревьев, ее пробрал озноб.
Встав, она потянулась, а затем прошла через первые двери вестибюля. Когда они закрылись, Мэри повернулась лицом к камере, и отворились внутренние двери.
Рэйдж сидел на полу прямо перед входом. Он медленно поднялся.
— Привет. Я ждал тебя.
Она смущенно улыбнулась, вертя в руках книгу.
— Я хотела сказать тебе, где я. Но ты оставил свой мобильник, когда…
— Мэри, послушай, насчет прошлой ночи…
— Подожди, я еще не закончила.
Она подняла руку. Глубоко вздохнула.
— Завтра я еду в больницу. Для консультации, пока не началось лечение.
Он нахмурился так сильно, что брови сошлись на середине лба.
— В какую больницу?
— Святого Франциска.
— Когда?
— Днем.
— Я хочу, чтобы с тобой кто-нибудь поехал.
— Догген?
Он покачал головой.
— Буч. Коп хорошо обращается с оружием — я не хочу, чтобы ты ехала без охраны. Может, поднимемся наверх?
Она кивнула, и он взял ее за руку, ведя на второй этаж. Когда они вошли в их спальню, он стал ходить из стороны в сторону, а Мэри села на кровать.
Пока они говорили о приеме, выяснилось, что она готовит к этому больше себя, чем его. Потом оба затихли.
— Рэйдж, объясни же, что произошло прошлой ночью.
Он замешкался.
— Что бы там ни было, мы сможем вдвоем с этим справиться, — продолжила она. — Ты можешь говорить мне все, что угодно.
Он остановился. Повернулся к ней.
— Я опасен.
Она нахмурилась.
— Неправда.
— Знаешь, что у меня на спине?
Холодок пробежал по ее коже, когда она вспомнила о шевелящейся татуировке…
«Погоди», — сказала она себе. Татуировка ничего такого не делала. Рэйдж, наверное, тяжело дышал или что-нибудь еще, поэтому ей и почудилось, что существо изменило свое положение.
— Мэри, она часть меня. Зверь. Он внутри меня.
Рэйдж потер грудь, потом руки. А потом и ноги.
— Я стараюсь контролировать его, как только могу. Но он… Я не хочу причинить тебе вред. Не знаю, что делать. Даже сейчас, когда я рядом с тобой, я… Господи, я в полном замешательстве.
Он вытянул трясущиеся руки вперед; выглядел он совершенно взвинченным.
— Мне приходится драться отчасти из-за того, что это меня успокаивает, — сказал он. — И то же самое — с женщинами. Я овладевал ими, потому что разрядка помогала держать зверя в узде. Но сейчас я не могу заниматься сексом. Я неуравновешен. Поэтому прошлой ночью я чуть не сорвался. Дважды.
— Подожди… О чем ты говоришь? У тебя есть я. Вот и занимайся со мной любовью.
— Я не могу допустить этого, — сказал он сквозь зубы. — Я больше не могу… спать с тобой.
Она ошарашенно посмотрела на него.
— В смысле, ты никогда не будешь со мной близок? Совсем никогда?
Он потряс головой.
— Никогда.
— Что за чушь! Ты же хочешь меня.
Ее глаза резко опустились на твердую выпуклость в его штанах.
— Я вижу, как ты возбужден. Чувствую, как ты меня хочешь.
Вдруг он перестал моргать, его глаза побелели.
— Почему так меняются твои глаза? — прошептала она.
— Потому что он… оживает.
Она замолчала, Рэйдж стал странно дышать. Два вдоха, один долгий выдох. Два прерывистых внутрь, один медленный наружу.
Она старалась понять, о чем он говорит. Но не смогла уловить сути. Должно быть, он имеет в виду, что у него есть суровое альтер эго, подумала она.
