Геннадий Башунов - Могильщик. Чёрные перчатки
- Откуда ты всё знаешь?
- Я же говорила тебе: ты интересная для нас личность.
- Вас или тебя?
- Меня. Я любила тебя, могильщик. Любила по-настоящему, как ты любишь свою девчонку. Я страдала, плакала в подушку, ждала тебя, но ты не приходил. И тогда мне приходилось упиваться на йолях, курить гашиш и расставлять ноги перед тем, кто этого пожелает, а желали, сам понимаешь, не многие, ведь я некрасива, как остальные. Знаешь, кто забрал мою девственность, которую я хотела отдать тебе?
- Не надо... - умоляюще произнёс Велион.
- Как хочешь, - холодно улыбнулась Марва. - Не думай, что мы не люди... Чёрный могильщик.
- Извини.
- Извинения приняты. А всего-то надо было разобраться, да?
На сей раз могильщик промолчал.
Марва ушла, и он остался наедине со своей тоской. Пиво казалось паршивым на вкус, на душе стало ещё поганей.
Мимо снова прошла новенькая. На этот раз она не смотрела в сторону беседки, и, когда девушка вернулась и подошла к беседке, Велион удивился.
- Не против? - спросила она приятным голосом.
- Нет, конечно, - выдавил улыбку Велион. - Будешь?
- Не привыкла к пиву, но не откажусь.
Новенькая села рядом с тотенграбером и, приняв кружку, сделала глоток.
- Гадость, - сказала она, поморщившись. - Но, наверное, привыкаешь?
- Угу. Как тебя зовут?
- Ариэла. А тебя... могильщик?
- Велион.
- Тогда за знакомство, - подытожила Ариэла и, морщась, сделала ещё глоток. - Знаешь, меня сюда не по своей воле сбагрили. И мне это совсем не нравится. Но бежать уже некуда, к тому же, я послушная девочка. Извини, что боялась тебя.
- Да ничего, я привык.
- Предполагаю. Меня с детства учили бояться могильщиков, но оказавшись здесь... Знаешь, мне кажется, что в этом храме всего два человека - ты и я.
- Ты ошибаешься. Человек здесь только ты, - усмехнулся Велион. - Хоть меня и пытались переубедить в этом.
- Как думаешь, это страшно? Ну, йоль.
- Не знаю. Думаю, тебе будет плевать на всё.
- Но сейчас-то мне не плевать, - с нотками страха в голосе пожаловалась девушка. Она глотнула ещё пива. - Чёрт, - с неожиданной яростью в голосе произнесла она, - лучше бы дала тогда этому сраному рыцарёнку, а теперь... Знаешь, меня пытались совратить этой ночью... другие послушницы. Но я отказалась.
Могильщик грубовато притиснул Ариэлу к себе и поцеловал в губы. Девушка сопротивлялась, но не долго. Потом сама прижалась к нему телом, неумело отвечая на поцелуй и тихо посапывая. Велион отстранился сам, глотнув пива, тихо сказал:
- У меня отдельная келья.
- Я знаю, - немного смущённо ответила Ариэла. - Я, собственно, потому к тебя и подошла. Всё-таки... ты здесь единственный мужчина, а я... не хочу, чтобы первый раз у меня это было с женщиной. Или пьяным старым магом. Ты, наверное, ещё не знаешь, но я чувствую, что ты скоро покинешь это место и...
Велион кивнул и снова прижал свои губы к губам девушки.
Он не удивился, почему это доставляло ему это неподдельное удовольствие. Ариэла была живой в отличие от других послушниц. Живой...
Велион внимательно всмотрелся в стену. Она была чёрной и шершавой.
И тогда всё встало на свои места: холод, непреодолимость, бесконечность...
Это были перчатки. Именно перчатки стали его своеобразной стеной в жизни. Они огораживали Велиона от других людей, блокировали чувства, привязанности, оставляя лишь бесконечную дорогу не понятно куда ведущую.
А за этой стеной была жизнь, где-то там горел огонёк, к которому могильщик шёл в своих осенних снах. Но он сам построил стену, перегораживая возможную дорогу, хоть и видел их лишь во сне. А значит, он сам продолжит свой путь и, возможно, дойдёт-таки до конца.
На душе стало легко, и могильщик прижался к стене, чувствуя, как она промораживает его до костей. Этот холод был холодом смерти. Пусть будет так. Пусть дорога кончится на середине. Он знает о стене. И, возможно, попробует её перепрыгнуть или сломать, хоть это и невозможно.
Проснувшись, могильщик долго смотрел в потолок, а потом, поднявшись, нашёл перчатки.
Вот она. Стена. На губы тотенграбера выползла улыбка. Продолжая улыбаться, он натянул их.
Кожа перчаток была шершавой и холодной. Но могильщик ждал этого.
Глава 12. Другой берег
Выругавшись, могильщик скользнул под скамейку и ударил бородатого пирата, наседающего на Иргура, по ногам. Бородатый коротко вскрикнул от ярости и повалился на палубу. Велион выскользнул из-под скамьи и схватил пирата за сапоги, мешая тому подняться. Тем временем Иргур рубанул противника по животу. Хлынувшая кровь брызнула могильщику в лицо, пират задёргался в предсмертных муках, угодив каблуком вцепившемуся в ноги Велиону прямо в нос.
- Вставай, северянин! - гоготнул Иргур, утирая буквально залитую слюной бороду. - Вставай, ещё есть кому выпустить кишки!
"Сраные южные берсеркеры...", - угрюмо подумал Велион, с трудом поднимаясь на ноги. Голова кружилась, из носа хлестала кровь, от чего в глазах плыло ещё больше, и трудно было дышать. "На кой ляд я сюда попёрся?".
Но бой действительно ещё не кончился. Иргур сунул могильщику в руки меч поверженного соперника. По мнению Велиона этот клинок, с коротким широким и толстым лезвием, практически несбалансированный, скорее напоминал заострённое железное полено, но деваться было некуда. Тем более, его меч сломался после первых двух ударов такого же "железного полена", и могильщик лишь чудом умудрился заколоть противника оставшимся огрызком.
Матерясь во всю глотку, Велион стиснул рукоять двумя ладонями и, пошатываясь, бросился в бой, окончательно переместившийся на корму. Хорошо, что про искусство владения мечом здесь слышали немногие, и драка представляла собой бессмысленный обмен ударами. Впрочем, чего ждать от рыбаков и крестьян, из которых на три четверти состояли команды кораблей.
На могильщика налетел здоровенный детина в тулупе из овчины. Его борода, скрывающая почти всё лицо, была залита кровью, беспрестанно сочащейся из рассечённого лба. "Да мы с тобой как братья", - угрюмо подумал тотенграбер и отразил мощный удар противника. Но пират наседал, нанося всё новые и новые удары, пусть довольно неуклюжие, но сильные, и Чёрный могильщик отступал, не в состоянии пока приноровится к непривычному клинку. Но время работало на него - голова постепенно прочистилась, а противник наоборот атаковал всё неуверенней из-за заливающей глаза крови. Велион уже собирался атаковать, как под его ноги услужливо прыгнула та самая скамейка, под которой с минуту назад прыгал могильщик. Вскрикнув от неожиданности, он начал заваливаться назад, хотя и всеми силами старался удержать равновесие. Его противнику хватило остатков зрения, чтобы понять, что происходит, и он бросился вперёд, замахиваясь мечом. Но расстояние рассчитать пирату всё-таки не удалось, и он тяжело врезался в могильщика, завалившись на палубу вместе с ним.