Т. Финн - Мираж и другие рассказы
— Ты живой? Парень, ты как, живой? — настойчиво повторял чей-то голос.
Тимур открыл глаза. Над ним склонились люди. Чуть поодаль, развернувшись поперёк дороги, розовел выпуклым боком дорогой автомобиль. У обочины стоял фургон скорой помощи. Оттуда вытаскивали носилки.
Тимур повернул голову. Рядом, свернувшись клубком, лежала та самая, ненавистная блондинка. Светлые прядки прилипли ко лбу, и на асфальте двумя кружками темнели слетевшие очки.
Он шевельнул руками, подвигал ногами. Ничего не болело, только немного ныл ушибленный бок. Тимур встал на ноги, отряхнул запачканные коленки.
— Ты, парень, в рубашке родился, — сказали ему.
Он склонился над блондинкой, взглянул в расширенные чёрные зрачки:
— Прошлый четверг. Час дня. Вы сбили моего друга.
Она хрипло вздохнула, закрыла глаза. Он отвернулся.
* * *Тимур надвинул поглубже вязаную шапочку серой шерсти. Мать распустила очередную кофту, и связала ему новую шапку и шарф. Небо из жемчужного стало лиловым, горизонт набух багрянцем. С юга пришёл ветер, отогнал тучи, сдул снежную крошку с ледяных луж. Редкие в этот час машины радостно разгонялись, и пролетали перекрёсток, над которым горел зелёный глаз светофора.
Тимур сунул руку в карман, и в который раз ощупал бумажный рулончик. Результаты анализов, заключение врача. «Кто тебе это сказал?» — сердито спросил доктор, шлёпнув по столу ладонью. — «Ничего у тебя нет. Витамины лучше попей, да питайся как следует — вон какой тощий! И поменьше за компьютером сиди, умник…»
Он зажмурился, перебирая пальцами мятые бумаги. Что толку пить витамины? Васяну этим не поможешь. Выходит, он, Тимур, живой и здоровый, а друг, который прыгнул первым вместо него, останется калекой. Глупо бросаться второй раз под одну и ту же машину, никто не поверит, что это случайность.
Он посмотрел под ноги и увидел, что стоит на том же камне, как тогда, перед прыжком. Вот отколотый край, щербинка сбоку, словно улыбающийся рот. Даже камни над ним смеются.
Прошуршали шины, совсем рядом, щёлкнула дверца.
— Тим!
Тимур посмотрел. Розовое авто. Дэн. Рядом с ним блондинка. Та самая. Бледная, волосы зачёсаны назад, блестит новыми очками. Дэн, предатель. Небось, всё разболтал этой фифе, помог найти собственного друга.
— Залезай в машину, Тим. Подвезём.
Он забрался в салон. Ему было всё равно.
— Тимур, — хрипловато сказала блондинка. — Ведь вы Тимур?
Он не ответил.
— Я узнала вас, вы друг Дениса. Он мой студент. Я преподаю в университете… неважно. Денис, ты не оставишь нас на минутку?
Предатель тут же полез из машины. Подхалим.
— Я искала вас, — она помолчала, глядя на дорогу. У лобового стекла топтался Дэн. — Вы простите меня, пожалуйста. Денис мне всё рассказал. Я тогда была не в себе.
Блондинка кашлянула, поёрзала на сиденье. Тимур смотрел в пол.
— Всю жизнь считала себя здоровой, и вдруг — камни в почках. Из кабинета врача вышла, как в тумане. Не стоило мне тогда садиться за руль. Я даже не помню, как выехала на шоссе. Вы понимаете, это так страшно…
— Бывают вещи пострашней камней в почках, — тускло сказал Тимур. В кармане куртки, задетой локтем блондинки, опять зашуршал бумажный рулончик.
— Да, да, конечно, — торопливо согласилась та. — Вашему другу гораздо хуже, чем мне. Вы знаете, там, на дороге… когда вы бросились под колесо…
Он посмотрел на неё. Она знает. Знает.
— У меня ремень безопасности был пристёгнут, всё бы обошлось. Если б не приступ. Представляете, камень тронулся. Прямо там, на дороге. Вот.
Блондинка протянула руку. На ладони лежала горстка камушков.
— Мне их отдали. На память.
Она дробно засмеялась, рука её дрогнула. Камешки шевельнулись на ладони, блеснули янтарным огоньком.
— Я отнесла их на анализ. У меня друг в лаборатории… неважно. Просто так, из любопытства. Знаете, что это? Это благородные опалы. Нонсенс.
Тимур поднял глаза от камней и посмотрел ей в лицо.
— Там, на дороге, — тихо сказала блондинка. — Море, пальмы. Песок. Что это было?
— Не знаю. Вы курите?
— На дух не переношу. Первый раз попробовала от страха, когда узнала диагноз. Купила в ларьке самые дешёвые, затянулась. Сразу выбросила, такая гадость.
— Гадость, — пробормотал Тимур, глядя ей в глаза. И вовсе она не тупая, а новая причёска ей даже идёт.
— Возьмите эти камни, — жалобно сказала она. — Они дорогие. Я узнавала. Отдайте своему другу.
— Сами отдайте.
— Хорошо. — Блондинка кивнула, пошевелила пальцами, глядя на опалы. Тихо сказала, не отрывая взгляд от камней: — Этот странный золотой свет. Вы ещё взяли меня за руку. Вы весь сияли, словно горели на солнце. Потом я почувствовала, как что-то во мне плавится. Было так больно. Как будто я сгорела дотла, и возникла снова. Как феникс. Знаете, такая мифическая птица. А потом… Потом снова дорога. Уже другая. И вы.
— Продайте их. Оплатите операцию моему другу. — Тимур взял её ладонь, сложил тонкие пальчики в кулачок. Теперь они не были холодными.
— Конечно. И всё-таки, что это было?
Он открыл дверцу, выбрался из салона. Она смотрела на него снизу, сжатый кулачок дрожал на весу.
— Это был просто мираж, — сказал Тимур.
