Клайв Баркер - Вечный похититель
«А что тогда?»
«Штука в небе».
«О, это...»
«Что это? Воздушный змей?»
«Это не моих рук дело», — ответил Венделл.
«А что это тогда?»
«Не знаю, — сказал Венделл. Его улыбка исчезла. — Лучше не спрашивать, а?»
«Но я хочу знать, — настаивал Харви, повернувшись к миссис Гриффин. — Я думаю, она слетела с крыши».
«Тогда это была летучая мышь», — сказала миссис Гриффин.
«Нет, в сотни раз больше, чем летучая мышь. — Он раскинул руки. — Огромные темные крылья».
Миссис Гриффин нахмурилась, слушая Харви. «Тебе показалось», — сказала она.
«Нет», — запротестовал Харви.
«Почему бы тебе просто не сесть и не поесть? — спросила миссис Гриффин. — Если это не летучая мышь, тогда этого не было вовсе».
«Но Венделл тоже видел. Разве не так, Венделл?»
Он оглянулся на мальчика, который ковырял в тарелке с дымящейся индюшатиной под клюквенным соусе.
«Какая разница?» — сказал Венделл, жуя.
«Просто скажи ей, что ты видел».
Венделл пожал плечами. «Может, видел, может, нет. Это ночь Хэллоуина. Снаружи и должны быть ряженые».
«Но не настоящие, — сказал Харви. — Обман — это одно. Но если чудовище было настоящим...»
Пока он говорил, он понял, что нарушает правило, которое он сформулировал на крыльце: не важно, было ли крылатое созданье настоящим или нет. Это место миражей. Не будет ли он счастливее, если просто прекратит спрашивать, что реально, а что нет.
«Садись и ешь», — повторила миссис Гриффин.
Харви покачал головой. Аппетит у него пропал. Он был зол, хотя не вполне понимал на кого. Может, на Венделла из-за его пожатий плечами, может, на миссис Гриффин из-за того, что она не верит ему, или на себя за то, что боится иллюзий. Может, и на всех троих.
«Я собираюсь в свою комнату переодеться», — сказал он и ушел из кухни.
Он обнаружил Лулу на площадке между этажами. Она смотрела в окно. Ветер ударял в стекло, напоминая Харви о первом визите Риктуса. Однако порывы ветра приносили не дождь, а снежную крупу.
«Скоро Рождество», — сказала она.
«Рождество?».
«Будут подарки для всех. Всегда бывают. Тебе надо пожелать чего-нибудь».
«Ты этим сейчас занимаешься?»
Она покачала головой. «Нет, — сказала она. — Я здесь уже так долго, что у меня есть все, что я когда-либо желала. Хочешь поглядеть?»
Харви сказал, что да, и она повела его наверх в свою замечательную комнату, заполненную сокровищами.
Она явно обожала шкатулки, огромные резные шкатулки. Шкатулка для коллекции стеклянных шариков, шкатулка, играющая мелодию, вызваниваемую колокольчиками, шкатулка, куда входило полсотни других, меньших шкатулок.
Еще у нее было несколько кукольных семей, которые с отсутствующими лицами рядами сидели вдоль стен. Но все же самоё большое впечатление производил дом, откуда куклы были изгнаны. Он стоял посередине комнаты, пять футов в высоту от ступеней до верхушки, безукоризненный в каждом кирпиче, подоконнике, черепице.
«Тут я держу своих друзей», — сказала Лулу и открыла переднюю дверь.
Две ярко-зеленые ящерки вышли поприветствовать ее и поспешно взобрались по рукам на плечи.
«Остальные внутри, — сказала она. — Взгляни».
Харви заглянул в окна и обнаружил, что каждая идеальная комнатка дома была занята. Ящерицы лежали на кроватях, ящерицы подремывали в ваннах, ящерицы раскачивались на люстрах. Он громко засмеялся, глядя на их ужимки.
«Разве не забавные?» — спросила Лулу.
«Изумительно!» — ответил он.
«Ты можешь приходить и играть с ними, когда захочешь».
«Спасибо».
«Они действительно очень дружелюбные. Кусаются только, когда голодные. Вот...»
Она сняла одну со своего плеча и сунула в руки Харви.
Та проворно побежала наверх и устроилась у него на голове, к большой радости Лулу.
Они долго наслаждались обществом ящериц и друг друга, пока Харви не заметил свое отражение в одном из окон и не вспомнил, в каком он виде.
«Мне лучше пойти и умыться, — сказал он. — Увидимся позже».
Она улыбнулась ему. «Ты мне нравишься, Харви Свик», — сказала она.
Ее прямота встретила ответную прямоту. «Ты мне тоже нравишься, — сказал он ей. Затем с омрачившимся лицом он добавил: — Мне бы не хотелось, чтобы с тобой что-нибудь случилось».
Она выглядела озадаченной.
«Я видел тебя у озера», — пояснил сн.
«Да? — ответила она. — Я не помню».
«Ну, в любом случае, оно глубокое. Тебе надо быть осторожнее. Ты можешь поскользнуться и упасть в воду».
«Я буду осторожна, — сказала она и открыла дверь. — О, да, Харви...»
«Да?»
«Не забудь пожелать чего-нибудь».
Чего мне попросить, размышлял он, смывая грязь с лица. Может, чего-нибудь невозможного, чтобы посмотреть, насколько сильно волшебство Дома. Белого тигра, например. Цеппелин в натуральную величину? Билет на Луну?
Ответ пришел из глубины его памяти. Он пожелал подарок, который был подарен (и потерян) много лет назад, подарок, который сделал ему отец и который мистер Худ, как бы сильно он ни хотел ублажить своего нового гостя, никогда не будет в силах воспроизвести.
«Ковчег», — прошептал он.
С умытым лицом, с царапинами от колючей изгороди, имеющими вид боевых ран, он направился вниз, чтобы опять обнаружить — Дом претерпел необыкновенное превращение. Рождественская елка — столь высокая, что звезда на ее верхушке вонзалась в потолок, — стояла в холле, свет ее мерцающих огней просачивался в каждую комнату. В воздухе витал аромат шоколада и звуки распеваемых веселых песен. В гостиной возле ревущего очага сидела миссис Гриффин со Стью Кэт на коленях.
«Венделл пошел на улицу, — сказала она Харви. — Шарф и перчатки для тебя у входной двери».
Харви вышел на крыльцо. Ветер был ледяной, но он уже разогнал снежные тучи и дал возможность звездам светить на идеальный белый ковер.
Нет, не совсем идеальный. Цепочка следов уводила от Дома к месту, где Венделл лепил снеговика.
«Вышел погулять?» — закричал он Харви голосом чистым, как колокола, что звенят в хрустящем воздухе.
Харви покачал головой. Он так устал, что даже снег выглядел успокаивающим.
«Может, завтра, — сказал он. — Завтра опять будет, да?»
«Конечно, — завопил Венделл. — И завтрашней ночью, и послезавтрашней...»
Харви пошел обратно в Дом, чтобы посмотреть на елку. Ее ветви были увешаны нитями из воздушной кукурузы. И мишурой. И цветными лампочками. И безделушками. И солдатиками в сверкающих серебром мундирах.
«Тут, под елкой, есть кое-что для тебя, — сказала миссис Гриффин, стоя в дверях гостиной. — Надеюсь, это то, что ты хочешь».
Харви опустился на колени и вытянул из-под дерева сверток со своим именем. Пульс его убыстрился даже до того, как он развернул бумагу, потому что он знал и по форме, и по тому, как сверток гремел, что его желание исполнено. Он потянул за веревочку, вспоминая, насколько меньше были его руки, когда в первый раз он держал свой подарок. Когда обертка была сорвана и отброшена, в руках у него оказался новый и сияющий, выкрашенный краской деревянный ковчег.
