Маргарита Епатко - Агрессия
– Вы действительно ее сестра? – уточнила она.
– Вот документы, – улыбнулась Марина. – Ириша оставила девичью фамилию. Вы мне можете сказать, что с ней?
– Не могу утверждать, но думаю, проблема не в вашей сестре, а в ее муже, – улыбнулась врач. – На самом деле, я даже не знала, что делать. Но раз у нее есть близкие родственники, вопрос решается сам собой.
– Значит, я могу ее забрать? – улыбнулась Марина.
– Завтра, – кивнула врач и пояснила. – Ваша сестра накачана каким-то сильнодействующим успокоительным. Она спит в отдельной палате. Некоторая заторможенность объясняется именно действием лекарства. Как вы думаете, что она могла принимать?
– Ириша очень хотела ребенка. Она даже простуженная боялась таблетку аспирина выпить. Вряд ли бы она стала пить успокоительное. Да еще большими дозами.
– Странно, – врач на мгновенье задумалась, – давайте договоримся так. Сегодня вечером я побеседую с вашей сестрой. Вы перезвоните мне часов в восемь. Вот по этому телефону. Я буду на работе. Если результат беседы меня удовлетворит, вы заберете сестру завтра утром.
– Спасибо вам большое, – улыбнулась Марина, пряча карточку с телефоном в карман.
Они вышли из кабинета в приемный покой.
– А, старый знакомый, – Тамара Алексеевна кивнула Генке.
– Я то же рад вас видеть, – он встал и шагнул навстречу, но, неожиданно пошатнувшись, врезался в один из горшков с цветами, в изобилии стоящих в большой и светлой комнате. Массивный горшок с рододендроном достойно выдержал удар. – Извините, – улыбнулся Генка, – что-то я сегодня не в себе. Голова просто раскалывается.
– Вы неважно выглядите. Возможно, давление шалит, – предположила Тамара Алексеевна. – Хотите, померяем?
– Нет, спасибо, – отмахнулся Генка. – Все равно я сейчас в вынужденном отпуске. Приеду домой, отлежусь. Надеюсь, все нормально? – он бросил вопросительный взгляд на Марину.
– Все в порядке, – кивнула она.
– И все-таки, позвольте, – Тамара Алексеевна подошла к нему измерила пульс, заглянула в зрачки, достала тонометр и покачала головой. – А как вы спите? Снотворным не балуетесь?
– Честно говоря, сегодня всю ночь не сомкнул глаз. Неприятности по работе.
– И, конечно, снотворное пили ближе к утру, – покачала головой Тамара Алексеевна, – Вот оно и подействовало. Надеюсь, ваша знакомая не даст вам сесть за руль.
– Спасибо. Не беспокойтесь, – кивнула головой Марина.
Они вышли из корпуса, и Марина оглянулась. – Знаешь, всегда представляла себе психушку чем-то мрачным и убогим. А здесь светлые комнаты. Просторный коридор и море цветов. Я уже не говорю про парк.
– Да, точно не палата номер шесть, – усмехнулся Генка. Он вдруг схватился за голову и опустился на землю.
– Ты что? – бросилась к нему Марина.
– Голова кружиться. Поведешь, ладно? Похоже, тетя врач права, – он всунул ей в руку ключи.
Марина довела Генку до машины, практически уложила его на заднее сиденье и завела мотор. – Хочется верить, что твоя жена поймет все правильно, – произнесла она, не заметив, что Генка уже спит.
– Не бойся, все будет хорошо, – Инесса улыбнулась крохе пяти лет, зарывшейся в складках ее юбки. – Ну-ка, где наши глазки?
Девочка выглянула из складок. Круглое личико. Ярко-синие глаза. Темные кудрявые волосы, упрямыми спиральками выбивались из-под кружевного чепчика.
– Ты ведь поможешь маме? Мне нужна одна щепочка вон того полена. У тебя под ножкой. – Инесса ласково улыбнулась малышке. Девочка наклонилась и попыталась отломить кусочек коры, от лежащей прямо у ее ног дубовой деревяшки.
– Запомни, дуб, это жизнь, – произнесла Инесса, внимательно оглядываясь вокруг. Она стояла на поленнице, сложенной посередине внутреннего двора замка. Ее привязали к столбу, но пощадили ребенка, всего лишь, накинув веревочную петлю девочке на талию. Поэтому она могла двигаться более свободно. Если считать свободой – два шага в сторону. Инесса закусила губу. Герцог явно торопился. Солдаты, единственные свидетели ее казни, уже были выстроены во дворе. Двое из них зажигали, смоляные факелы, готовясь кинуть их в поленницу.
– Вот, – девочка всунула ей в связанную руку кусочек коры. Ее маленькие пальчики были изодраны в кровь.
– Умница моя. А теперь нам нужна осина. Всего одна щепочка. Осина это смерть. А жизни не бывает без смерти. – Инесса окинула взглядом дрова. – Мерд, – выругалась она, – Это же издевательство. Не припасти для ведьмы осинового полена. – Эй, падре, – крикнула она стоящему перед солдатами священнику, – Не подкинете ли в костер осины?
Падре отпрянул в испуге. Как будто она могла спрыгнуть с деревяшек и наброситься на него.
Стражники с факелами приблизились, поджигая костер с четырех сторон. Девочка вцепилась в ее юбку. Глаза ребенка от ужаса из синих стали почти черными. Но девочка не плакала и не кричала. Она только внимательно смотрела в лицо матери.
– Все будет хорошо, милая, – улыбнулась ей Инесса.
Сухие дрова весело затрещали. Костер начал разгораться. От группы рыцарей, стоящих рядом с солдатами, отделился один. Высокий плечистый мужчина с грубым обветренным лицом, двинулся в сторону дров, аккуратной стопкой лежащих рядом с дворцовой кухней. Он вытащил оттуда одно полено и пошел к костру.
– Что вы делаете шевалье Жерар? – окликнул его священник.
– Даже ведьма имеет право на последнее желание. А это осина, – он потряс перед носом священника поленом. – Хотите положить сами, святой отец?
– Нет, – мотнул головой священник.
Рыцарь подошел вплотную к разгорающемуся пламени и бросил полено под ноги ведьме.
– Я приехал только вечером и все узнал. Со мной несколько верных людей, – тихо произнес он, глядя в лицо Инессе. – Скажите только слово, госпожа.
– Берегите своих людей. Вы понадобитесь мне завтра, – ответила Инесса, – А сейчас уходите. Не вмешивайтесь, я приказываю, – добавила она, увидев, что рыцарь колеблется.
Рыцарь слегка кивнул головой и пошел прочь, остановившись рядом со священником.
– О чем вы говорили с ней? – обеспокоено произнес тот.
– Сказал, что у нее еще есть время покаяться. И вы рядом, святой отец, – рыцарь вежливо улыбнулся. – А что был суд над ведьмой? – невинно поинтересовался он.
– Нет, это распоряжение герцога, – промямлил человек в сутане.
– Доченька, – Инесса с трудом улыбнулась. Пламя костра разгоралось все сильнее. Лицо обдавало жаром. Еще немного и начнет тлеть одежда, – Мне нужна щепочка от того полена, – она указала на деревяшку, брошенную рыцарем. Она уже загорелось с одного конца. Девочка оторвалась от маминой юбки и подтянула к себе горящую деревяшку, вцепившись в нее побелевшими от напряжения пальчиками. Она усердно пыталась оторвать от нее хоть кусочек. Наконец, тонкая деревянная щепка, почти нить, оказалась у нее в руках. Костер неожиданно вспыхнул, и пламя опалило руку малышки. Она закричала, отпрянув назад. Но не выпустила из рук щепку. Прижавшись от страха к матери, она всунула деревяшку ей в ладонь.
