Фред Стюарт - Вальс Мефисто
Посмотрев на пустой стол, она со смехом обернулась.
– Ты чокнутый, но на тебя невозможно сердиться.
– Осторожнее со своими мокрыми руками…
– Поцелуй же меня, болван! Унеси меня прочь от мелочных дрязг в свою палатку, поставленную в пустыне, и полюби как следует!
– А может, снизойдешь до спальни? Она поцеловала его, расслабленно ощущая настойчивость его губ.
– Сойду вниз, как только закончу, – промурлыкала она.
– Забудь эти проклятые тарелки!
– Уговорил, – она пробежала ладонью по густым черным волосам. – Майлз, я люблю тебя.
– Я тоже. Чао-чао. Но если ты при этом не полощешь мои волосы в грязной воде.
Оставив посуду в раковине, она пошла следом за ним вниз, в спальню.
Глава 3
Владельцы магазинов превзошли самих себя, украшая витрины к Рождеству. «Сакс» выставил огромную сверкающую елку вместо привычного органа, а расположенный напротив «Рокфеллер центр» превратился в веселую ярмарку в стиле барокко, с доминирующей над ней гигантской елью. Однажды вечером, отправляясь за покупками. Пола захватила с собой Эбби, чтобы показать ей сверкающий городской центр. А на днях утром она вышла из «Бич Бама»: чтобы купить кое-что по секрету: настояв, чтобы Майлз потратил не более сотни, Пола ухитрилась скопить на Рождество двести долларов. И теперь она купила ему в «Картье» пару золотых запонок и три рубашки у Брукса. Затем отправилась в магазин Шварца и приобрела роскошного игрушечного пуделя для долларов она пустила на книги, игрушки и симпатичное коричневое пальто для дочери. Разорившаяся, но счастливая, она вернулась в «Бич Бам» с надеждой заработать немного денег.
Она больше не заговаривала с Майлзом о Дункане Эли, решив, что, вероятно, была несправедлива к человеку, которого не в чем было упрекнуть, не считая излишнего любопытства. И чем больше она думала о встрече с Сиднеем Рэймонтом, тем больше нравилась ей эта идея. Пола знала цену нужным связям в издательском мире. Впрочем, она догадывалась, что Майлз все еще валяет дурака. Он набрасывал окурки в пепельницу рядом с пишущей машинкой, но ее не обмануть. Однако, сейчас Рождество, и он уже довольно долго работал над романом, – возможно, будет лучше, если он немного отвлечется. У Полы хватало ума, чтобы понимать, что никто не в силах заставить писателя работать, если ему не хочется.
Пола прочла статью Майлза, предназначенную для журнала «Тайме». Она была живой и интересной, представляя собой получасовой разговор с Дунканом. Диалог перемежался биографическими данными: рождение пианиста в Лондоне в 1893 году, его учеба у Мандичевского, известность в качестве «вундеркинда», блестящий дебют в канун первой мировой войны, работа в британской разведке в войну, триумфальное возвращение к музыкальному поприщу, первая женитьба – на француженке, завершившаяся разводом, и вторая – на американке с последующей поездкой в Нью-Йорк в 20-е годы и «американизацией», смерть второй жены и рождение образа «великого старого маэстро фортепиано».
Несмотря на интересный материал, Пола чувствовала, что нечто, не поддающееся определению, было опущено. В очерке присутствовал Дункан Эли, привычный публике и играющий роль любимца. Настоящего Дункана там не было.
Но где он, подлинный Дункан Эли? Этого Пола не знала.
* * *Утром двадцать первого они с Майлзом отправились в аэропорт Кеннеди, чтобы встретить его мать. Жанет Кларксон – динамичная блондинка, схоронившая трех мужей, жила в Форт-Лодердейле и занималась продажей домов, одновременно приглядывая себе мужа номер четыре. Она ежегодно приезжала на Рождество к сыну в Нью-Йорк. И ежегодно сходила с самолета загорелой и пошатывающейся, словно зомби, благодаря проглоченному перед полетами для подавления страха немыслимому количеству транквилизаторов.
– Слава Богу, что вы меня встретили! – задыхаясь, выдавила она, когда Майлз подхватил ее под руку. – Еще один «либриум», и мне конец.
– Как прошел полет?
– Ужасно. Трясло всю дорогу. Вдобавок, там оказался некий злой человечек, замышляющий, как мне показалось, захватить самолет и угнать нас на Кубу. Если не сглуплю, то отправлюсь обратно на автобусе. Кто-нибудь слышал о захвате автобуса?
В тот же вечер Жанет пришла к ним пообедать и помочь подготовить к празднику купленную Майлзом елку. Эбби обожала бабушку и с трудом подавляла желание поскорее сорвать красные и зеленые обертки с больших рождественских подарков, привезенных для нее феей-крестной из Форт-Лодердейла. Чтобы успокоить Эбби, ей поручили укрепить на ветках шведских деревянных ангелочков и стеклянные шары. Украшение заняло три часа. Когда все было готово. Пола включила гирлянду из крошечных белых лампочек. Елка ожила, и Эбби восторженно заохала. Потом мать спросила, знает ли юная леди, который час, и дочь, стоически приняв удар судьбы, позволила уложить себя в постель.
– Ей Богу, своими подарками вы принесли Эбби настоящее Рождество, – заметила свекровь, вернувшаяся из детской Пола. – У нее сейчас одна тема разговора – о бабушке.
– Скорее, она дарит Рождество мне, – возразила Жанет, пробуя шотландское виски. – Кстати, она сказала, что не прочь получить собаку. Я подумала, что прежде чем удовлетворить ее просьбу, мне следует посоветоваться с вами.
Майлз поднял руку.
– Никакой собаки – и точка. У нас не хватит для нее места. И меньше всего мне хотелось бы прогуливать щенка по кварталу каждые десять минут.
– Ну хорошо, никаких собак… Были ли у вас на прошлое Рождество друзья Эбби?
– Да, вместе с родителями, – ответила Пола.
– Пожалуй, это великолепно. Ей это понравилось… Кто такой Д.М.Э.?
Взяв черную спичечную книжечку, принесенную Полой из дома Дункана, она зажгла сигарету.
– О, должно быть Дункан Эли.
– Где это вы с ним познакомились? – заинтересовалась Жанет.
Майлз объяснил.
– Уж если ты брал у него интервью, то наверняка знаешь об убийстве! – заявила Жанет.
– О каком убийстве? – изумилась Пола.
– О том самом! Конечно, об убийстве его жены, – в сорок восьмом или сорок девятом году, не помню точно.
– В статье ты ни словом не обмолвился о том, что его жена была убита, – сказала Пола мужу, – Ты просто сообщил, что она умерла.
– Так просил Дункан, – пожал плечами Майлз. – Естественно, это задевает его чувства. К тому же, зачем говорить об убийстве. Доказано, что произошел несчастный случай.
– Черта с два! – отрезала Жанет. – Помню, как писали о происшедшем в газетах, тогда все утверждали, что жену Дункана Эли убили. Хотя позже дело постарались замять.
– Это случилось со второй женой?
– Да. Она была наследницей и весьма знаменитой…
