Олег Кожин - Темная сторона Сети (сборник)
– Я целую неделю провел с семьей, – перебил его Павел. – Без работы. Никаких дел. Вообще. Легче не стало.
– Хм… Тогда… тогда небольшое предположение. Существует явление, которое в последнее время вызывает у меня интерес. Синдром фантомного звонка.
– Синдром фантомного звонка? – Павел потянулся вперед.
– Да. Не замечали за собой следующую реакцию: вам кажется, что в кармане звонит телефон. Или вибрирует. Вы достаете его и что же видите? Никакого звонка. Список сообщений не изменился. Просто показалось. Обычно такое случается во время стресса или когда голова занята обработкой большого количества информации. Вы словно выпадаете из реальности.
– Кстати, да. Такое ведь с каждым бывает.
– Само собой. И со мной тоже. Так вот, синдром фантомного звонка – единственное расстройство, связанное с интерактивным общением, которое я могу с натяжкой рассмотреть в контексте вашей ситуации. Естественно, в более прогрессивной форме.
– То есть этих сообщений не существует?
– Сложно сказать. Но ведь вы сидите в кабинете психиатра, а не в полиции, значит, на то есть причины, верно? Неужели спамеры так хитры, что их невозможно поймать на горячем? Увидеть письма? Сомневаюсь. Значит, ответы спрятаны в вашей голове. Давайте отвлечемся. Павел, посмотрите сюда.
Психиатр вытащил из ящика стола пистолет.
Тяжелая черная сталь. Короткий ствол.
Его вид был знаком по многочисленным фильмам и фотографиям.
– Это «Беретта 92S». Культовая модель. У меня любовь к итальянским фильмам, а там полицейские стреляли из «беретт». Эта модель – модификация семьдесят седьмого года, выпущенная специально для итальянских вооруженных сил. Совсем непросто достать. Раритет. Я ни разу в жизни не стрелял, но, когда беру его в руки… такое ощущение, что прожил с ним много лет, и на самом деле я – полицейский. Коррадо Каттани. Помните, был такой сериал, «Спрут»?
– Очень смутно.
– Жаль, хороший сериал. Павел, подумайте. Возможно, у вас тоже есть что-то такое? Вещь, которая заставляет вас думать, будто вы получаете сообщения? Заставляет видеть их? Возможно, найти корень проблемы можно, только подыграв своему воображению. Я бы поступил именно так. Комиссар Каттани не остановился, даже когда потерял семью. С другой стороны, мне, как психиатру, проще сражаться с тараканами в голове…
– Хм. Пожалуй, доктор Сергей, вы и ваша беретта заслужили надбавку за сеанс.
– Ну, право, не стоит. Панической реакции на оружие у вас нет, торшером вы в меня не кидаетесь… пожалуй, не стоит давать волю корысти. Все-таки я слуга Гиппократа.
pause
«Добрый день, дорогой друг!
Смею Вам напомнить, что обряд Посвящения состоится в 17:30 по адресу, который Вы найдете ниже. И помните, в случае неудачи я позабочусь о Вашей семье.
Успехов Вам!
С уважением, Ваш К.»cmd /с call 2 2
Ранняя осень еще не перетекла в позднюю, однако на улицах было так морозно, что центральное отопление не справлялось с холодом в подъездах. Со дня на день в городе собирался выпасть снег. Горожане доставали из шкафов пуховики и с тревогой поглядывали на термометры. Но пока пространство принадлежало кленовым листьям.
Целый город кленовых листьев.
Павел нажал на кнопку звонка.
«Ладно, котелок дырявый, посмотрим, как много в тебе дырок», – хмыкнул он себе под нос.
Дверь открыла женщина лет шестидесяти, низенькая, сухощавая, в растянутом розовом халате и с бигудями на голове.
– Простите, вы Павел? – с ходу спросила она.
– Э-э-э… да, – промямлил он.
– Так заходите же! Холод-то какой стоит, милый мой. Согревайтесь. Я – Лидия Матвеевна.
Лидия Матвеевна провела его в прихожую, а сама скрылась в одной из комнат.
Типичная советская квартира с выцветшей иссохшей мебелью. Пожелтевшие обои. Линолеум поверх кривых полов.
Где-то вдали тикали ходики, и Павел даже узнавал их: такие большие, с металлической елочной шишкой на цепочке. Раз в два дня цепочку надо подтягивать, иначе завод закончится, и ходики встанут.
– Как хорошо, что вы пришли, – раздался голос из глубины квартиры. – Знаете, я совершенно не умею обращаться с этими новомодными устройствами. А без них никак, время такое. Вам чаю или кофе?
Кажется, Лидия Матвеевна о чем-то беспокоилась, но старалась не подать вида.
Уж больно добродушно звучали ее слова, контрастировавшие с дрожащим голосом.
– Э-э-э, спасибо, но, пожалуй, не стоит, – протянул Павел, расшнуровывая ботинки. – А что это за обряд – Посвящение?
– Хм, а Кусунгобу не говорил вам?
– Кусу… кто?
– Кусунгобу. Заковыристо, правда? Очень милый собеседник. Такой вежливый. Ну да вы еще познакомитесь. Раз чая-кофе не хотите, то небольшая просьба: подождите меня. Присядьте на стульчик, там есть. Я сейчас подготовлюсь.
Действительно, в прихожей рядом с трельяжем стоял потрепанный временем стул, кажется, из чешского мебельного гарнитура семидесятых годов. Павел сел на него и с тревогой посмотрел на пустой коридор. До безобразия обычная квартира, учитывая сложившуюся ситуацию.
Кусунгобу… что бы это могло означать?
Лидия Матвеевна закончила приготовления. Теперь она блистала, если можно было так сказать о даме ее возраста. Пышные припудренные волосы. Новая кофточка, новая юбка, новые очки в тонкой золотистой оправе.
Домашние тапочки как будто только вчера сошли с витрины.
В руках Лидия Матвеевна держала видеокамеру фирмы «Sony». А еще – детскую маску зайца.
Возраст маски тянул на несколько десятков лет. За это время ярко-коричневые линии ушей и носа побледнели. Края дырок для глаз треснули.
– Вот, это вам.
– Что? Зачем?
– Наденьте, мой хороший. Так просил Кусунгобу. А еще разберитесь с этой окаянной штуковиной. Ума не приложу, как она включается, – женщина демонстративно потрясла видеокамерой.
Павел оттянул тонкую резинку, прицепленную за пластмассовые края. Надел маску. Дырочки для глаз, хоть и казались маленькими, давали вполне широкий обзор.
«Странно, маска-то детская», – промелькнуло в голове.
Он покрутил видеокамеру и нашел кнопку включения. Техника заработала исправно. Батарейка оказалась заряжена. Жесткий диск пуст.
Полностью подготовлена.
«Для чего? Это не похоже на галлюцинацию… кажется… кажется, письма – не выдумка. Что происходит? Как… как…»
– Г-готово.
– Отлично. А теперь, Пашенька, слушайте. Вы ставите на запись, а я иду в кухню, включаю духовку. На девяточку. Вы кладете камеру на стол так, чтобы была видна дверца духовки. Затем связываете мне руки и ноги и помогаете забраться внутрь. Места хватит, я уже репетировала. Веревка тоже есть. Неудобств я не доставлю, по возможности даже постараюсь помочь. А вот этим, – Лидия Матвеевна вытащила из кармана кофты черный бархатный платок, – заткнете мне рот. Не хочу я, знаете ли, чтобы запись потом неприлично смотрелась. И еще… на вашем месте я бы на пару часов вышла из дома, подышать свежим воздухом, чтобы… не видеть этой мерзости…
