Виктор Точинов - Стая
Девчонка прыгнула. Мгновенно взвилась в воздух. Пролетела она метра четыре, — но, казалось, не окажись на пути преграды, прыжок покрыл бы втрое большее расстояние.
Решетка содрогнулась от мощного удара. Макс отшатнулся. Широко распахнутый рот девочки казался самой настоящей пастью. А зубы… Не бывает у людей таких зубов…
Ударившись о преграду, странное создание так и стояло на четвереньках, совсем рядом. И Макс хорошо видел то, что не смог разглядеть, когда узница скрючилась в дальнем углу камеры — мышцы, скорее подходящие накачанному атлету, чересчур выступающие вперед челюсти… И странный металлический нарост на нижней части затылка. На лице (на морде?) ни единой ссадины — после этакого-то удара.
— Смотри, смотри… — скрежетал СБ. — И в миску загляни, теперь видно, что в ней…
Макс шагнул чуть ближе. Приподнялся на цыпочки. Существо глухо зарычало.
В миске — вернее, в глубоком тазике — лежали куски мяса. Свежайшего, пурпурно-красного, чуть ли не кровоточащего. На верхнем виднелись следы зубов, тех самых, иметь которые человеку не положено — Богом ли, эволюцией ли…
— Теперь понял? — давил СБ. — Теперь готов стрелять?
Макс хотел спросить: а где же дети? Не эти семеро — нормальные, которые еще…
Не успел.
Тело существа изогнулось в дикой судороге. Казалось, сейчас внутри что-то треснет, сломается, не может скелет изгибаться под таким углом… Не сломалось. Конвульсии все усиливались, а затем Макс увидел, что тело как бы девчонки на глазах темнеет. Изумился: «В негритянку превращается?!», но тут же понял — щетина. Существо на глазах обрастало темной, почти черной шерстью…
— Перекидывается, — деревянным голосом сказал СБ.
И потянул из кобуры «ЗИГ-Зауэр». Макс не препятствовал…
Выстрел. Еще один, еще, и еще… Дикий вой существа, катающегося в агонии по бетонному полу. Потом все закончилось, НЕЧТО, напоминающее короткошерстую человекообразную таксу, замерло неподвижно. Максу показалось, что ЭТО стало шире, тяжелее, массивнее…
— Выносим решетку, забираем труп и уходим, — скомандовал Бомбер. — Ничего тут больше не сделаешь.
Решетку выносить не потребовалось, — зажужжал серводвигатель, и она сама поползла в сторону. И решетки других камер — поползли. Очевидно, кто-то на центральном пульте решил, что хуже не будет, — и выпускал обитателей вивария.
СБ метнулся к следующей камере.
Выстрел! Выстрел! Третий не прозвучал.
— Стреляй!!! — взвыл Бомбер, вставляя в пистолет новую обойму.
Макс отбросил колебания, и открыл огонь во второй твари, готовой протиснуться в растущую щель — у этой шерсть успела вырасти не меньше, чем у ньюфаундленда.
Они успели — стреляя в два ствола, уложили ее, прежде чем решетка достаточно откатилась.
А затем коридор превратился в ад. Мохнатых дьяволов было всего пять — но казалось, что десятки и сотни…
Пистолеты загрохотали беспощадно и метко, однако узкий коридор сыграл дурную шутку со стрелками — все пули угодили в переднюю тварь.
Макс увидел, как вторая в прыжке сбила СБ, вцепилась в упавшего оскаленной пастью… Еще одна протиснулась сбоку, поджалась, готовясь к прыжку, и…
И у Макса закончились патроны в обойме.
«Конец…» — сказал в голове незнакомый голос, звонкий и чистый.
— Ложись!!! — рявкнул другой голос. Хриплый, знакомый, за спиной.
Макс, не раздумывая, рухнул на пол.
Загрохотал пулемет.
Патроны у Граева были самые обычные, да и калибр невелик, — но бельгийская машинка имела скорострельность тысячу выстрелов в минуту, и качество искупалось количеством.
Граев буквально нашпиговывал тварей пулями, отшвыривал назад свинцовыми струями — Макс, не давая времени на регенерацию, добивал прицельными выстрелами. Пришлось расстрелять три ленты и две обоймы, прежде чем стихли последние конвульсии…
СБ был еще жив.
Но медицина ничем помочь уже не могла — по крайней мере, доступная им в полевых условиях. Клыки безжалостно прошлись по груди, по шее, зацепили артерию… Жить раненому оставалось считанные минуты.
Граев нагнулся, пытаясь разобрать тихий, с большими паузами, шепот:
— Танцор… принимай… команду…
Он торопливо кивнул — не стоит зря тратить время, порядок перехода командования на случай смерти командира проработан заранее. Но СБ, похоже, уже не видел Граева.
— Одну тварь… с собой… и тут… должен быть… один… слушай приметы…
Граев слушал, СБ описывал приметы человека, которого нельзя убивать. Которого надо прихватить с собой.
— Нервный тик… речь сбивчивая… — закончил описание СБ. И замолчал.
— Детей нет! Мы зачистили весь объект, — сказал Граев. Кивнул на заваленный мертвыми тварями коридор. — Там что?
— Семь клеток и тупик… — пожал плечами Макс.
— Где дети? — чуть ли не тряс Граев без пяти минут мертвеца. — В крепости? Где?!
— Не… суетись… дети живы… завтра вернутся… к мамам…
— Су-у-ука…
Грешно и глупо испытывать ненависть к умирающему человеку. Но Граев испытал именно ее… Ничего не мог с собой поделать…
СБ, похоже, попытался засмеяться. Вместо этого закашлял, на губах запузырилась кровавая пена.
Граев подумал, что больше ничего не услышит. Ошибся.
— Вы… идеалисты… за деньги бы… не пошли… глотки резать… Дай гранату… И делай… что сказано…
Граев вытащил розовую гранатку из карманчика пропитанного кровью комбинезона. Поднес к приоткрытым губам…
Потом отвернулся, сделал шаг назад. Хватит ли у СБ сил надкусить оболочку? Или придется ждать девяносто секунд?
Сил у СБ хватило… Граев не стал смотреть на результат мини-взрыва.
Макс, однако, поглядел. Крякнул, покачал головой… Спросил, кивнув на косматые туши:
— Сейчас потащим? Или потом вернемся?
— Не потащим. Вообще, — отрезал Граев. — Давай-ка им фосфорными, кремацию…
— Ты начальник, тебе видней, — покладисто согласился Макс. — Вы там и в самом деле все закончили?
— Остались три помещения в центре… Самый гадюшник. Лаборатория. Там лба три или четыре с автоматами. Надя их держит, сейчас добьем…
— На счет три, — пообещал Макс.
2
Граев перешагнул через труп, скорчившийся в кровавой луже. Скомандовал:
— Закладываем остатки взрывчатки и… — он осекся. — Та-а-а-к… А это что за чудное видение?
Человечек, забившийся в щель между стеной и термостатом, сделал шаг вперед. Залепетал:
— Так ведь это… Я не стрелял… в руки даже… понимаете, да? И вы не это… ценная информация…
