Рэйчел Кейн - Горькая кровь
Поездка — как и любая поездка в пределах города — была быстрой, и когда мы остановились перед простым, обычным домом — он был немного обветренным, немного ветхим — Шейн и я мгновение сидя оценивали его.
— Что ты думаешь? — спросил я его. Он пожал плечами.
— Выглядит неплохо, — сказал он. — Но если Рой не соврал нам, и это дом Капитана Откровенного, то он наверняка готов к вампирскому апокалипсису. Заходишь туда с клыками и красными глазами, и ты готов.
— Ты хочешь, чтобы я отпустил тебя туда одного.
— Так безопасней, — сказал Шейн. — В конце концов, я олицетворение анти-вампиризма, верно? Он выслушает меня.
— Может быть, — сказал я. — Но дело не в том, чтобы говорить, Шейн. А надрать ему задницу и убедиться, что он не придет за Евой снова. Или за тобой. Или Клэр. Если я его мишень, хорошо, я заслужил это вместе с жаждой крови. Но есть черта, и он ее пересек.
— Я знаю, — сказал Шейн. — Поверь, знаю.
— Нет. Ты еще не видел Еву.
Шейн обдумал это, потом кивнул, открыл дверь и вышел из машины. Он оставил ружье на стойке за сиденьем.
— Иди, если услышишь мой крик, — сказал он. — В противном случае жди здесь. Обещай.
Я не сделал этого, и он не стал настаивать; после секундного колебания он покачал головой и поднялся по растрескавшимся ступенькам к входной двери. Он позвонил, затем постучал, и через несколько долгих мгновений занавески переднего окна дернулись и дверь распахнулась.
Я сидел неподвижно, наблюдая. Слушая. И я понял, что был не один такой. В тени находился еще один вампир, почти невидимый за исключением быстрого мерцания красных глаз. У вампиров нет запаха, если только они не ходили недавно кормиться, а здесь, во дворе, с запахами травы, навоза, грязи, дерева и металла не было никаких шансов уловить что-то. Интересно, кто это. Так или иначе нет смысла в стычке, мне нужно было сосредоточиться, в случае если Шейну понадобится моя помощь.
Вампир исчез через несколько секунд, как я заметил его присутствие.
Шейн не звал на помощь. Он открыл входную дверь и помахал, я вышел из машины и подошел к нему.
— Не торопись, — посоветовал он мне. — Думай об этом как о посещении офиса Основателя. Он уже готов убить тебя, если ты оступишься.
Я уже бросал вызов Амелии, подумал я, но Шейну знать об этом не обязательно. Я подошел к двери и… остановился, потому что у дома был барьер. У большинства домов Морганвилля их не было, если только они не были действительно старыми или Домами Основателя. Этот же был другим.
И он был сильным.
— Входи, — сказал Шейн, но это ничего не изменило. Я был вампиром и не мог попасть внутрь, пока мне не разрешит житель дома.
Энрике Рэмос появился в холле вслед за моим другом и на мгновение уставился на меня, прежде чем сказал:
— Да, входи.
Я прошел мимо груды черной одежды, маски, кожаной куртки и остановился, чтобы посмотреть на них. Там также лежал мотоциклетный шлем.
— Твое?
— Конечно, — сказал он и бросил мне холодную улыбку. — Все видели меня в них на митинге.
— Тогда ты не Капитан Откровенный, — сказал я.
— Почему нет?
— Слишком очевидно.
И я был прав; вероятно, он был одним из трех-четырех ложных капитанов, которые отвлекали вампиров. Это был его дом, и хорошее место для штаб-квартиры, как это было долгое время в его семье; его мама переехала на новое место и оставила дом сыну, и он сделал из него безопасное и укрепленное место для встреч.
Военный совет Капитана Откровенного заседал за обеденным столом на кухне, и когда Энрике и Шейн проводили меня внутрь, я понял, насколько мы были в беде. За столом было несколько выдающихся бизнесменов Морганвилля, в том числе владелец банка, но не в этом дело.
За столом Капитана Откровенного сидел вампир. Наоми. Кровная сестра Амелии, она была симпатичной и изящной вампиршей, выглядящей на двадцать; у нее были благородные манеры и милая улыбка, скрывающие под собой то, что я не мог понять долгое время. Она была не просто амбициозной; она была расчетливой, вероломной и настроенной на победу.
— Я думал, ты мертва, — сказал я ей. Мне сказали, что ее убил драуг в финальной битве; но был слушок, что это сделал не драуг, а Амелия по договоренности избавилась от конкурента на правление Морганвиллем.
Наоми пожала плечами в очень французской манере.
— Была раньше, — сказала она прекрасным серебристым голосом и рассмеялась. — Как ты знаешь, Майкл, меня трудно отправить на тот свет, — она послала мне улыбку, которая как бы предлагала поделиться шуткой, но я не улыбнулся в ответ. Для всех ее грация и добрый нрав прикрывали ее ледяную основу, которую большинство никогда не увидит. — Садись и добро пожаловать.
— Ты не Капитан Откровенный, — сказал я и осмотрел каждого человеческого мужчину за столом. Тогда я обратился к женщине, сидящей напротив нее. — Это ты.
Ханна Мосес кивнула. Ее покрытое шрамами лицо было спокойно и неподвижно, ее темные глаза насторожены.
— Я знала, что тебя будет невозможно обмануть. Садись, Майкл.
Я не хотел сидеть за столом Капитана Откровенного. Я все еще был зол, да, но так же немного в шоке и чувствовал себя преданным. Ханна была другом. Союзником. Она защищала всех нас; она была надежным и непритворным человеком с устоявшимися ценностями.
Что делало все еще хуже.
Но в любом случае я сел, потому что альтернативой было бы идти против них, а я был не готов. Пока нет. Шейн всё ещё стоял, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Он наблюдал за Энрике, который делал то же самое; телохранители, предположил я, в тишине мерились силами, готовые сделать движение в сторону другого. Среди бизнес-лидеров слышалось бормотание, и по крайней мере один из них встал, чтобы покинуть комнату в знак протеста.
— Садитесь, мистер Фармер, — сказал я, не глядя на него. — Мы собираемся поговорить о вашем сыне и где он берет свои смешные идеи.
У отца Роя Фармера было странное выражение лица, и он откинулся на спинку сиденья.
— Мой сын жив?
— Да, — сказал Шейн с ложной радостью. Я бы не стал так быстро успокаивать его. — Надеюсь, вы не против, что мы подправили его машину. Ах, и его руку.
— Ты, кровососущий паразит…
Я шевельнулся и хлопнул ладонью по столу достаточно сильно, чтобы оставить трещину в древесине.
— Я не убивал его, — сказал я. — Заткнись и прими это как подарок.
Так он и сделал, кожа вокруг его губ побелела. Затем я взглянул на Ханну.
— Ты поставила нас на перекрестье. Ты поставила Еву на перекрестье, — сказал я Ханне. — Зачем ты сделала это?
— Почему ты поставил ее в такое положение? — спросила она меня пугающе рассудительным тоном. — Ты знаешь, что вампиры не оставят ее в покое; им придется ее убить, прежде чем они позволят людям захватить власть над городом через ее статус законной супруги. Ты знал это, когда женился на ней. Оказывая на нее давление со стороны человеческого населения, мы надеялись, что сможем спасти ей жизнь, чтобы она ушла от тебя. Чтобы ты понял, насколько это опасно для нее. И для тебя. Мы не ненавидим тебя, Майкл. Но ты препятствуешь нам.
