Брайан Ламли - Из глубины
Вскоре я опять забрался на стул и постучал по решетке. Белтон поднял глаза и выдавил из себя кривую улыбку.
— Они не собираются прикончить меня, по крайней мере, прямо сейчас, — заявил он. — Взгляните, мне дали одеяло! — его лицо окаменело. — Там было трое — трое глубоководных.
Я кивнул, хотя едва ли он мог различить что-нибудь из-за решетки:
— Вы можете узнать их по внешнему виду?
— По внешнему виду, по запаху, по их проклятым рыбьим глазам. Их ни с кем не спутаешь. В Новой Англии это называют «Иннсмутский вид». С ними был такой огромный и неуклюжий... Кто он такой?
— Вы имеете в виду Сарджента? Он здесь вроде слуги.
Белтон кивнул.
— Изменившийся, которому так и не удалось дойти до конца. Преданный глубоководным, как собака своему хозяину.
— Что значит, «изменившийся»? — спросил я. — Не такой, как Хаггопиан, разумеется?
Журналист пожал плечами.
— Есть изменившиеся и неизменившиеся. После истории с Хаггопианом прошло много времени, прежде чем я начал изучать легенды и мифы Соломоновых островов. Помните, он нашел миксину на Сан-Кристобале? Все что нужно — купить в любом книжном магазине книгу по океанской мифологии, и найдешь уйму доказательств существования глубоководных и изменившихся. Местные туземцы довольно хорошо знают об адаро, «морских духах», полурыбах-полулюдях. Те являются к людям в снах и учат их странным песням, они взывают к ним из раковин и искушают морем... — он на миг запнулся, потом продолжил. — Но нет, здешние полулюди не того типа, как Хаггопиан. Я полагаю, он был первым в своем роде — «протогенным», как можно выразиться. Унаследованные им гены глубоководных были активированы и подверглись мутации после укуса миксины. Ничего больше сказать не могу — я не биолог, — он странно, вопросительно, как мне показалось, посмотрел на меня, но прежде чем я смог что-либо сказать, быстро продолжил: — Но, как я говорил, эти люди не того типа, как Хаггопиан.
— Так какого же они типа? — поинтересовался я.
— Я не видел их всех, — ответил он. — Здесь их как минимум три типа. Сарджент рожден на суше. Один из его родителей был глубоководным, но человеческие гены оказались доминантными. Несмотря на лекарства, истинные глубоководные не смогли произвести в нем полное изменение. Или, возможно, они взялись за него слишком поздно, когда он уже сформировался как человек или когда его тело не могло совершить метаморфозу. По чистой случайности один из побочных эффектов их лекарств, когда они не дают нужного результата, прекращает развитие мозга и замедляет его процессы. Бедняга Сарджент кажется мне классическим экземпляром. Есть еще тот, которого зовут Семплом. Он тоже полукровка, но в его случае доминантными оказались гены глубоководных. Он почти готов приспособиться к жизни под водой, возможно, даже уже приспособился, и в этом случае он является истинной амфибией — земноводным. Кроме того, в машине был один из них, от чьего запаха меня чуть не вывернуло наизнанку. Полагаю, что это — настоящий глубоководный, в жилах которого вообще нет человеческой крови. Этот тип не может очень долго находиться вне моря, — журналист помолчал, потом заговорил снова. — Да, мне кажется, что они здесь организовали структуру, очень схожую с той, что некогда существовала в Америке. В начале 1920-х Иннсмут кишел всеми типами глубоководных. Это был один из их крупнейших опорных пунктов, захолустный и загнивающий городок. Разумеется, вблизи от него находился один из их подводных городов.
— Й'ха-Нтхлеи? — спросил я, уже зная, что моя догадка верна.
Журналист прищурился, глядя на меня:
— Хм... А вы знаете чуть больше, чем я подозревал. Да, Й'ха-Нтхлеи, и их кровь смешивалась с человеческой многие века. Та часть американского побережья, точно так же, как и эта часть английского, всегда была «краем русалок»... Понимаете, о чем я? Как бы то ни было, в 1928 году власти пронюхали о том, что происходит, и вмешались[13]. Они чуть было не сравняли с землей половину побережья, но ни в коей мере не завершили чистку... Не думаю, что правительство действительно понимало, с чем имеет дело...
Когда он закончил говорить, ученый во мне неожиданно взбунтовался:
— Послушайте, — с отчаянием в голосе начал я. — Всего лишь минуту назад вы упоминали о том, что вы не биолог. Ну а я — биолог, морской биолог, и просто не могу заставить себя поверить в то, что от подобного союза может появиться потомство.
— Нет, — покачал он головой. — Это вовсе не так невероятно. Вы сами могли бы жениться на пигмейке и растить шестифутовых сыновей.
— Ну, разумеется, мог бы, — взорвался я. — Но не на чертовой же лягушке!
— Да? — он взглянул вверх, на решетку. — Еще не так давно женщин проверяли на беременность, впрыскивая лягушкам их мочу. Это работает. Вы скажете, что нет никакой связи?
— Я все об этом знаю, — уверил я его. — Если бы у нас было больше времени, я даже мог бы и вам объяснить, но...
— Но, но, но! — воскликнул он. — Здесь и разговора никакого быть не может. Это реальность, слышите меня! Изменившиеся?.. Боже мой, да взгляните только на жизненный цикл обычной лягушки! Что же до того, зачем им понадобились вы... вы же сами уже ответили на этот вопрос.
— Что? Что вы имеете в виду?
— Вы же биолог, верно?
— Морской биолог.
Он кивнул.
— Они набирают для своего дела всех, кто им нужен. Докторов, ученых, биологов — людей... да... человеческих существ. Говорят, каждый человек чего-нибудь да стоит. Глубоководные знают это.
— Я все еще не понимаю вас.
— Разве?.. Вы должны знать, что такое клон.
— Клон? Ну, конечно же, я знаю, что такое... — Я резко остановился. — На что вы намекаете?
— Полагаю, они почти готовы начать клонирование глубоководных!
— Что?
— У меня есть доказательства, говорю вам! И еще кое-что: из всех экспериментов по клонированию, проведенных до сих пор, какой, как вы думаете, был наиболее результативным? Какое существо легче всего клонировать?
Волосы у меня на голове встали дыбом, и я неудержимо задрожал:
— Амфибию! — ответил я шепотом.
— Да! — согласился он. — Чертовы лягушки! Они добиваются подводного мира, полного глубоководных — каждый водоем на Земле, кишащий ими. А когда их станет слишком много для того, чтобы мы не могли с ними справиться...
— Тогда?
Он завернулся в одеяло, накинув его себе на плечи:
— Нас сгонят в стадо, как скот... Тогда они смогут сконцентрироваться на своей главной цели.
— То есть?
