Клайв Баркер - Явление тайны
– Поскорее, – послышался сзади его недовольный голос. – У нас мало времени.
Если бы она послушалась, то не заметила бы в гуще ликсов женщину. Но она увидела ее. Да, если эта женщина – агент Иад Уроборос, то она чертовски хорошо замаскировалась. Но какой-то инстинкт говорил ей, что это неправда, Киссон лжет. Это не агент. Это страдающее человеческое существо.
Игнорируя дальнейшие призывы Киссона, она шагнула к женщине. Ликсы тотчас ожили и зашипели, вскинув головы, как кобры. Но это зрелище скорее ускорило ее поступь, чем замедлило. Уговоры Киссона держаться от этой женщины подальше еще усилили ее подозрения. Он не хочет, чтобы они общались. Почему? Из-за того, что женщина опасна? Нет! Всеми фибрами души Тесла отвергала это предположение. Он боялся, чтобы она не сказала или не сделала чего-то.
Ликсы, казалось, получили новые инструкции. От Теслы они повернулись к женщине, которая в страхе отпрянула. Тесле показалось, что она уже испытала их ярость; может быть, при попытке приблизиться к Киссону. Она знала и как сбить их с толку – она стала бегать из стороны в сторону, заставляя их метаться в беспорядке.
Тесла, убедившись, что они не тронут ее, пока она является единственной надеждой Киссона, перешла в наступление.
– Убирайтесь! – закричала она на них. – Оставьте ее в покое, сволочи!
Но они то ли не слышали, то ли не обращали внимания.
– Беги! – крикнула Тесла женщине.
Та послушалась, но слишком поздно. Самые скорые из стаи повисли на ее ногах и поползли вверх. Они пригибали женщину к земле, и, когда Тесла достигла места драмы, та была уже похоронена под грудой зеленых извивающихся тел. Она еще продолжала бороться, пытаясь расшвырять врагов.
Тесла не стала тратить время на слова. Она просто разрывала ликсов руками, сперва освободив лицо женщины, потом ее руки. Твари оказались довольно слабыми. Они легко переламывались, орошая руки Теслы желтоватой кровью. Она боролась с тошнотой, но продолжала свою работу, пока липкая жидкость не залила ее всю.
Скоро женщина почти освободилась, помогая Тесле сбрасывать последних ликсов. Можно было уходить, но... Она не могла уйти одна. Придется забрать эту несчастную к себе, в свою квартиру на Норз-Хантли-драйв, пока ее не добили здесь. Сможет ли она силой воображения выбраться из Петли? Надо попытаться, тем более что со всех сторон ползли новые ликсы, словно получив от хозяина сигнал тревоги. Тесла сосредоточилась и представила себя и женщину в Западном Голливуде. В ее квартире. Ты можешь, твердила она себе. Ну же!
Она услышала крик женщины – первый громкий звук. Вокруг что-то заколыхалось, но Петля Киссона не превратилась в Западный Голливуд. А ликсы окружали их во все большем количестве.
– Еще раз, – сказала она себе. – Попробуй еще.
Она сосредоточила взгляд на женщине, которая все еще отрывала куски ликсов от своего тела и вынимала их из волос.
– Господи! Ну пожалуйста. Господи!
На этот раз она ясно увидела, как они с женщиной летят, как мир вокруг них рассыпается и складывается в новый узор, как стекляшки калейдоскопа.
Эта картина была знакомой. Солнце било в окно; на полу темнела лужица пролитого кофе. В центре комнаты стоял Рауль. По выражению его лица она поняла, что женщина здесь, а обернувшись, увидела, что здесь и ликсы. Отделившись от своего создателя, они продолжали жить призрачной жизнью и, когда женщина стряхивала их на пол, пытались ползти, пачкая пол своей желтой кровью. Но все это были только куски, и скоро они затихли. Тесла позвала Рауля, и вдвоем они перетащили женщину на кровать.
Она была полностью опустошена. Во время борьбы ее раны снова открылись, и она уже впала в забытье.
– Пригляди за ней, – сказала Тесла Раулю. – Я сейчас принесу воды.
– Что случилось?
– Я чуть не продала твою душу лживому подонку, – сказала Тесла. – Но не волнуйся. Я выкупила ее обратно.
5
Неделю назад прибытие в Паломо-Гроув такого количества голливудских звезд выгнало бы на улицы всех горожан, но сегодня они были заняты другими делами. Лимузины доезжали до Холма незамеченными. За дымчатыми стеклами их пассажиры подкрашивались и поправляли прически. Пожилые думали, скоро ли их постигнет участь Бадди Вэнса и такое же лицемерное сочувствие; молодые радовались, что это будет еще не скоро. Немногие из них действительно любили Бадди. Многие завидовали ему и были рады, когда он утратил популярность. Но любовь в таком обществе вообще встречалась редко; она пробивает бреши в броне, которой каждый там ограждается от всех остальных.
Пассажиров удивило отсутствие поклонников. Хотя многие из них вовсе не желали быть узнанными, их лучшие чувства были оскорблены таким безразличием. В лимузинах задумывались: почему покойник предпочел поселиться именно здесь, а этой сраной дыре под названием Паломо-Гроув. У него было, что скрывать, вот почему. Но что? Его пьянство? Об этом все знали. Наркотики? Кого это волнует в наше время? Женщины? Он сам всегда хвалился подвигами своего члена. Нет, тут должно было быть что-то посерьезней. Теории одна интересней другой всплывали в головах посетителей, пока они высаживались у входа в особняк и выражали соболезнование вдове.
Оживленные комментарии вызвала коллекция масок и карнавальных плакатов. Одни отметили ее вульгарность и в конечном счете бессмысленность; другие, наоборот, углядели более глубокий смысл, скрытый от них ранее. Один или двое спросили Рошель, не продаст ли она некоторые экспонаты, на что она ответила, что если по завещанию они достанутся ей, то она с радостью от них избавится.
Юморист Ламар вышел к гостям с приклеенной широкой улыбкой. За все годы после размолвки с Бадди он и представить не мог, что будет однажды распорядителем на его поминках. Он даже не скрывал своего удовлетворения. Зачем? Жизнь так коротка, и нужно добывать удовольствие из всех ее проявлений. Мысль, что в двух этажах от него ждет Джейф, еще больше веселила его. Он не знал всех намерений этого типа, но было забавно думать, что все эти люди могут пойти ему в пищу. Он знал их всех, знал, на какие чудеса подлости они способны для получения прибыли, положения или удовольствия. Он наблюдал, как многие годы они вытравляли в себе все доброе, все лучшее. Он никогда не выказывал им осуждения. Чем он лучше? Вот Бадди (бедный Бадди) никогда не мог скрыть своего отвращения к ним, особенно когда перебирал. Это тоже сослужило ему дурную службу. В городе, где слова дешевы, они тем не менее могут дорого обойтись. Они простили бы обман, насилие и, может быть, даже убийство, но Бадди смеялся над их глупостью. Этого они простить не могли.
Ламар трудился, как мог, целуя красоток, тряся руки знаменитостям и расточая комплименты. Он представил, как отнесся бы Бадди к этой процедуре. Когда-то ему пришлось увести Бадди с такой же вечеринки, потому что тот не мог скрыть своего отвращения.
