Келли Линк - Лучшее за год. Мистика, магический реализм, фэнтези (2003)
Быстро вошел один из холуев. Прессмен спросил, как звали горничную, но тот тоже не знал, он поспешно вышел и вскоре вернулся, отрицательно качая головой.
Большой Человек усмехнулся:
— Полагаю, это означает, что мы забыли выплатить налог на ее социальное обеспечение.
— Но девушку-то звали Майя? — переспросил я. Он кивнул.
— Значит, мать Майи. Начну с этого.
— Делайте, что нужно, — произнес он. — Но я хочу получить результат. Я жду от людей завершения работы, ради которой их нанимают, и я не люблю разочаровываться. Мы понимаем друг друга?
Момент был совершенно киношный. Должно быть, он смотрел те же фильмы, что и я, и старательно играл свою роль, но меня охватило такое чувство, словно я продал душу Банде, словно прыгнул выше головы, загнал самого себя в угол и теперь стою перед выбором, плыть или тонуть. Жуткое чувство.
Но в нем было и что-то будоражащее.
Я кивнул, и мы с Прессменом пожали друг другу руки. Пришлось напомнить себе, что не следует подпадать под влияние всего этого блеска. Это нехорошие парни, сказал я себе. Я лишь временно работаю на них. Я вовсе не один из них и никогда не хотел бы стать таким.
Я поехал через пустыню обратно. Был лишь один известный мне человек, способный разобраться в этом, Гектор Маркес. Гектор когда-то был борцом, местным чемпионом в полутяжелом весе, несколько лет назад на него наехал Армстронг со своими жлобами, его обвинили в похищении платежной ведомости, к которой он не имел никакого отношения. Я нашел ему хорошего адвоката, Ярда Стивенса, старого приятеля, который был кое-чем обязан мне, но даже этого оказалось недостаточно, чтобы опровергнуть сфабрикованные улики и показания нанятых Армстронгом свидетелей, и Ярд сказал мне в неофициальной беседе, что лучший вариант для Гектора — исчезнуть. Я передал его слова, и с тех пор ордер на арест Гектора так и лежит.
Я не видел Гектора после его исчезновения, но я знал кое-кого, кто знал кое-кого, кто мог бы связаться с ним, и я навел справки. Я ожидал, что потребуется междугородный телефонный звонок, что Гектор скрывается в Техасе или Калифорнии, но он по-прежнему находился здесь, в Долине, и женщина, которая говорила от его имени, сообщила, что он готов встретиться со мной.
Мы назначили встречу на полночь.
Саус-Маунтин-Парк.
Здесь полегло немало народу, и, хотя городские власти не один десяток лет пытались улучшить его репутацию, парк оставался пристанищем бандитов, пьяных краснорожих юнцов и ненароком забредших наивных парочек, ищущих уединения.
Иными словами, не самое подходящее место для семейных пикников.
Вид, однако, был потрясающий, и когда я вышел из машины и поглядел со стоянки, я увидел огни Долины, тянущиеся от Пеории до Апачей. Финикс ночью казался чище. Огни пробивались сквозь смог, и все стало совсем как в кино, напоминая, как оно было в старые добрые времена.
Меня внезапно осветили фарами, я развернулся и увидел три мужских силуэта на фоне припаркованного «шевроле». Один из мужчин двинулся ко мне.
Прошло три года с тех пор, как я видел Гектора, и он определенно постарел. Ему, наверное, было около тридцати, но он выглядел как человек, разменявший пятый десяток, прежнее лучащееся оптимизмом лицо было погребено под морщинами и складками разочарований и растаявших иллюзий. Тело борца порядком обрюзгло.
— Гектор, — позвал я.
Он подошел ко мне to обнял. Объятие длилось несколько дольше, чем требует ритуал, и я в первый раз понял, что он искренне и по-настоящему скучал по мне. Я не знал, почему он не показывался, если по-прежнему жил в Долине, единственное предположение — не хотел навлекать на меня неприятности. И я почувствовал себя виноватым за то, что сам не пытался его найти.
Он отступил назад и оглядел меня.
— Как дела, приятель?
— Моя жизнь не переменилась.
— Надежная.
— Как скала.
Он засмеялся, и я увидел у него металлический зуб.
— Не знаю, сказала ли тебе Лиз, что я занимаюсь одним делом, и мне нужна гватемальская ведьма, которая когда-то работала горничной. У нее есть дочь Майя. Я подумал, ты мог бы меня познакомить с кем-нибудь, чтобы было от чего оттолкнуться.
Гектор минуту подумал.
— Я мало знаю о гватемальцах. Ты поговори с Марией Торрес. Она держит небольшой винный погребок в центре между Южной и Главной. В старом доме возле Ветеранов. Ее сын женат на гватемалке. Она может тебе помочь.
— И ты не мог сказать мне этого по телефону? — я пихнул его под ребро. — Мне пришлось тащиться сюда посреди ночи?
— Я хотел повидаться с тобой, брат.
Я улыбнулся ему. Я не слишком чувствительный парень, но я сжал его плечо.
— Я тоже хотел повидаться с тобой, Гектор. Рад снова видеть тебя.
Мы немного поговорили о жизни, но было очевидно, что приятели Гектора начинают беспокоиться, и, когда вспыхнули фары и раздался гудок, он сказал, что, пожалуй, пойдет.
— Я позвоню, — пообещал я. — Выберемся куда-нибудь вместе. Днем. Подальше от Финикса.
Он помахал рукой.
На следующее утро я узнал, что Гектора выследили.
Мне позвонил Армстронг. Торжествует, понял я. Он сказал, Гектора нашли в мусоросжигателе, обгоревшего до неузнаваемости. У него были выбиты зубы, а подушечки пальцев срезаны, чтобы личность невозможно было установить. Копам, однако, удалось установить личности тех, кто с ним был, и одна из женщин, пришедших за телом своего мужа, сказала, что Гектор общался с этими парнями, а прошлой ночью уехал вместе с ними, и это, скорее всего, его тело.
Лейтенант помолчал, смакуя историю.
— От того мусорника жутко воняло.
Я повесил трубку, меня мутило. И тут же снова схватился за телефон и набрал номер Большого Человека. Я был в таком бешенстве, что рука заболела, так сильно я вцепился в трубку, и когда он сам ответил на звонок и произнес мягкое и тягучее «алло», все, что я сумел, это не наорать на него.
— Вы убили Гектора Маркеса, — заявил я с ходу.
— Это не…
— Вы расчудесно знаете, кто это, и вы убили Гектора Маркеса.
— Простите. Я не знаю человека с таким именем.
— Я выхожу из дела. Ищите себе другого подхалима выполнять грязную работу.
— Я бы этого не хотел. — Большой Человек понизил голос, в нем звучала угроза.
— Черт вас побери. Он вздохнул:
— Послушайте, мне жаль. Если что-то случилось с кем-то из ваших знакомых — а я не говорю, что так оно и есть или что я имею к этому какое-то отношение, — должно быть, это ошибка. Если хотите, я разузнаю для вас подробности.
— Я хочу получить от вас гарантии, что ничего подобного впредь не произойдет. Если я буду продолжать работать, мне нужно ваше слово, что никого не убьют, ни на кого, с кем я встречаюсь, не нападут. Хотите следить за мной, прекрасно. Но если я получаю от кого-то информацию, это не значит, что человек имеет отношение к этому делу. Вам придется позволить мне работать, как я привык, иначе я умываю руки. Можете угрожать мне чем угодно, но таковы мои условия, мои правила. И так будет. Соглашайтесь, или я ухожу.
