Бетси Палмер - Пятница 13-ое
— Давай помогу.
— А у тебя получится.
— У меня все получается, — Салли взяла нож.
— Перец нужно резать очень мелко. — Медью из-под очков посмотрела на подругу, — меня так мама учила.
— А чему она учила тебя еще?
— Что мужчинам очень нравится поесть, — смущенно проговорила отличница.
— А мне кажется, им нравится что-то другое.
— И что же…
— Им нравятся женщины.
— Но больше они любят поесть.
— Давай проверим. Ты пойдешь соблазнять кого-нибудь из парней миской салата, а я разденусь догола. Посмотрим, чья возьмет.
Медью, наконец, поняла, что над ней издеваются, и зло фыркнула.
Неподалеку от девушек, занимающихся стряпней, ребята неторопливо перекидывались бейсбольным мячом.
Тина, кивнув головой девушкам, вошла в дом.
— Ника не видели? — Поинтересовалась она у Мелисы.
Белокурая красавица встрепенулась, зло взглянула на Тину и сделала к ней несколько шагов.
— Его нет, он гуляет, — небрежно бросила Мелиса.
Но тут в дверях появилась отличница Медью, которая слышала этот короткий диалог девушек.
— А, не обращай на нее внимания. Она ко всем так относится. Кроме парней. — Медью попробовала успокоить Тину.
Отличница приблизилась к Лоре.
— Послушай, ты видела, как на меня посмотрел Эди?
Лора хмыкнула.
— Знаешь, подруга, ты, по-моему, совершенно не в его вкусе. Тебе надо очень сильно поработать над собой.
И она скептически и придирчиво с ног до головы осмотрела неуклюжую Медью.
В это время раздосадованная Мелиса устроила нехитрый маскарад. Она попросила Эди, предварительно несколько раз ему улыбнувшись, одеть пиджак задом наперед. Длинные рукава Мелиса завязала на узел на животе Эди. Она вывела парня на середину гостиной, картинно отошла в сторону и, подбоченившись, спросила: Ну, Тина, так тебя одевали в сумасшедшем доме? Правда?
Тину как будто ударило током. Ее лицо исказила злоба, ненависть засветилась в ее глазах. Она напряглась и впилась глазами в Мелису. Та, почуяв недоброе, затаилась. Жемчужное ожерелье на шее Мелисы вдруг вздрогнуло и стало стягиваться на ее шее.
Не выдержав напряжения, леска, повинуясь взгляду Тины, лопнула, и крупные жемчужные бусы, сверкнув, рассыпались по полу.
— Ничего себе, — только и смог выдавить из себя Эди, глядя как испуганная Мелиса ползает на коленях, собирая бусины.
Удовлетворенная мелкой местью, Тина выбежала из дома. На крыльце ее попытался остановить Ник. Но ома вырвалась из его рук.
Ник, ничего не понимая, вбежал в гостиную.
— Вы что тут, все с ума посходили?! Зачем вы обидели девушку?
Мелиса злобно глянула на него и процедила сквозь зубы:
— Такую обидишь…
И вновь наступил вечер. Вновь солнечный свет сменился сумрачной ночью.
Тина металась по кабинету своего отца.
— Я все здесь ненавижу! — кричала она доктору Крузу. — Я ненавижу все вокруг! Меня снова посещают страшные видения. Объясните мне, как это происходит! Почему я могу воздействовать на вещи?
Доктор Круз нервно протер очки, и, стараясь выглядеть спокойным, начал объяснять.
— Пойми, когда ты находишься в состоянии эмоционального возбуждения, ты можешь силой своей воли воздействовать на предметы. Помнишь, когда ты была соответственно эмоционально настроена, ты смогла одним взглядом переместить коробок со спичками и даже поджечь его.
— Хорошо, — возмущалась Тина, — если вы верите в то, что я могу двигать вещи взглядом, почему вы не верите в то, что я вижу человека, который убивает людей?! Телекинез и телепатия связаны между собой, почему вы не слушаете меня?
Тина бросалась то к доктору, то к матери, но казалось, никто не настроен понять ее. Все только хотели чтобы она успокоилась.
— Вы не хотите помочь мне! Ни вы, доктор, ни ты мама! Послушай, он хочет использовать мои способности в своих интересах. Я для него подопытное животное!
— Успокойся, — говорила мать.
Доктор, наконец, не выдержал:
— Хорошо, тогда мы возвращаемся в клинику. Если и произошел какой-то прогресс, так это только благодаря тому, что я привез тебя сюда.
— Может быть, Тина права, — робко вставила миссис Шеферд.
— Мы сейчас находимся на критическом уровне, — закричал доктор Круз, — и если вы хотите повредить своей дочери, то хорошо, мы сейчас уедем в клинику.
От одного упоминания о клинике, злость наполнила душу Тины. Она зажмурилась и напрягла всю свою волю.
И вдруг телевизор сорвался с тумбочки и полетел прямо в доктора Круза. Тот успел пригнуться, и тяжелый аппарат с грохотом разбился о стену.
— Вы посмотрите, что вы с ней делаете! — кричал доктор Круз из-под стола миссис Шеферд.
— Я не хочу больше вас видеть! — закричала Тина и бросилась из дома.
Но в коридоре ее остановил Ник.
— Ты куда? — спросил он, схватив девушку за руки.
Он думал, что Тина все еще раздосадована поведением Мелисы.
— Да ты не слушай Мелису, она просто стерва! — уговаривал он Тину. — Из-за нее не стоит расстраиваться.
— Да пошла она к черту! — зло крикнула девушка. — Я знаю, что здесь происходит что-то страшное, но мне никто не верит, — говорила Тина.
— Ну что страшного может происходить в этом захолустье? — спросил Ник.
— Нет, ты послушай меня, я серьезно, — настаивала Тина. — Майкл ведь не приехал, ведь так?
— Да, — растерянно сказал Ник.
— Послушай, а как он выглядит, твой кузен? Может, у тебя есть его фотография?
Ник вытащил из заднего кармана джинсов бумажник и достал из него цветную фотографию. Ведь Майкл и в самом деле был его любимым кузеном.
— Боже мой! — изменилась в лице Тина, увидев на фотографии улыбающегося парня, того самого, который привиделся ей в кухне с окровавленной пеной на губах.
К тому же на фотографии у Майкла были все те же джинсовые шорты.
Но Ник так и не смог толком поговорить с девушкой за ней спустилась по лестнице миссис Шеферд, которая твердым голосом говорила:
— Тина, собирайся, завтра утром мы уезжаем!
В двух больших домах на берегу Хрустального озера светились все окна.
Боб и Керл вышли на крыльцо, полюбовались звездами и, обнявшись, пошли к озеру.
— Скажи мне, — спрашивал Боб, — а когда ты влюбилась в меня?
Девушка прильнула к нему, заглянула в глаза и веселым голосом ответила:
— Когда увидела твой такой огромный, огромный, большой… — она сделала довольно длинную паузу и сказала, — бумажник.
В ответ Боб заулыбался.
— Мне казалось, что ты прямо стонал, произнося мое имя вслух.
