Сергей Лукьяненко - Обыденный Дозор. Лучшая фантастика 2015 (сборник)
Однако в таких случаях на помощь приходит замечательная штука: предсказательная сила. Она означает, что теория позволяет делать выводы о явлениях, которые на момент создания теории оставались еще неизвестными.
Мне стали задавать вопросы на языке рантов – просто фрагменты из перехваченной болтовни.
Я формулировал ответы. Согласно собственному пониманию.
Примерно через месяц подтвердилось, что с пониманием у меня все хорошо, даже слишком: мои ответы – после обратного перевода – надежно коррелировали с аутентичными.
Так, опираясь на «бытовой» тезаурус, мы перешли к анализу и синтезу более сложных высказываний. Ошибались, уточняли, снова ошибались, ошибались опять – и, разумеется, продолжали работать. Мы узнали, как ранты друг друга приветствуют и как прощаются; записали смех и ругательства; выяснили, что звуковая последовательность «флот вторжения» на самом деле означает «флот-есть-плацдарм».
Постепенно ошибок становилось все меньше: предсказательная сила росла – гипотеза превращалась в теорию.
Конечно, никакой естественный язык, даже свой родной, невозможно «расшифровать» полностью. У нормального, психически здорового человека процесс познания занимает всю жизнь. Точно так же и наша группа на протяжении последних пяти лет уточняла лексику и семантику языка рантов.
Кстати, «рант» – это самоназвание их расы. С патриотизмом у ребят полный ажур: популярное обращение в дружеской беседе – «ты-есть-я-суть-рант-утверждение». Самое страшное оскорбление – «ты-есть-рант-отрицание».
Они вообще во многом похожи на нас. Даже диапазон голосов совпадает: примерно между 80 и 1100 герц. Очень странно было слышать, как пилоты кораблей поют на два голоса, по радио. Для песен у них особый диалект, без постоянных утверждений-отрицаний в конце высказываний. Судя по всему, официальная развлекательная культура у пришельцев отсутствовала; дружеские попевки оставались уделом фольклора.
Одна из их песен – в обработке хора имени Растеряева – даже стала хитом на Земле. Мы вполне могли бы подружиться.
Жаль, что им не нужны были друзья…
Мы пытались вступить в переговоры.
«Ефремова» к тому времени давно сожгли, но рядом – по космическим меркам, конечно, – болтались две из двенадцати автономных станций исследования облака Оорта: зонд к Проксиме отправляли не наугад, тропинку натоптали.
Передача по гравиканалу – почти мгновенна; затем радиосигнал четыре с половиной часа добирается до черных кораблей.
«Ты-есть-я-суть-разум-утверждение-утверждение!..»
Дежурные побежали будить своих командиров.
Фактор неожиданности мы утратили.
Идиоты. Будь у нас тогда хоть капля мозгов, мы немедленно ввели бы по всей планете режим радиомолчания – настолько, насколько это вообще возможно. Мы бы заткнулись, закусили удила и клепали оружие. До прямого столкновения оставались годы.
Мы знали, что приближающийся флот намерен уничтожить Землю. Мы просто не могли в это поверить, поверить в достаточной степени, чтобы отбросить все не важное и сосредоточиться на абсолютно необходимом.
Вместо этого мы пытались договориться.
Идиоты. Единственная гарантия успешных переговоров – сделать их более нужными собеседнику, чем тебе. Да и то про гарантию – совсем не факт.
Но с пришельцами оказалось не о чем договариваться и невозможно торговаться. Мы посылали пакет за пакетом – они высокомерно молчали. Исследовательские станции перехватывали внутренние переговоры рантов, и материалы перехвата позволяли делать выводы о происходящем на кораблях.
Ничего особенного там не происходило. Командиры поужинали и легли спать дальше. Дежурные продолжали петь трио.
Мы транслировали им Чайковского, «Песняров» и приветственные речи политиков. Судя по всему, в какой-то момент им просто надоело: ранты ответили. Прямо так: в пространство, не направленным лучом – просто слегка увеличили мощность передатчика. Они знали, что мы перехватываем радиообмен.
Ранты довольно равнодушно сообщили, что человечество будет уничтожено полностью.
Им не нужны наши культурные достижения. Они не заинтересованы в сотрудничестве. Им даже не требуются рабы. Или пища.
Им нужна только планета.
Да, земные атмосферу, почву, океаны придется преобразовать. Но в целом Земля – великолепная добыча. Очень похожа на «мир-есть-рант-утверждение».
Ждите. Скоро прилетим…
– Как же они тогда летают, товарищ капитан? Без ДВТ?..
– Вот так и летают. Половина пути разгон, половина – торможение. Инерциально. А с их движками мы так и не разобрались, но однозначно не химия.
– Ну как же, – блеснул эрудицией сержант, – либо химия, либо ионные, высокой тяги.
Да. Увлечение астрономией и смежными дисциплинами в последние годы буквально зашкаливает. Человечество почти полвека истратило на виртуальную мишуру, а как приперло – сразу все заделались знатоками ДВТ. И «химии».
С носимками от «Умника» все Ломоносовы. В «Мире богатырей» – каждый первый Илья Муромец. А потом приходит реальность. Прилетает, точнее.
Флот завоевания плацдарма. С установкой портала, которую ранты собираются развернуть поближе к Солнцу – для работы «Врат» требуется энергия целой звезды. И двумя боевыми кораблями – чтобы погасить недовольство аборигенов.
Простая, по-своему очевидная схема: цивилизация рантов не сумела изобрести двигателей быстрее обыкновенных реактивных. Или не очень обыкновенных – судя по экономичности процессов разгона и торможения. Вместо ДВТ ранты освоили технологию мгновенного перемещения в пространстве – те самые Врата.
Двести лет пути от Проксимы Центавра – зато потом обе звезды оказываются на расстоянии всего одного шага голого гуманоида.
Голого, да. Мы знали, что через портал может пройти лишь биологический объект. Военные корабли давят сопротивление; грузовик разворачивает Врата; в открытую дверь ломятся толпы обнаженных, горящих пионерским энтузиазмом колонистов. И, вероятно, какой-нибудь колонистский скот: должны же они на первых порах чем-то питаться, а разумных вегетарианцев, как известно, не бывает.
И примутся толпы голых рантов строить на Земле свой собственный рай. Первоначальный запас инструментов – оружия, станков, да пусть хоть одежды – доставил все тот же грузовой корабль. Остальную материальную составляющую цивилизации колонисты построят на месте, благо, вторсырья навалом: сожженные земные города, разбитые машины, брошенные заводы… Оптимистичненький такой постапокалипсис…
Нельзя сказать, что паника началась сразу. Паника подобных масштабов – как поезд: обладает немалой инерцией, сразу ее не разгонишь. Это не давка в лондонском универмаге на распродаже уцененных белорусских «М-Электроник».
