Владимир Лещенко - Время Черной Луны
Степень опасности оцениваю как высокую. Необходимость срочных мероприятий в связи с конфликтом гару и вампиров и атакой Неспящих на административный опорный пункт Дружины, не оставила времени на тщательное расследование. Результаты неутешительны.
Прошу срочно выслать наиболее подготовленных специалистов… – сидящий за компьютером человек в выцветшем подряснике задумался. Чувствовал себя он неважно – видимо переутомился.
Не без труда собравшись с мыслями, он продолжил печатать.
…И если есть такая возможность – не менее двух звеньев Рыцарей Лилии и Креста. Так же просим…
Он закашлялся, и на клавиатуру и монитор щедро полетели кровавые брызги.
Прежде чем испуг успел взять в плен его неробкую душу – душу человека три десятка лет дравшегося с нечистью до демонов включительно, – отец Никодим уже лежал на полу скорчившись и почти теряя сознание. Боль рвала внутренности. Руки были странно липкими.
Он поднес их к лицу, и увидел кровь на ладонях. Но не ту, что хлынула горлом – нет, кровь выступала сквозь поры, как дьявольский пот.
Пресвитер рванулся, пытаясь встать, боль вновь пронзила его тело, и не выдержав муки, он закричал.
На крик в компьютерный зал Главной Квартиры Священной Дружины сбежались люди, подняли его, что-то спрашивали.
Он смутно почувствовал, как его подняли и куда-то понесли, потом вновь положили... Сквозь кровавую пелену застилавшую взор, пресвитер Никодим видел, как над ним хлопочут люди в белых халатах – пожилой мужчина и две девушки.
Он думал – кровавый туман в глазах – это от боли, рвавшей его когтями. Но это было не так – просто кровь из лопающихся сосудов заполняла глазные яблоки.
Потом над ним склонился седенький старичок в камилавке, с простым кипарисовым крестом на кожаном гайтане (этим крестом был повергнут когда-то Великий Голем, брошенный татарскими шаманами на войско Ивана Грозного под Казанью).
– Что, что с тобой, Никодимушка? – приговаривал старичок, – Что? Скажи??
Пресвитер пытался оттолкнуть архиепископа Священной Дружины, преподобного Пафнутия, объяснить ему, что возможно это опасно, – но был уже не в силах ничего сказать…
Да и было уже поздно – все, нашедшие приют в этом подземелье под церковью что на улице Семецкого, так и не переименованной в Большую Поповскую, рядом с одной из московских высоток, были обречены. Все – и витязи, и их жены, и дети, и старые, ушедшие на покой бойцы – все три сотни человек.
Вирус модифицированной геморрагической лихорадки «Марбург-Эбола», прихваченный в свое время одним из ведущих специалистов по биологическому оружию в стране, доктором биологических наук, полковником Северьяном Кондратьевичем Лютоборовым (уже мертвым к этому моменту) при ликвидации спецполигона на острове Барсакельмес в январе 1992 года, и пронесенный ничего не подозревающими святыми отцами на страницах увезенных из опорного пункта книг, уже проник в организм каждого. И теперь спасения не было.
Лишь когда умер пятнадцатый человек, главный врач дружины, преподобный иеромонах Иоанн, пробежался по крупнейшим медицинским серверам и понял в чем дело.
После этого оставшиеся в живых перекрыли вентиляцию и задраили двери убежища и только потом послали рапорт в Конклав. Но когда спустя девять часов полный взвод рыцарей Креста и Лилии – отборного спецназа Тайной Инквизиции, специально предназначенный для борьбы с опасными болезнями ( было у демонов и такое оружие) прибыл в Москву чартерным рейсом из Рима, им осталось лишь пустить внутрь убежища ядовитый газ, убивающий заразу, а потом замуровать все входы и выходы.
На этом история московской Священной Дружины практически закончилась. Во всяком случае, из ее бойцов в Москве и окрестностях в живых оставалось всего трое – Степан Глотов и Сергей с Джахан-Анастасией, сейчас отсиживающиеся на конспиративной квартире Дружины в Мневниках, и в ожидании приказов без устали предающиеся любви на продавленном диване, так ни о чем и не подозревая.
* * *…Ночью того же дня длинная колонна автобусов катила по Минскому шоссе в направлении столицы. За тонированными и простыми стеклами виднелись радостные довольные лица – мужские, женские, детские. Гару возвращались домой – с победой. Их Старейшина в очередной раз доказал свое право на власть, разгромив вероломную атаку мерзких ночных кровососов. Было чему радоваться! Даже вызванные нечестивцами демоны и то не сумели справиться с великим благородным племенем людей-волков! И все благодаря вождю! Впереди колонны ехал роскошный черный «минивэн», за рулем которого сидел лишь один водитель – Старейшина хотел побыть в одиночестве.
Он размышлял.
«Москва наша. Вампиры частью у Вирма в гостях, частью разбежались. С Дружиной тоже покончено – и главное виноваты все те же вампиры. Стая безоговорочно почитает своего вожака – победителя всех врагов, сумевшего справится даже с демоном. Всё идёт как надо. Правда, где-то на краю сознания билась предательская мысль – что все же с Повелителем Стай? И куда черт возьми пропали Чекан, Вероника и Эльф?? Впрочем, это не так важно, наверное. Куда важнее было другое – с каждым часом Старейшина всей глубиной своей чужой души ощущал как приближается его Время. Время Черной Луны, которой когда-нибудь предстоит взойти, чтобы больше не заходить над этим миром. Сейчас или через десять тысяч лет – но предстоит, ибо Великий Круг рано или поздно повернется, и изменить этого не в силах никто.
23. Уход в неизвестность
Серая, огненная, серебряная, багряная
8.06
16 мая 2012 года.
– Уже утро, – буркнул Чекан.
Обнажённая Ника прижалась к нему, положив голову на грудь.
Чекан вытянулся на матрасе, поглаживая по спине пристроившуюся Веронику.
Она молчала, ее разметавшиеся черным веером волосы приятно щекотали кожу.
Затем решительно отодвинув ее, встал.
– Что такое? – спросила она.
– Ничего. Просто пора вставать. Он привлёк её к себе. Через мгновенье их губы встретились, и девушка попыталась увлечь Первого Воина обратно на ложе.
– Нет. Пора… – твердо бросил Чекан, натягивая штаны.
Спустя пять минут, Ника, как была неодетая, вышла на задний двор, и пристроилась под душем, подставляя тело струям чуть теплой воды.
Отряхнулась как кошка, да так и замерла – из окна на нее с любопытством смотрел Повелитель Стай…
И взор его выражал именно недвусмысленно те чувства, какие и посещают всякого мужчину при виде юной нагой женской плоти.
И Ника в вдруг ощутила приятное тепло внизу живота.
Сейчас властелин гару подойдет к ней, обнимет, и… Какое блаженство!!
