Куджо. Цикл оборотня (сборник) - Кинг Стивен

И Кусачие Зубы тоже.

Хоган медленно выбрался из фургона, словно у него был острый приступ радикулита. Он обнаружил, что если держать голову прямо, то вполне терпимо… но стоило ему забыть об этом и повернуть ее в любом направлении, как боль взрывалась в шее, плечах и верхней части спины. А о том, чтобы запрокинуть голову назад, даже подумать было страшно.

Он медленно дошагал до задней дверцы, слегка щупая рукой зазубренную поверхность с облезшей краской и прислушиваясь к хрусту стекла под ногами. Он боялся свернуть за угол. Он боялся, что увидит там юнца на корточках, с ножом в левой руке и с бессмысленной ухмылкой. Но он не мог стоять так до бесконечности, когда уже совсем стемнело, осторожно держа голову на израненной шее, как сосуд с нитроглицерином, и Хоган наконец решился. Никого. Парнишка действительно исчез. Хотя, быть может, только на первый взгляд.

Порыв ветра разметал волосы Хогана по исцарапанному лицу и вдруг успокоился. И тогда послышался резкий скрежет позади фургона. Он выглянул туда и увидел, как подошвы кроссовок подростка исчезают за насыпью канавы. Ноги кроссовок расходились под углом. На минуту они перестали двигаться, как будто то, что тащило тело юнца, немного передохнуло, а потом снова поползли рывками.

Перед мысленным взором Хогана внезапно с ужасной, невыносимой отчетливостью предстала картина: Китовые Кусачие Зубы на своих смешных оранжевых ножках стоят над краем канавы, в пурпурном свете, разлитом над этим пустынными просторами к западу от Лас-Вегаса. Их поступь заглушается копной длинных белокурых волос подростка.

Кусачие Зубы работали.

Кусачие Зубы утаскивали мистера Брайана Адамса в Никуда, США.

Хоган отвернулся и поплелся в другую сторону, бережно неся на плечах свою взрывоопасную голову. У него ушло пять минут на то, чтобы преодолеть кювет, и пятнадцать, чтобы уговорить водителя, но то и другое ему удалось. И за все это время он ни разу не обернулся.

Девять месяцев спустя, в ясный жаркий июньский день, Билл Хоган снова проезжал мимо «Придорожного бакалейного и зоологического магазина Скутера»… только он оказался переименованным. Теперь вывеска гласила: «У МАЙРЫ – БЕНЗИН – ХОЛОДНОЕ ПИВО – ВИДЕО». Под словами был нарисован волк – а может, просто Во-ок, – воющий на луну. Сам Во-ок, замечательный миннесотский койот, сидел в клетку в тени под верандой, нелепо расставив задние лапы и опершись мордой о передние. Он не пошевелился, когда Хоган вышел из машины заправиться. Никаких признаков тарантулов или гремучих змей не было.

– Привет, Во-ок, – сказал он, поднимаясь по ступенькам. Обитатель клетки перекатился на спину и высунул длиннющий красный язык, поглядывал на Хогана.

Внутри магазин выглядел просторнее и чище. Хоган подумал, что отчасти дело в том, что погода хорошая, но не только в этом: окна были вымыты, а это совсем другой коленкор. Стены вместо сухой штукатурки были отделаны сосновыми панелями, пахнущими свежей смолой. Возле двери в подсобку появился бар с пятью стульями. Прилавок с игрушками оставался, но там не было сигарет, жужжалок и нюхательного порошка доктора Уэкки.

Витрина была заставлена коробками с видеокассетами. Объявление, написанное от руки, гласило: «ФИЛЬМЫ КАТЕГОРИИ „Х“ В ПОДСОБКЕ – СТАРШЕ 18 ЛЕТ».

Женщина за кассой стояла вполоборота к Хогану, подсчитывала что-то на калькуляторе. Хоган решил было, что это дочь Скутеров – дополнение к трем мальчикам, которых Скутер, по его словам, воспитал. Тут она подняла голову, и Хоган увидел, что это миссис Скутер собственной персоной. Трудно было поверить, что это та самая женщина, чья слоновья грудь едва умещалась в майку с надписью «НЕВАДА – СТРАНА ГОСПОДНЯ», но так и было. Миссис Скутер потеряла самое малое килограммов двадцать пять и выкрасила волосы в ярко-каштановый цвет. Только морщины у глаз и по краям рта были те же.

– Заправились? – спросила она.

– Да. На пятнадцать долларов. – Он вручил ей двадцатку, и она бросила ее в кассу. – Много изменений с тех пор, как я тут был в последний раз.

– Да, много изменений после смерти Скутера, – согласилась она и достала пятерку сдачи. Вручая ее, она впервые взглянула на него и, поколебавшись, сказала:

– Скажите… вы не тот парень, который чуть не убился в ту бурю в прошлом году?

Он кивнул и протянул руку:

– Билл Хоган.

Она больше не колебалась: просто потянулась через прилавок и крепко пожала его руку. Видимо, смерть мужа повлияла на нее в лучшую сторону… а может, просто завершилась полоса изменений в ее жизни.

– Жаль вашего мужа. Он мне казался хорошим парнем.

– Скут? Да, был хороший, пока не заболел, – согласилась она. – А вы как? Выздоровели?

Хоган кивнул:

– Я шесть недель ходил с корсетом на шее – кстати, уже не в первый раз, но сейчас все в порядке.

Она смотрела на шрам.

– Он это сделал? Тот сопляк?

– Да.

– Вам крепко досталось.

– Да.

– Я слышала, что он пострадал в столкновении, заполз в пустыню и помер. – Она с хитрецой всматривалась в Хогана. – Это так?

Хоган слегка улыбнулся:

– Примерно так, надо полагать.

– Шериф сказал, что звери хорошо над ним поработали. Пустынные крысы, они, знаете ли, просто ужасные.

– Об этом я ничего не знаю.

– Шериф говорил, что собственная мать не могла опознать пацана. – Она положила руку на свою значительно уменьшившуюся грудь и открыто взглянула ему в глаза. – Помереть мне на месте, если вру.

Хоган громко рассмеялся. Теперь, когда прошло много месяцев после той бури, он все чаще делал это. Ему иногда казалось, что с того дня он вступил в несколько иные отношения с жизнью.

– Хорошо, что он вас не убил, – заявила миссис Скутер. – Еще чуть-чуть бы… Видно, вас Бог хранил.

– Точно, – согласился Хоган. Он взглянул на витрину с видеокассетами. – Я вижу, вы убрали игрушки.

– То паршивое старье? Ясное дело! Самое первое, что я сделала после… – Глаза у нее вдруг расширились. – Ой! Господи! У меня же одна ваша вещь! Если бы я забыла, пришел бы призрак Скутера и преследовал бы меня!

Хоган удивленно нахмурился, но женщина уже зашла за прилавок. Она встала на цыпочки и что-то достала с полки высоко над пачками печенья. Это были, как без всякого удивления заметил Хоган, Китовые Кусачие Зубы. Миссис Скутер положила их рядом с кассой.

Хоган смотрел на этот холодный оскал с глубоким убеждением, что он это уже видел. Вот они, самые большие в мире Кусачие Зубы на своих смешных оранжевых ножках, рядом с игрушечным Хитрым Джимом, холодные, как горный ветер, будто с ухмылкой говорят ему: «Привет! Ты нас не забыл? Мы-то ТЕБЯ, дружок, не забыли. Так-что».

– Я их нашла на крыльце на следующий день, как утихла буря, – пояснила миссис Скутер и засмеялась, – как старый Скут отдал их вам бесплатно и положил в дырявый мешок. Я хотела их выбросить, а он велел положить куда-нибудь на полку и отдать вам. Он сказал, что коммивояжер, который заехал раз, скорее всего появится снова… и вот вы тут.

– Да, – согласился Хоган, – вот я тут.

Он взял Зубы и сунул палец между слегка разведенными челюстями. Подушечкой пальцы провел по коренным зубам сзади, и ему вспомнились вопли мальчишки, мистера Брайана Адама из Ниоткуда, США, там, в фургоне: «Кусайте меня! Кусайте меня! Кусайте-е-е-е меня!»

Осталась ли сзади на Зубах легкая ржавчина от крови парня? Хогану показалось, что он что-то видит, но, может, это просто падала тень.

– Я их берегла, потому что Скутер сказал, что у вас есть мальчик.

– Да, – кивнул Хоган и подумал: «У мальчика пока что есть отец. И я знаю, почему. Интересно, шли ли они пешком на этих маленьких оранжевых ножках через пустыню потому, что это их дом… или потому, что они как-то знали то, что знал Скутер? Рано или поздно человек, живущий разъездами, обязательно возвращается туда, где был хоть раз, так же как убийцу тянет на место преступления?»

– Что ж, если они вам нужны, они ваши, – сказала она. Какой-то миг это звучало торжественно… а потом она рассмеялась. – Черт, я бы их, наверно, выбросила, если б не забыла. Конечно, они по-прежнему поломаны. Хоган повернул ключик, торчащий из челюсти. Он дважды провернулся с легким щелчком и безжизненно обвис в скважине. Сломаны. Разумеется, они были сломаны. И будут, пока сами считают нужным. Дело не в том, как они вернулись сюда, а зачем. Вопрос: что им нужно?