Вольфганг Хольбайн - Цикл Дегона. Книга 1. Бог-амфибия
«Ну уж нет, — рассерженно подумал я. — Кролик — это слишком милое создание». Внимательно присмотревшись к Макгилликадди, я подобрал подходящее сравнение и слегка усилил давление на его разум. В тот же миг Макгилликадди вздрогнул. Его глаза округлились от ужаса. Он хотел встать, но вместо этого бросился вперед и прижался лицом к столешнице, шумно принюхиваясь и похрюкивая. Приятели Макгилликадди наблюдали за своим главарем с изумлением, а тот изо всех сил старался помахать невидимым свиным хвостиком.
— Прекрати заниматься чепухой, Роберт Крейвен, — послышался чей-то строгий голос.
Я кивнул и позволил Макгилликадди не поверить в то, что он свинья. Затем, повернувшись, я продолжил путь и совершенно случайно наступил ему на пальцы.
В проеме открывшейся двери стоял Дагон.
— Ну почему чепухой? — спросил я. — Я просто решил помочь Макгилликадди выглядеть так, как он того заслуживает.
На мгновение мне показалось, что Дагон улыбнулся, однако его лицо тут же сделалось серьезным.
— Пойдем, — сказал он.
Чувствуя на себе ядовитый взгляд Макгилликадди, я вышел из зала в низкий коридор и направился за Дагоном. Я не пытался запомнить дорогу, понимая, что на корабле Дагона это было бессмысленно. Я даже не был уверен в том, действительно ли это корабль или же какое-то другое сооружение, которому Дагон, руководствуясь своими целями, придал вид корабля.
Мы поднялись по лестнице и, пройдя заставленную ящиками и мешками комнату, попали в маленькую, роскошно обставленную каюту, находившуюся на корме корабля. Сквозь разноцветные витражи трех иллюминаторов в нее падал свет. Здесь мы были не одни — на диване, стоявшем слева от двери, среди драпированных шелковых подушек сидела Дженнифер. Сейчас она уже была не обнажена, как тогда в воде, а одета в вышитую золотом накидку с изящнейшими драгоценностями. С обеих сторон от иллюминаторов стояли сформировавшиеся головастики Дагона.
Дагон нетерпеливо махнул рукой, чтобы я закрыл дверь, и, вздохнув, опустился на стул. От меня не укрылось, что движения у него были необычно резкие, а глаза сильно блестели, и я подумал, что он либо нервничает, либо болен.
— Что тебе нужно? — спросил Дагон. — Я ведь предупредил, что позову тебя, когда ты понадобишься.
Какое-то мгновение я изумленно смотрел на него. Он должен был знать, почему я пришел. В этом отношении Макгилликадди был совершенно прав: что бы ни происходило на корабле, это не могло укрыться от внимания Дагона, который мог читать мысли всех, кто его окружал. Но сейчас я вдруг понял, что это не так. Дагон ничего не знал о случившемся!
— Кое-что… произошло, — запинаясь, сказал я. — Наверху, на палубе.
— Вот как? — удивился Дагон. — И что же?
— Я нашел труп! Труп человека, которому нечего здесь делать! Труп одного из драконоборцев Некрона!
Пять, десять, пятнадцать секунд Дагон молча смотрел на меня, так что я чувствовал себя все неуютнее.
— Труп? — наконец вымолвил он. — И как же так вышло, что я ничего об этом не знаю?
На этот раз настала моя очередь удивляться. Дагон говорил правду. Это было поразительно, поскольку он читал мои мысли как открытую книгу, но при этом ничего не знал о мертвеце, которого я обнаружил.
Внезапно его лицо исказилось от гнева.
— Не пытайся обмануть меня, Роберт Крейвен! — Сейчас голос Дагона скорее напоминал шипение змеи, чем речь человека. — Мы с тобой заключили договор, и хотя для меня нет в том необходимости, я придерживаюсь его условий. Я отпустил твоих друзей. Теперь настала твоя очередь выполнить свои обязательства. Если уж ты хочешь обмануть меня, то постарайся придумать что-нибудь более интересное, — язвительно добавил он.
— Но я… я видел его! — принялся оправдываться я. — Он был там, и что-то убило его чудовищнейшим образом, Дагон. И это «что-то» до сих пор находится на борту корабля. Я касался погибшего вот этими самыми руками… — Возмущенный недоверием Дагона, я сунул руки ему под нос и… обомлел.
Я очень хорошо помнил отвратительное ощущение, испытанное мною, когда я прикасался к мертвецу, я помнил его липкую теплую кровь на своих пальцах. Но сейчас от этой крови не осталось и следа. Мои руки были чисты, будто я тщательно вымыл их.
Это помещение находилось глубоко в чреве корабля, о чем свидетельствовал шум воды под деревянными досками пола, а также воздух — горький и застоявшийся. Время от времени здесь слышалось глухое поскрипывание, идущее от стен. Внезапно там, где секунду назад царила непроглядная тьма, образовался круг зеленого света в человеческий рост. Все это происходило беззвучно и сопровождалось холодным дыханием чужого мира, которое принес с собой порыв ветра, возникший в расщелине между реальностями.
Они прошли друг за другом сквозь врата, тихо и быстро, с кошачьей грацией, как они двигались всегда. И все же кое-какие движения были еще не вполне скоординированными, и Шеннону показалось, что он заметил боль в глазах своих людей. Несмотря на чудовищный холод, их лбы, наполовину скрытые черными накидками, были покрыты капельками пота, а руки в перчатках дрожали. Шеннон тоже чувствовал себя отвратительно. Казалось, боль прочно вошла в его тело. Этот проход сквозь врата отличался от всех прежних. Боль, холод и ощущение падения в никуда были такими же, как обычно, но при этом появилась какая-то неясная тень, тень из измерений безумия, сквозь которые они скользили, проходя между мирами. На мгновение Шеннон ощутил страх.
Зеленый круг за спинами его воинов начал вращаться быстрее и вскоре превратился в пылающее колесо, протянувшее тонкие огненные пальцы к потолку и стенам. Шеннон знал, что это тоже ненормально, и стал терпеливо ждать. Казалось, прошла вечность. Вечность, которая на самом деле длилась всего лишь минуты, но врата, искривлявшие и преобразовывавшие пространство, изменяли и время. Наконец центр круга начал вибрировать, и в нем возникло что-то темное и бестелесное, напоминавшее зрачок демонического глаза. Оно начало быстро расти.
Это был кипящий шар тумана, беззвучно выскользнувший из врат. Из мерцающего шара протянулась тонкая дымчатая нить, слепым червем ощупывавшая воздух. Нить постепенно приблизилась к лицу Шеннона. Когда туман коснулся его лба, юному магу пришлось взять себя в руки. Он чувствовал… холод. Ярость. Желание убивать. Желание уничтожать. Разрушать все сущее. Разрушать не только жизнь, но и саму материю до тех пор, пока останется лишь хаос.
Внезапно у Шеннона появилось ощущение, что кто-то притронулся к нему. Поиск, зондирование сознания, узнавание. А затем неожиданное, почти болезненное отступление чуждого разума, коснувшегося его сознания. Нить тумана отодвинулась от его лица и направилась к одному из его воинов. Шеннон увидел страх в глазах воина, когда тот почувствовал прикосновение НЕНАЗЫВАЕМОГО. Через некоторое время рука тумана отдернулась и скользнула дальше, поочередно проникая в разум остальных воинов.
