Гильермо Торо - Штамм 3. Вечная ночь
Фет оторвался от карты. “У них есть детонаторы?”
Крим ответил:
- Если нет у них, то ни у кого нет. Я видел взрыватели и таймеры. Вы должны знать, какой именно нужен. Ваша ядерная бомба здесь? Ну, чтобы я знал, что искать.
Фет не ответил.
- Примерно три на пять футов. Малогабаритный, но не похож на “ядерный чемоданчик”. Тяжелый. Напоминает небольшой бочонок или мусорный бак.
- Вы найдете тот, что сработает. Или нет. Я не даю никаких гарантий, помимо того, что проведу вас туда. Затем вы заберете свою игрушку и увидите, подойдет ли она. И я не предлагаю никакой гарантии возврата денег за товар. Неразорвавшаяся бомба - ваша проблема, не моя.
- В твоём предложении нет никакой ценности. - сказала Нора.
- Вы собираетесь прицениваться еще несколько лет? Да на здоровье.
“Рада, что ты находишь это таким смешным.”
- По мне, все это охренительно смешно, дамочка, - ответил Крим. - Весь этот мир - просто фабрика смеха. Я ржу днями и ночами. Ты ожидала, что я выплакаю себе все глаза? Эта вампирская шняга - один большой прикол, и я так это вижу: либо ты въезжаешь в эту шутку, либо нет.
- И ты въезжаешь? - усмехнулась Нора.
- Рассуди сама, лысая красотка, - пояснил среброзубый Крим. - Я хочу смеяться последним. Поэтому вам - диссидентам и повстанцам - стоит как следует убедиться в том, что вы подожжете запал этой чертовой штуковины подальше от моего острова. Забирайте… гребаный Коннектитут или еще что-то. Но держитесь подальше от моего района. Это условия сделки.
Фет заулыбался.
- Что ты собираешься делать с этим городом, когда завладеешь им?
- Даже и не знаю. Зачем заглядывать так далеко? Я никогда прежде не был землевладельцем. Это место нуждается в ремонте, но оно уникально. Возможно, превращу эту хреновину в казино. Или в каток, если вы не возражаете.
Затем вошел Гус. Руки в карманах, лицо напряженное. На нем были темные очки, но если хорошо приглядеться (как и сделала Нора), можно было заметить его покрасневшие глаза.
“Вот и он,” сказал Крим. “Похоже, мы заключили сделку, мексикашка”.
Гус кивнул, “Заключаем сделку.”
“Постой. У него нет ничего, кроме этих карт” сказала Нора.
Гус кивнул, попрежнему стоя в дверях.
- Когда мы его получим?
“Как насчет завтра?” спросил Крим.
Гус ответил:
- Завтра подходит. Но при одном условии. Ты переждешь ночь здесь. С нами. Отведешь нас туда до рассвета.
“Присматриваешь за мной, мекс?”
“Мы тебя накормим,” сказал Гус.
Крим был побежден.
- Ладно. Запомни, я люблю хорошо прожаренный стейк, - он покачнулся, захлопнув дверь собственным телом. - Ну и каков ваш великий план?
“Тебе действительно не нужно этого знать. ”Сказал Гус.
- У вас не получится застать этого ублюдка врасплох - Крим оглядел их всех - Надеюсь, вы это понимаете.
Гус произнес:
- Сможем, если у нас есть то, чего он хочет. Ему кое-что нужно. Вот почему я приглядываю за тобой…
Отрывок из дневника Эфраима Гудвезера
Дорогой Зак, уже второй раз я пишу тебе то, что ни один отец не должен писать своему сыну: предсмертную записку. Первую я написал перед тем, как посадить тебя на тот поезд из Нью-Йорка, где объяснял причины, по которым остаюсь и сражаюсь в заведомо проигрышной битве, как я и подозревал.
Так вот, я все еще тут, сражаюсь все в той же битве.
Тебя отняли у меня самым беспощадным образом. Уже почти два года я тоскую по тебе, пытаюсь отыскать способ освободить из лап тех, кто тебя удерживает. Ты считаешь меня мертвым, но нет… пока нет. Я жив, и живу ради тебя.
Я пишу это на случай, если ты переживешь меня, и Владыка тоже меня переживет. В этом случае (худшем из возможных для меня сценариев), я совершу тягчайшее преступление против человечества, или того, что от него осталось. Я променяю последнюю надежду на свободу нашей поверженной расы на то, чтобы ты жил, сынок. И не просто жил, а жил, как человек, не обращенный чумой вампиризма, которую посеял Владыка.
Моя сокровенная надежда заключается в том, чтобы ты осознал: образ жизни Владыки - зло в чистом виде. Есть одно мудрое высказывание: “История пишется победителями”. Сегодня я пишу не историю, а надежду. Когда-то у нас была общая жизнь, Зак. Прекрасная жизнь, и я отношу к ней и твою мать. Прошу, помни ту жизнь - это солнечный свет, смех и искренняя радость. Это была твоя юность. Тебе пришлось повзрослеть слишком рано, и некая путаница насчет того, кто на самом деле тебя любит и желает добра - понятна и простительна. Я прощаю тебе все. Прошу, прости за мое предательство, совершенное ради тебя. Моя собственная жизнь - небольшая плата за спасение твоей, но за жизни моих друзей и будущее человечества - просто неимоверная.
Много раз я терял веру в себя, но никогда - в тебя. Я сожалею лишь о том, что не увижу мужчину, которым ты станешь. Пожалуйста, позволь моей жертве направить тебя на путь истинный.
А теперь хочу сказать тебе одну важную вещь. Если, как я уже говорил, этот план провалится, боюсь, я буду обращен. Я стану вампиром. И ты должен понимать, что связанное чувством любви и привязанности, мое вампирское “я” машинально будет приходить за тобой. Это никогда не закончится. Если к тому времени, как ты прочтешь это, ты уже убьешь меня, то спасибо. Тысячу раз спасибо. Прошу, не испытывай вины, стыда, лишь удовлетворение от хорошо сделанного доброго поступка. Я покоюсь с миром.
Но если ты все еще не освободил меня, прошу, уничтожь при первой же возможности. Это моя последняя воля. Также тебе стоит убить и свою мать. Мы любим тебя.
Если ты нашел этот дневник там, где я собираюсь его оставить - на твоей мальчишеской кровати в доме твоей матери на улице Келтон, Вудсайд, в Куинсе - тогда ты обнаружишь под кроватью сумку с оружием, выкованным из серебра. Надеюсь, оно облегчит тебе жизнь в этом мире. Это все, что я могу завещать тебе.
Это жестокий мир, Закари Гудведер. Сделает все возможное,чтобы сделать его лучше.
Твой отец, доктор Эфраим Гудвезер.
Колумбийский Университет
Эф пропустил обещанную Гусом еду, чтобы написать письмо Заку в одной из пустых учебных аудиторий по соседству с Хоакином. В этот момент Эф презирал Владыку больше, чем когда-либо на всем протяжении этого длинного, ужасного испытания.
