Игорь Лесев - 23
Я в это время с интересом разглядывал его костюм. Честно говоря, раньше я видел людей в клетчатых костюмах только в художественных фильмах. Где он его раздобыл и зачем нацепил на себя? Не то чтобы он в нем выглядел совсем уж по-идиотски, но уж точно необычно. Сущенко был похож на одного из персонажей романа Булгакова.
— А где вы такой интересный костюм нашли?
— Друг из Македонии привез, а ему не подошел. Мне и отдал. Ничего так?
— Очень вам идет. Типичный македонский стиль.
И мы вновь замолчали.
Минут через пятнадцать будет Васильков, и продолжать делать вид, что мы дружно едем на работу, было абсурдно. Я стал размышлять, что предпринять. То, что Сущенко все еще человек, а не гулу, было очевидно. Но это совершенно не означает, что он не выполняет их приказов, как это делала та же Вера. Убежать от него будет несложно, но он уже знает, где я, и тут же сообщит все гулу. Таким образом, мой план по посещению Алисиной квартиры будет раскрыт, а что делать дальше, я не знаю. Но не идти же вместе с ним на квартиру Алисы?
В это время мы стали проезжать мимо Васильковского кладбища, и я увидел, как посуровело лицо Сущенко. Что с ним делать, я по-прежнему не знал. Моя нога соскользнула со ступеньки, и я резко дернулся к двери. Собственно, пустяковый эпизод, но Сущенко так дернулся в мою сторону, что я тут же понял: он сам от меня никуда деваться просто так не намерен.
Увидев мой раздраженный взгляд, Сущенко проговорил:
— Осторожно! Не выпадите!
— Куда уж я без вас выпаду!
Начался Васильков. Мы подъезжали к автовокзалу.
— Кажется, Александр Иванович, мы не в ту маршрутку сели.
— Ничего страшного. Сейчас на автовокзале пересядем в другую. И не такое бывает.
Все у тебя «не такое» бывает.
— Я, пожалуй, выйду где-то здесь.
— Нет-нет. На автовокзале. Там сразу и пересядем.
— Да я не спешу особо. Я и здесь пересяду.
— Нет, Виктор Николаевич, — и Сущенко стал держать меня за плечо, — пересядем на автовокзале, уж не обессудьте за прихоть вашего старшего коллеги.
— Александр Иванович, вы можете смело ехать до автовокзала, а я выйду здесь. Водитель, остановите!
— Водитель, едем до автовокзала! — Сущенко не сдавался.
Тут же загалдела какая-то толстая тетка:
— До какого автовокзала?! Мне здесь, на повороте!
Сущенко тут же повернулся к ней:
— Вы не можете до автовокзала потерпеть?
— До какого автовокзала, гражданин?! Вы в своем уме?! Водитель, немедленно здесь остановите!
— Да останавливаю, останавливаю. Чего все разгалделись!
Тут же с разных сторон понеслось:
— Нет, ну нахал! До автовокзала ему!
— А щэ костюм начэпыв!
— Интеллигент клетчатый!
Сущенко явно не был знаком с васильковской публикой. Нормальные люди здесь встречаются крайне редко, и тех обычно убивают.
Пока разрастался скандал (а Сущенко по-прежнему стоял перед дверцей, показывая всем видом, что не намерен никого выпускать до автовокзала), я спустился на самую последнюю ступеньку маршрутки. В целом, к деру я был готов полностью, по крайней мере, когда будет открываться дверь, на улице я окажусь первым. Сущенко это заметил и неожиданно сменил свою позицию:
— Граждане! Успокойтесь! Я оперативный работник! У нас в маршрутке находится опасный преступник! Мы все доедем до автовокзала, где его задержит милиция, — и Сущенко пристально уставился на меня.
Честно говоря, я даже обрадовался услышанному. То, что Сущенко помогает милиции, а не гулу, значительно упрощало мою жизнь. По крайней мере, теперь можно было смело идти на квартиру Алисы, не опасаясь присутствия засады. Другое дело, что менты теперь могут активизировать свои поиски именно в Василькове, что однозначно создаст мне большие трудности. Однако милиция — это все же не гулу. Оставалось только отделаться от самого Сущенко.
— Александр Иванович, дорогой! Ну сколько можно одно и то же! Ну не бил я ваш шифер! Каждый раз, как едем на дачу, одно и то же! Да, я там ночевал! Но по вашей же просьбе! И все-таки я ведь не сторож! Не знаю, кто разбил крышу на сарае! А вы все: преступник да преступник! Ну сколько же можно?!
— Этот человек — убийца! — Сущенко стал орать и, оглядываясь на людей, показывать пальцем в мою сторону.
— Ну не убивал я ваш шифер! Не убивал!
— Да высадите их обоих, сколько можно это слушать?!
— Водитель, я сказала, на повороте остановить! — это уже заорала толстая женщина.
Маршрутка стала тормозить, а Сущенко вновь схватил меня за плечо и стал орать:
— Не выпускайте его никуда! Не открывайте дверь!
— Мужчина, выходите с ним на улицу и там его задерживайте!
— Освободите проход! Немедленно!
Дверь открылась, все в маршрутке стали орать, а Сущенко, держа меня за руки, полностью заблокировал проход и никого не выпускал.
Зная немного васильковскую публику, я не сомневался, что это совсем ненадолго. И действительно, буквально через несколько секунд озверевшая толпа с криками и оскорблениями вытолкала нас с Сущенко на улицу. Он тут же попытался меня втащить обратно, но тут уже стал упираться я.
— Не уезжайте! Нам до автовокзала! — Сущенко орал как ошпаренный, заблокировав ногой дверь маршрутки.
Из маршрутки раздалось:
— Уберите этих идиотов!
Тут же чья-то нога наступила несколько раз на ногу Сущенко (последний раз особо сильно), и маршрутка, с руганью и криками, поехала дальше. Мы вдвоем остались стоять на тротуаре.
— Ну че? Маршрутка уехала. Теперь можете меня отпустить.
Но Сущенко еще сильнее сжал мой локоть и процедил:
— Не отпущу. Только в руки милиции. Лично.
Я оглянулся по сторонам. Людей поблизости почти не было, ближайшие прохожие были в метрах в двухстах нас.
Глядя Сущенко в глаза, я ударил его коленкой в пах. Учитывая, что он безумно высоченный (выше меня буквально на голову) удар получился именно туда, куда и надо. Сущенко тут же стал приседать, прикрывая причинное место руками. Я еще раз оглянулся. Мимо быстро прошел парень, делая вид, что ничего не видит. В принципе, теперь я мог бы и убегать, но тогда минут через двадцать Сущенко доложит в милицию, где я, и передвигаться в малознакомом городе будет практически невозможно.
Я схватил Сущенко за ворот пиджака и потащил в сторону кустов. Вплотную к ним прилегал торец пятиэтажки. Остановившись возле дома, я еще раз ударил Сущенко, на этот раз кулаком в висок. Так как драться я не умею, то ударил как-то неправильно, умудрившись ушибить сразу два пальца.
— Что вы делаете? — Похоже, Сущенко стал меня бояться по-настоящему. — Сказали, что вы убийца.
