Дж. Конрат - АС
Ирена стала произносить:
— Я, — называем каждый свое имя, — соглашаюсь подчиняться этическим правилам, установленным обществом Анонимных Оборотней.
Все повторили, включая Уэстона.
— Я обещаю использовать все свои возможности на благо рода человеческого и рода териантропов.
Все повторили.
— Я обещаю сделать все, что смогу, для любого териантропа, который обратится ко мне в нужде.
Все повторили. Уэстон подумал, что все это как в церкви. Собственно, так оно и было.
— Я обещаю изо всех сил стараться не пожирать хороших людей.
Уэстон повторил эту фразу с особым нажимом.
— Я обещаю избегать Криса Крингла, страшного Санта-Клауса, и множества его помощников во зле.
— Стоп, — перебил Уэстон. — Это еще что такое?
— Санта-Клаус — охотник за териантропами, — объяснил Дэвид. — Он убивает оборотней.
— Ты ведь шутишь? Правда?
Наступило неловкое молчание. Цепочка рук распалась. Скотт прокашлялся, потом отодвинулся от стола и встал.
— Никто точно не знает, откуда пошел наш род. Кто говорит — черная магия, кто — межвидовое скрещивание, хотя я в эту чушь не верю. Есть точка зрения, что териантропы существовали изначально, в Саду Эдемском, где человек и твари-оборотни жили в гармонии. Но в Библии не говорится всего. Религиозные руководители за много столетий отредактировали ее так, как им удобно. Изъяли целые книги — например, Книгу Боба.
Уэстон огляделся — улыбок не было. Все серьезны.
— Книга Боба?
— Книга Боба — это утраченная глава Ветхого Завета, относимая к эллинистическому периоду. В ней рассказывается история пророка Божьего по имени Боб, сын Иакеха, который есть первый из вервольфов, упоминаемых в Библии.
— Первым? Там же ни одного нету!
— Всех повычеркивали. Слушай, что я говорю, сынок, может, что-то и поймешь. Так вот, Боб был вервольфом, которого благословил Господь даром ликантропии, дабы творить дело Его, поедая уклонившихся от пути Его. Но Боб сожрав тысячу первого грешника, возгордился делами своими и тем прогневал Бога.
— А почему это прогневало Бога?
— Это ж Ветхий Завет. Там Его прогневать — как два пальца об асфальт. Ты Книгу Иова читал хоть раз?
— Я только хотел сказать…
Ирена на него шикнула, и Скотт продолжил речь:
— И тогда, чтобы поставить Боба на место, Бог дал одному из врагов его — Кристоферу, сыну Крингла, — красный костюм из непробиваемой брони и предложил ему стереть териантропов с лица земли. Еще он наделил некоторых одомашненных зверей силой летать по небу и нести с собой корабль разрушения Кристофера.
Уэстон снова оглядел собрание. Энди рассматривал собственные ногти, Райан таращился в никуда. Но у Дэвида был вид ребенка, которому рассказывают на ночь любимую сказку.
— Боб и Кристофер сразились, и Боб одержал победу. В торжестве своем он взмолился Богу о прощении своей гордыни, и Бог простил его. Но Кристофер, Мститель Господень, счел, что его предали — и он переметнулся на другую сторону в поисках помощи.
— К дьяволу?
— К самому Люциферу, Сыну Утренней Звезды. И Люцифер дал Кристоферу страшное оружие, выкованное в адском пламени и похожее на когти орла. И назвал его — Когти Сатаны [5] . И собрал Кристофер армию помощников, чтобы избавить мир от Боба и от рода его, утверждая, что он несет спасение.
— Давайте проверим, правильно ли я понял, — попросил Уэстон. — Крис Крингл в волшебном красном костюме и его присные используют "Когти Сатаны" — что со временем стал звучать как "Санта-Клаус", насколько я понимаю, — чтобы истребить териантропов с помощью… Армии Спасения?
Все закивали головами. Уэстон недоверчиво рассмеялся.
— А когда началась эта лабуда с игрушками и подарками?
— Крингл убил миллионы териантропов, оставив сиротами множество детей. Испытывая некоторое раскаяние, он начал после убийства родителей оставлять детям игрушки, чтобы облегчить свою совесть.
— И это все так и есть?
Скотт оттянул воротник, показав ужасающий шрам вдоль шеи.
— Это я получил от Крингла, когда мне было семь лет. Сразу после убийства моих родителей.
— Я думал, он сиротам дарит игрушки?
— Игрушечную железную дорогу он мне тоже подарил.
Уэстон покачал головой:
— Послушайте, я готов принять все это — ну, про оборотней. И коснуться волкогуба этого — тоже жуть была. Но поверить, что все волонтеры с колокольчиком на улицах в костюме Санты рвутся нас убивать? Я только утром одного такого видел, и хотя он был довольно странным…
Рука Скотта протянулась через стол, сгребла Уэстона за ворот. Лицо его исказилось паническим страхом.
— Ты его видел? Где?
— В Нейпервиле, у себя дома…
— Что он тебе сказал?
— Что-то про непослушных мальчиков, которым головы срубят и сожгут на священной земле. Совсем был спятивший.
Ирена вцепилась в руку Уэстона:
— Мы можем умереть только от старости — или от обезглавливания.
— А теперь, Уэстон, отвечай, подумавши. — Скотт действительно был испуган. И все прочие тоже. — Когда ты сюда ехал, за тобой следили?
— Вряд ли. Вообще-то я видел, как он говорил по сотовому. И, кажется, кто-то в костюме Санты ехал за мной по шоссе, поотстав…
Уэстона перебил пронзительный свист — как от закипевшего чайника. Но это был не чайник, а сигнал тревоги.
— Нас нашли! — Голос Дэвида дрогнул. — Они здесь.
— По боевым постам! — крикнула Ирена, и все брызнули в разные стороны.
Скотт побежал к кофейному столу, столкнул с него кофеварку и нажал красную кнопку на стене. Поперек входной двери упала железная решетка, из скрытых панелей на полу поднялись три телевизионных монитора.
— Боже мой! — Филлис прищурилась, глядя на экран. — Их там человек сорок!
Уэстон стал смотреть. Камеры переключались с вида на вид вокруг всей церкви. Помощники Санты, десятки и десятки помощников. С бейсбольными битами, топорами, шпагами. Церковь была окружена.
— Надо вызвать полицию!
Голос Дэвида прозвучал на октаву выше. Ирена уже держала в руке трубку:
— Линия перерезана.
— А сотовые?
— Мы в подвале. Сигнал не проходит.
Скотт присел возле сундука и снял с него крышку, открыв ящик с пистолетами. Один он бросил Уэстону вместе с запасной обоймой.
— А разве можно бросать пистолет?
— Он на предохранителе. Стрелял когда-нибудь из девятимиллиметрового?
— Нет.
— Большим пальцем отводишь предохранитель, потом верх оттягиваешь назад. Это затвор, он досылает патрон в камеру. И осталось только нажать на спуск. Эти красные куртки — кевларовые, так что целься в лицо.
