Гитти Данешвари - Загадка новой ученицы
Наконец на экране появилось первое фото. Однако напряженное ожидание тут же сменилось разочарованием, потому что картинка оказалась такой размытой, что больше смахивала на полотно абстракциониста, чем на слова и буквы.
– Вот это каша-малаша! А если они все такие? – вслух выразила свои опасения Робекка.
– Тогда опять придется все начинать с нуля, – сказала Венера, вытягивая на экран следующее фото – такое размытое, что ничего не разберешь.
– Если фотографируешь со вспышкой, нужно следить, чтобы руки не дрожали.
– Рошель, скажи, все горгульи такие всезнайки? – заметила Венера, подавив мрачную ухмылку.
– Бу-ля-ля, Венера, я вовсе не хотела вести себя как всезнайка! Просто, как твоя подруга, я хочу быть тебе полезной во всем и всегда, – чистосердечно пояснила Рошель.
– Я это знаю и ценю, – вздохнула дочь растительного монстра. – И, чтобы не было недоразумений, поясняю: я очень высокого мнения о всезнайках.
Потом Венера пролистнула снимок, вызывая на экран следующее фото, но не успела она осознать, что именно видит, как Робекка рухнула на пол. Звук бряцающей по кафелю меди загремел по помещению многоголосым оглушительным эхом. Рошель и Венера застыли, пораженные. К счастью, Ки отреагировал быстро и поскорее нагнулся, чтобы проверить, все ли в порядке с его медной подругой.
– С тобой все в порядке? – с неподдельной тревогой спросил одноглазый юноша.
– Х-р-р, опять они, – протянул знакомый голос.
На двух нижних полках ближайшего книжного шкафа обнаружились Роза и Бланш ван Сангре, сестры-близнецы, вампиры-цыгане.
– Роза, чего этим девицам всегда неймется и они мешают нам вздремнуть? – с протяжным вздохом поинтересовалась Бланш.
– Ну вы, девушки, и эгоистки! Вы что, даже не спросите, все ли в порядке с нашей подругой? – вскинулась Венера.
– Ладно, Бланш, пойдем досыпать в их комнату, – протянула Роза, и они с сестрой выползли с полок.
– В последний раз говорю, школа выделила вам собственную комнату! Так что, силь гуль пле, воспользуйтесь ею! – крикнула Рошель.
Две бледные девицы в одинаковых бархатных плащах уже неторопливо удалялись и никак не отреагировали на окрик.
– С тобой все в порядке? В паровом котле закончилась вода? – спросила Венера, вместе с Рошель наклоняясь к Робекке.
– Эта фотография… Я увидела его имя… – пробормотала Робекка, и тут в гиблиотеку большими скачками ворвались две тыквы и пропрыгали по залу, распевая песенку; их головы-фонари раскачивались туда-сюда на тощих маленьких тельцах.
– Восемь часов, тринадцать минут
и семь секунд миновало.
С тех самых пор, с тех самых пор, как
Бладгуд не стало.
Мы скорбим, такой кошмар
и в страшном сне не приснится!
Ах, нормалы, за что? За что?
Как такое могло приключиться?
Хватит нас пугать-пугать, не то мы
будем рыдать-рыдать!
– Я не понимаю. Чье имя ты видела? – спросила Рошель у Робекки.
Венера пощупала медный лоб девушки, потом пощупала свой для сравнения и сказала:
– По-моему, у нее начинается жар.
– Отец Робекки сконструировал ее на основе паровой машины; уровень температуры ее тела совсем не такой, как у нас, – возразила Рошель, потом повернулась к Робекке. – Ты должна нам сказать. Чье имя ты увидела, из-за чего вдруг упала в обморок?
– Имя моего отца – Гексисия Стим, и оно было в тех бумагах.
Глава пятая
Из всех сделанных на чердаке фотографий только на одной можно было хоть что-то рассмотреть. Это оказался неозаглавленный список имен: отец Клео, мистер де Нил; мать Гулии, миссис Йелпс; родители Клодин, мистер и миссис Вульф; директриса Школы монстров, миссис Бладгуд; мама Дьюса Горгона; отец Робекки, мистер Стим, и отец Дракулауры, Дракула. Однако отмечены были только два имени: мистер Стим и мисс Бладгуд.
– Два обведенных кружком имени и два пропавших человека, – подумала вслух Рошель.
– Да, вот только мой отец пропал уже больше ста лет назад, – протянула Робекка, припоминая, когда видела отца в последний раз.
За несколько недель до исчезновения Гексисия Стим начал вести себя очень странно, часто без предупреждения уходил из дома под покровом ночи. Робекка полагала, что это как-то связано с его исследованиями, в ходе которых отец надеялся узнать, можно ли увеличить продолжительность жизни нормалов, если использовать механические части. Но, увы, прежде чем она успела с ним об этом поговорить, он исчез, как сквозь землю провалился. И хотя у Робекки не было никаких доказательств, она твердо верила, что ее отец-нормал все еще жив.
После того как Робекку поставили на ноги, все решили, что сейчас ей лучше всего отправиться в Покои Крови и Моркови и хорошенько отдохнуть. Однако не успели они ступить на скрипучую розовую лестницу, ведущую в спальни, как их внимание привлек голос со знакомым остралийским акцентом.
– Эй, ребята! Куда плывете? У нас в сообществе «Кусоловей» собрание, вы разве не слышали? – сообщила девушкам Лагуна Блю, одетая в розовые пляжные шорты и белую майку на бретелях.
– Собрание? – повторила Рошель. – Но у меня в календаре нет на этот счет никаких пометок.
– Это экстренное собрание. В свете недавних событий Дракулаура и Фрэнки считают, что нам очень важно собраться вместе, – пояснила Лагуна, отбрасывая за спину длинные светлые кудри.
– В таком случае, – Венера повернулась к Робекке и Рошель, – нам лучше пойти в кабинет Искусств и Укусов.
В кабинете Искусств и Укусов, расположенном по другую сторону от главного коридора, царил еще больший беспорядок, чем обычно. Повсюду лежали разбросанные ленты, полупустые тюбики с краской, ножницы, цветная бумага, блестки и множество других вещей. Над самой дверью висела целая стая летучих мышей, ронявших кусочки еды на головы Дракулауре и Фрэнки – те вышли поприветствовать членов клуба. Как обычно, председатели самого престижного девчоночьего клуба были одеты с иголочки. Фрэнки надела брюки капри в шотландскую клетку и подходящую по цвету жилетку, Дракулаура – собранное под грудью розовое с черным платье.
– Девочки, добро пожаловать, – мрачно сказала Фрэнки, а Дракулаура кивнула в знак приветствия.
– Батюшки мои! Оказывается, падать в обморок очень утомительно, – заметила Робекка, усевшись рядом с Рошель и Венерой. – Не подумайте, что я жалуюсь, вы-то вообще всю ночь не спали, значит, в любую минуту Венера может начать кусаться, еще похлеще Чюлиана.
– Это ты к чему? – с негодованием спросила Венера.
– Не сердись на Робекку. В конце концов, научно доказано, что растения становятся невежливыми и ворчливыми, если испытывают недостаток сна или солнечного света, – пояснила Рошель в своей обычной непринужденной манере.
