Екатерина Неволина - Три цвета ночи
Утром я стояла на ступеньках школы. До первого урока оставалось еще пятнадцать минут, и мне не хотелось проводить их в душном классе.
День сегодня выдался хмурый. Всю ночь лил дождь, и на заасфальтированной дорожке остались лужи. Я разглядывала их, пытаясь угадать, на что они похожи. Вот эта – толстый бегемот, эта – жираф…
– Привет! – Ко мне подошла Вика. – Я слышала, у вас вчера какое-то ЧП случилось?
– Случилось, – мрачно подтвердила я. – Кто-то, не будем уточнять, но я догадываюсь, кто это был, уничтожил почти весь отснятый материал.
– И что теперь? – спросила Вика, с любопытством уставившись на меня серыми, как дождливое небо, глазами.
– Теперь вас снова на торжественную линейку построят, снова будете гимн школы петь, – пошутила я, но, видя, что глаза Вики удивленно расширились: она доверчиво приняла мои слова за чистую монету, – тут же пояснила: – Шучу.
– Юмористка, – хмыкнула она. – Знаешь… – и вдруг замолчала, уставившись куда-то. – Вау! Какая машина! «Rolls-Royce Phantom»! Супер!
Я тоже взглянула. У входа остановился элегантный черный автомобиль с тонированными стеклами. Сияющая дверца раскрылась, и оттуда вышел юноша.
Он наклонился к окну, сказал что-то в глубину салона, и машина легко и беззвучно рванула с места, сразу набирая скорость.
А парень повернулся к нам.
Он шел по мокрой, покрытой лужами дорожке, будто по красному ковру какого-нибудь дворца кинофестивалей.
На вид ему можно было дать лет шестнадцать-семнадцать. Его черные густые волосы были уложены с легкой небрежностью, и несколько прядей падало на белоснежный лоб. Это казалось ужасно красиво – черное и белое. Как в «Белоснежке»! Добавьте удивительного темно-карего, почти вишневого цвета глаза, тонкий нос, четкий овал лица, будто выточенного из слоновой кости, маленькую ямочку на подбородке…
Роста парень был довольно высокого. Худощавый, гибкий, он двигался с какой-то непередаваемой грацией, напомнившей ленивую грацию хищника. Явно дорогая одежда – черная водолазка с высоким воротом и идеально сидящие джинсы, легкий, как раз в меру, аромат туалетной воды – сандала и чего-то пряного – донесся до нас, когда он подошел поближе. От него веяло роскошью и силой. А еще… опасностью. Я так и чуяла запах опасности, оказавшийся сильнее запаха парфюма.
Парень был невозможно, нереально красив, так что у меня даже на миг остановилось сердце.
Он взглянул на нас, и я почувствовала, будто меня с головы до пяток пронзают тысячи тоненьких острых иголок. Сразу же захотелось подпрыгнуть, закричать, немедленно совершить что-нибудь безумно-сумасшедшее, чтобы удержать внимание этого спустившегося на землю бога.
«Как же, обратит он на тебя внимание, – услужливо подсказал мудрый внутренний голос. – Наверняка за ним такие красавицы бегают, что ого-го! Очень ему нужна тощая дура, застывшая у крыльца, точно белая береза под окном».
И вообще такой красавчик небось пройдет по вашему сердцу своими дорогими кроссовками и растопчет его, даже не заметив. Такие, как он, под ноги не смотрят.
У меня было проверенное средство, не подводившее меня в самых сложных ситуациях. Стоит только представить себя со стороны – эдакую застывшую с открытым ртом тощую нескладную девицу в простоватой, по меркам нашей школы, одежде – и сразу приходишь в норму.
«Подумаешь, какой красавец-мачо», – решила я и иронично усмехнулась.
Незнакомец в ответ, будто прочитав мои мысли, чуть удивленно приподнял бровь и подошел к охранникам.
– Привет, я прибыл сюда учиться. Можно войти? – спросил он.
– Входите, пожалуйста, – услужливо произнес охранник и посторонился.
Голос у юноши, понятно, тоже оказался красивый. У таких, как он, небось не бывает ни единого изъяна. Прямо-таки ходячее совершенство. Не чета некоторым.
Я посмотрела на подозрительно притихшую Вику. На ее лице застыло выражение безмерного восхищения и восторга. Думаю, точь-в-точь такое украшало всего минуту назад и мою физиономию. Как же смешно это выглядит со стороны! Даже смешнее, чем я себе представляла.
– Боже! – прошептала Вика, понемногу приходя в себя после того, как чудесное видение скрылось в холле. – Какой парень! А эти глаза! А одет!.. Ты заметила, какие у него часы?! Это же «Chopard». Знаешь, сколько они стоят? На эти деньги можно несколько автомобилей купить!
– Нет, не заметила, – сухо ответила я. – Извини, сейчас урок начнется, не хочу опаздывать.
И я, оставив на крыльце витающую в волшебных грезах Вику, тоже ступила под своды родной школы.
Еще находясь под впечатлением от недавней встречи, я вошла в класс, села у окна и приготовилась к занятиям.
Первым уроком сегодня у нас была литература – мой самый любимый предмет. И место у окна тоже было самым любимым: отсюда как раз открывался замечательный вид на наш маленький парк. Хотя на литературе я, конечно, редко глазела в окно. Ее преподавали весьма неплохо – с учетом филологического уклона нашего класса. Особенно мне нравилось писать сочинения, и литераторша Анна Анатольевна несколько раз даже зачитывала их перед всем классом. А Виола потом, на перемене, со своим фан-клубом обязательно их высмеивала. Понятно, что из зависти, но все равно обидно.
Димка вот, наоборот, в сочинениях плавал. Даже не знаю почему, при всей склонности ко всяким математикам и физикам, он не перевелся в параллельный класс, а упорно грыз гранит науки среди будущих филологов.
Вот и сейчас Фролов, как всегда, сел со мной за первую парту, хотя я прекрасно вижу, как он каждый раз бледнеет под строгим взглядом взыскательной Анны Анатольевны и, без сомнения, с удовольствием укрылся бы за чьей-нибудь широкой спиной, чтобы пореже попадаться ей на глаза.
– Димка, – прошептала я ему так, чтобы другие ребята не слышали, – извини, я вчера не сказала тебе «спасибо».
Димка вытащил из сумки тетрадку и ручку, повертел их в руках, положил на стол и только после этого буркнул:
– Вот уж не за что. Это я во всем виноват. Бросил камеру без присмотра.
Я хотела сказать ему что-то вроде того, что он тут ни при чем, а эта злобная тварь Виола еще пожалеет…
Но тут дверь распахнулась и вошла целая делегация. Возглавляла ее наша классная Татьяна Михайловна, а за ней следовали литераторша Анна Анатольевна и, наконец, тот самый парень, которого я видела на школьном дворе.
– Доброго дня, – поздоровались с нами учительницы, а новенький кивнул и широко улыбнулся.
Разумеется, и улыбка у него оказалась красивая и уверенная.
Наверняка он знает, какое впечатление производит.
А я – девочка-невидимка, девочка-изгой. Такой, как он, едва ли посмотрит в мою сторону. А если и взглянет, то лишь с любопытством…
