Сьюзен Райт - Исповедь демона
Вонь прогорклого масла вызвала приступ тошноты, но свежая энергия настолько переполняла меня, что я едва ли обращала внимание на что-либо вокруг.
Все чувства во мне буквально вопили от восторга, мир словно бы вывернулся наизнанку.
ГЛАВА 23
Я откатилась от места, где лежал Пик. Ужасный запах его смерти, казалось, пропитал собой все, к чему прикасалось его тело. Но свежий ветер с реки вскоре унес прочь последние клочья призрачного дыма.
Лежа на траве, я глядела в небо. Облака плыли низко, подсвеченные сиянием, шедшим от зданий. Деревья в парке укрывали нас от сотен освещенных окон «спального» района. Огни на другом берегу были совсем далеко. Мы словно оказались на необитаемом клочке земли прямо в центре города.
Медленно я осознала, что Рэм вернул защиту на место и знак его снова исчез. Я как будто осталась совсем одна на берегу реки.
Я обхватила руками живот и съежилась.
— Как ты? — спросил Рэм, подсаживаясь ближе.
— Плохо... Ужасно.
— Ты пульсируешь... — Он коснулся моей руки. — Будет деление.
— Что?! — Я резко подняла голову. — Почему? Как? Я ведь не поглотила лишнего!
— Для гибрида ты поглотила слишком много. — Рэм успокаивающе погладил меня по руке. — Тут уже ничего не поделаешь, но я думаю, в запасе есть еще пара часов. С Мистифаем мне пришлось туже.
Новость повергла меня в ужас. Я еще прийти в себя не успела, а тут такое...
— Я не могу этому помешать? Как-то избавиться от излишка энергии?
— Слишком поздно. Не бойся. Я помогу.
Со стоном я опустила голову на траву:
— Я не могу родить демона. Он будет ужасен, как Пик. Его эмоции, вся эта мерзость теперь во мне... Демон станет воплощением последнего, что я испытывала. А мне сейчас так паршиво...
Рэм робко провел пальцами по тыльной стороне моей руки. В его взгляде я видела желание. Наши пальцы переплелись. Теперь его рука была прохладной, тогда как меня пожирало пламя.
С трепетным вздохом я поглотила облегчение Рэма. Он сиял, словно солнце, он был счастлив, что я останусь жива. В нем не осталось ни капли сожаления. Меня это тревожило, но Рэм был искренен.
Признаюсь, его касание повергало меня в трепет, теперь, когда я знала, что Рэм — демон и что Тео, в которого я начала влюбляться, просто фантом.
От Рэма не ускользнуло мое сопротивление, но он прошептал:
— Возьми это для отродья. Во имя человечности, которой ты боишься лишиться. Не пускай Пика назад в этот мир.
Я вздрогнула; все шло наперекосяк. Я стремительно катилась к обрыву, и ничто не могло остановить моего падения.
Только рука Рэма держала меня, словно якорь.
Но я не могу ему доверять.
Как можно ему доверять?!
— Успокойся, — попросил он. — Не надо упрямиться. Не отталкивай меня.
Мотая головой, я простонала:
— Господи, ты говоришь это так, словно я напилась на студенческой вечеринке.
Его чувство вины вдруг хлынуло на меня потоком:
— Прошу, прости, что использовал тебя! Прости, если сможешь. Но я не собирался соблазнять тебя. Ты ведь и так привела меня в свой дом. Я поцеловал тебя, потому что хотел. А потом...
— Потом я на тебя запрыгнула... — Не хотелось спрашивать, но я должна была спросить: — Почему ты не притронулся ко мне тогда, в лофте?
— Я ведь предавал тебя и не мог себе этого простить. Никогда мне не было так мерзко. Но с тобой... Я не смел к тебе прикоснуться. Я решил взять только то, что ты сама захочешь мне дать, и ни каплей больше. Ты поступаешь точно так же с теми, кто тебе очень дорог.
Должно быть, мы оба вспомнили, как соприкасались наши тела и что творилось с нами в те моменты. Вожделение извивающейся лентой оплетало его ауру.
Как бы я ни сопротивлялась, как бы ни пыталась игнорировать, но в низу живота сладко ныло при мыслях о языке и поцелуях Рэма, доводивших меня до экстаза.
Рот мой в удивлении раскрылся. Как быстро я откликнулась!.. И приняла растущую в нем страсть, ее изумрудные переливы.
Рэм наклонился, погладил меня по щеке. Я закрыла глаза от удовольствия, чувствуя его пальцы на своих губах. Потом мы долго смотрели друг на друга, сблизив лица. Все вокруг словно закружилось в призрачном вихре: серебро и чернеющая гладь реки, розовое небо, даже ветер в кронах деревьев и сочная трава...
Только Рэм был настоящим, материальным. А окружающий мир сделался чистой, хаотичной энергией.
Что бы я без него делала... Невероятно нежный, заботливый... Подобное нельзя сымитировать. Он желал меня с такой силой! Но сдерживался, давал время прийти в себя, решить... И не нарушил бы этой границы ни словом, ни делом.
Наверное, я и правда была ему небезразлична.
Я потянулась и поцеловала его, сначала в щеку, потом в уголок рта, потом в губы. И Рэм ответил на поцелуй, наслаждаясь его вкусом.
Это прикосновение позволило мне еще глубже погрузиться в его чувства, познать всю полноту его страсти, стремления обнять меня и радости, что я буду жить. Растворяясь в нем и одновременно им насыщаясь, я целиком отдалась поцелую, не опасаясь быть сокрушенной ужасающей мощью. Ведь в Рэма шел поток моих собственных эмоций: страх и растерянность, отчаянное желание обрести почву под ногами, уцепиться хоть за что-нибудь, удержаться, не упасть... И растущая боль от переизбытка энергии. Все это смешивалось и мерцало, границы ауры потеряли четкость, и я перестала понимать, где кончаюсь я и начинается Рэм.
Он прижал меня к себе, и пальцы его замерли на вороте моей футболки; Рэм определенно стремился сорвать ее, избавиться от всего, что нас разделяло. Но, взглянув мне в глаза, внезапно замер.
Мои руки отчаянно вцепились в него, отстраняющегося...
— Что? Что не так?
— Я должен отвезти тебя домой, там безопасно.
— Кто-то идет?
— Нет, но с поднятой защитой я могу судить только об окрестностях.
— Ну, так опусти ее, хочу чувствовать тебя рядом со мной. Это так неуютно... не понимать, что настоящее, что нет.
Я сознавала, что несу бред, но ведь это то, что я чувствовала. Меня как будто вывернули наизнанку, наделили чужими эмоциями... Во мне просыпался демон, которого я так долго держала взаперти.
Рэм исступленно обнял меня, уткнулся лицом в мою шею и сбросил защиту.
Именно этого я и ждала. Потрясающий до самых основ знак Рэма придал бушующему во мне разрушительному наследию Пика созидающее направление. Взамен я отдала ему облегчение.
— Так... гораздо лучше.
— Согласен. — Рэм дрожал, чувствуя, что уязвим.
Он слишком привык прятаться. Но золотистое сияние удовольствия уже охватило его, и я пила этот нектар с жадностью, ведь он не шел ни в какое сравнение с болью и растерянностью, терзавшими меня. Лучше чувствовать то, что испытывал Рэм. Его близость ободряла.
— Отпусти себя, вот так,— шептала я .— Как хорошо...
