Владимир Лещенко - Время Черной Луны
– Ладно – как есть так и есть, – голос Северьяна был глух, и грозен. Не трать время на объяснения – отрок все сам поймет. А теперь начнем ритуал...
И действо, основой которого были разнообразные пытки и истязания, началось. Все что творилось в заброшенном цеху слишком страшно и отвратительно, чтобы приводить тут описания – да и вообще происходившее там трудно предать их словами.
Все это делалось лишь с единственной целью: для свершения одного из древнейших, и ужаснейших ритуалов, пришедших еще из языческой древности.
Пока Северьян орудовал обсидиановым ножом, Дмитрий, читал магические формулы, и повинуясь его словам мертвая плоть вновь возвращалась к жизни.
– Киа! Уиа! Шимморриаш тхол аррагах!Ниалларот! Беттиарр! Ценнирот Навендах! Митторих!
Кровавые полосы на теле жертв, оставленные кинжалом, агатово блестели в демоническом свете, исходившем от костров.
Лютоборов деловито сдирал со свежесозданных младших вампиров кожу, и кровью писал на ней знаки, должные принести успех его делу, и знаки эти отправляли души жертв демонам глубоких Бездн, в обмен на могущество и силу.
Линии колдовских знаков мерцали мрачными сиреневыми бликами, руны извивались, становясь печатями Тьмы.
Извивающееся в агонии телa осели, опали... и исчезли. Шевелящейся коричнево-зелёной массой они, булькая, развалились, растекались по пентаграмме.
Хээллистиарр! Глами! Сфоттарра! Никкрресторра! Ка! Уа! Фейта! Фейта!
Знаки, которыми расписаны были магические фигуры, засветились ярко, налились багровым вулканическим огнём.
Переливались красными прожилками угли, пламя в ней погасло как под порывом запредельного ветра, и лишь постреливали золотыми искрами.
И вот прямо перед ними сгустилось чернильное облако живой темноты. Внутри этого облака пронзительно зазвенело. Что-то белое проступило из сгустков мрака.
А когда кровавые знаки перестали излучать мертвенное свечение, в воздухе отчётливо проступила фигура твари, похожей на гибрид обезьяны и рептилии, светящейся сине-зелёным огнем.
Таких тварей не создавалось уже давно – даже древние маги Египта и Месопотамии избегали этого.
– Владыки, – словно рокот прозвучала его мысленная речь отдаваясь эхом в головах всех троих. Я повинуюсь – приказывайте!
– Ну, нам пора, – бросил Лютоборов как ни в чем не бывало. Там, кажется, жарко…
– Повелеваю – перенеси нас туда, где мои соплеменники бьются с оборотнями, – приказал Дмитрий.
– Повинуюсь, – прошелестело в астрале.
Через несколько мгновений в воняющем паленым мясом зале не было никого – возможности аджаха воистину почти безграничны. .
Черная и серая
…Демоница полетела прочь, сквозь черно-серые туманные потоки межреальности, предвкушая то что ждет ее дома. Ей не простят второй ошибки означающей провал – ибо больше шансов воплотиться у нее нет. Не видать ей ни места у трона Властелина, ни даже ее собственного седьмого ранга.
В лучшем случае ее сошлют в распоряжение Нибраса, у которого ей долгие века предстоит развлекать сородичей-демонов.[14]
Внезапно ее охватила сеть, сотканная из бело-синих искр, словно привязанная к длинному канату, уходящему куда-то вглубь Межреальности. И стремительно потащила обратно. Ну как она могла забыть?? Договор Призывания незыблем для обеих сторон – и теперь она не может вернутся, не исполнив желания Старейшины. Она вспомнила похотливые глаза этого чудовища в облике оборотня. Ну что ж – она заслужила этот позор. Будет хорошая тренировка перед ссылкой… Еще несколько мгновений – и Набур уже в кабинете Старейшины (правда совсем другом), и его взор с недоумением изучает ее – нагую, дрожащую, скованную Кругом Покорности.
– «Не шмогла?» – вопрос дгх'анадара прозвучал как будто даже сочувственно. – Да, это тебе не монахов соблазнять! Ну ладно – жди: похоже, скоро пригодишься.
Взмах руки – и она вновь в серой пустоте между мирами, по-прежнему связанная Кругом. Набур облегченно вздохнула. Как бы то ни было, это отсрочка перед неизбежным явлением перед гневными очами владыки. А долгая жизнь научила демоницу ценить даже мелкие отсрочки.
Серая и багряная
19.00
Подмосковные леса.
Шестнадцать групп по два – три десятка вооруженных до зубов вампиров в каждой, стягивали кольцо вокруг «Зари». С ними шли наемники-люди, среди которых не было ни одного, не побывавшего минимум на одной войне – пресловутое охранное агентство «Схрон». На каждом был полный бронекомплекс «Скарабей», не поступивший пока даже в элитные части спецназа, командиры групп были снабжены устройствами спутниковой навигации и связи.
В район Бирюлевского лесопарка были доставлены две позаимствованные в одной из военных частей на сутки за восемь тысяч долларов каждая машины радиоподавления —
они должны были обрубить вервольфам сотовую связь.
С этого и начали – связь на базе как отрезало.
Но ожидаемого эффекта, как выяснилось совсем скоро, это не дано – предусмотрительные гару как раз для подобного случая давно обзавелись полевыми телефонами.
Оба лидера кайтифов – Арахнов и Козлов командовали операцией.
Все, не исключая командиров, были убеждены – Стае конец.
Появление упырей недалеко от штаб-квартиры Стаи не осталось незамеченным.
Защитники созерцали наступающих через скрытые камеры, разбросанные в окрестностях бывшего спортивного лагеря, и давно уже все собравшиеся оборотни – примерно четыре сотни, были во всеоружии.
И они тоже не сомневались в победе – с ними ведь великий вожак, Старейшина, издревле побеждавший вампиров. Тем более, что в открытом бою кровососы чаще проигрывали отважным и неукротимым гару.
– Вжарим из минометов? – спросил в трубку старого телефона Сергей Эркинов – Второй воин Стаи, заменявшей непонятно куда пропавшего Чекана.
– Подождем… – прогудел старый черный эбонит в ответ.
И спустя несколько секунд зазвонил телефон на столе Слона – главы магов Стаи, назначенного вместо отправившегося так некстати в паломничество на Алтай Эльфа.
– Активируй наши заготовки!
– Есть, Старейшина, – торопливо сглотнул Слон, и принялся делать замысловатые пассы над исчерченным рунами столом.
Вампиры не сразу отреагировали на странную вибрацию окружающего мира.
А когда почуяли неладное, было уже поздно.
Видимая лишь магическому взору тонкая алая линия очертила круг радиусом в километр, и всякий упырь, зашедший в поле действия заклинания вмиг лишился своей противоестественной не-жизни, став обычными неживыми. Попросту – мертвецами.
– Арахнов, это Козлов! – заверещала рация. – Всем отойти!
