Андрей Каминский - Проект "Плеяда"
«Отдай! Отдай! Отдай!»
«Что, черт возьми, тебе нужно!? Исчезни дрянь!»
«Отдай! Отдай! Отдай!!» — продолжал бубнить в голове Илты бесплотный голос. К вечеру убитый ею сержант, как и положено всякому неупокоенному мертвецу резко активизировался, требуя вернуть украденный облик. Хорошо, еще, что днем он молчал — Илте и без того было нелегко находится в казарме, среди пяти или шести «сослуживцев». А тут еще и это.
Голос слегка притих, словно отдалившись, но продолжал бубнить.
«Отдай, отдай, отдай».
— Эй, Ромка, ты чего такой квелый?! Давай наливай!
В небольшой коморке вокруг грубо сколоченного стола толпилось человек двадцать — мужчины в возрасте от двадцати до пятидесяти лет торопливо разбирали стаканы со спиртом. Кто-то был одет по форме, при петлицах и даже фуражке, только придя со смены, другие успели переодеться в штатское. Таймень и хариус уже были выпотрошены и разобраны буквально по кусочкам, еще два омуля лежали на краю стола, дожидаясь своей участи. Рядом лежал нарезанный хлеб и стояла полуоткрытая банка с солеными огурцами. Впрочем, закуской товарищи чекисты оскорблялись редко, лишь занюхивая рыбой слабо разбавленный спирт.
«Рома» — Илта, выбранная разливающим, вновь наполнила стаканы. Объемистая бутыль с спиртом быстро пустела, однако вслед за ней уже поспевала «тяжелая арттиллерия» — в углу пылился большой баллон с мутной жидкостью. Как поняла Илта из усмешек окруживших ее «товарищей» это и был тот самый самогон, из которого, предположительно, траванулся напарник Фрола.
Впрочем, его участь, похоже, не пугала ни сгрудившихся возле стола чекистов, ни самого Фрола — уродливого рыжего бугая с петлицами лейтенанта на энкавэдэшной форме. Вообще, за здешним столом собралась в основном офицерская компания — сержантами были только Рома и Витя, вообще непонятно за какие заслуги приглашенный к «офицерскому» застолью. Чем быстрее пустела бутыль со спиртом, тем больше разязывался язык у энкавэдэшников, громко рассуждавших на разные темы — в основном о войне. Ее итоги, как с удивлением отметила Илта, представлялись с каким-то шизофреническим оптимизмом, возможно объяснимым тем, что большинство присуствующих были кем угодно, но не боевыми офицерами. Илта поняла это через полчаса пребывания в данной компании. Судя по всему, здешний персонал подбирался в основном из охранников ГУЛАГА, что было закономерно, учитывая место расположения Центра. Однако полное отсутствие боевого опыта не мешало им уверенно рассуждать на тему военных действий и разгрома противника. Больше всех шумел некий майор, старший по званию и по возрасту — мордатый мужик лет пятидесяти, с кителем накинутым поверх тельняшки, похоже знавшей еще русско-японскую войну. Видимо так и было — подвыпивший энкавэдэшник громко вспоминал о бурной революционной молодости в Петрограде, уверенный, что и сейчас как тридцать лет назад советский народ погонит империалистов отовсюду.
— Пусть не думают, б…и п…глазые, что их взяла! — валяжно развалившись на мятой койке, рассуждал он, — гнали раньше мы врага с земли советской и сейчас погоним. И англичанка им не поможет — сметем к чертовой матери в Тихий океан и самураев и англичан, а немчуру проклятую в ее проклятом Берлине сожжем.
— Верно, говоришь, товарищ Смирнов! — поддержал его уже хмельной Рыков, — так и будет!
— Пусть не думают япошки и за Амуром отсидется, — продолжал Смирнов, — с товарищем Мао вышвырнем их и из Китая и из Кореи и самого микадо за яйца повесим прямо в Токио. А потом и в Берлин и в Лондон наведаемся.
В запале он ударял рукой со стаканом по плечу сидевшего рядом Вити. Спирт вылескивался чуть ли не в лицо молодому сержанту, однако, тот, похоже, даже не помышлял о том, чтобы нарушить субординацию и хотя бы пересесть. Впрочем, это и так было непросто сделать — сдвинутые вокруг стола три койки, в обычное время, видимо, предназначенные для арестантов, сейчас были наглухо забиты пьяными чекистами.
— Так и будет товарищ Смирнов, — поддакнул рыжий Фрол, скаля желтые зубы, — зря что ли сидим в этой глуши? Погодите, еще юшкой фашисты умоются, еще сами драпать до своего Токио будут. Выпьем за Победу!
— Хорошо сказал, — майор благосклонно кивнул и поднялся из-за стола, — давайте товарищи! За победу! За нашу победу!
Вокруг раздался одобрительный гул и офицеры начали опрокидывать стаканы. В считанные минуты покончили с тайменем и хариусом, товарищи офицеры принялись за омуля, бросая на пол обсосанные кости. Илта украдкой выплеснула спирт на пол и потянулась за огурцом. Внезапно она встретилась взглядом с майором, смотревшим осоловелыми глазами и недоуменно мотавшим башкой.
— Ты…это, — он передернул плечами, — черт, неужели белая уже? Вроде и выпил немного.
— Что-то не так, товарищ майор? — внутренее подобравшись спросила Илта.
— Херня какая-то видится, — буркнул в ответ Смирнов, — бабы какие-то узкоглазые. Эй Фрол, — обратился он к охраннику, — ты нам вроде девок обещал?
— А то как же, — кивнул в ответ охранник, — щас приведу.
— Девки то хоть ничего? — подозрительно спросил рябой мужик с петлицами капитана государственной безопасности, — здоровые? С чего бы их забраковали?
— Да не бойтесь, товарищ Смирнов, не заразные, — усмехнулся Фрол, — просто там у них чей-то неладно не то с яичниками, не то с маткой — хрен их поймешь, застудили что ли. Раньше еще в Чите отсев шел, а сейчас стали прямо здесь освидетельствовать. Этим двум и так не жить, пусть хоть с мужиками настоящими побудут напоследок.
— Слышал я, что там, в Чите их тоже девка обследовала, — сказал Смирнов, — изменницей оказалась. Я ее видел раньше — красивая такая врачиха. Ее бы оприходывать.
— Подстилка японская, — пренебрежительно ответил Фрол, — но здоровая как лошадь, так что отправили вниз. Но эти две тоже ничего, вот увидите.
— Ну ладно, веди уже, — махнул рукой майор, вальяжно повалившись на кровати и закинув руку на плечо Вити, — да пошевеливайся, а то уж плоть требует, понимаешь. Не ровен час, не дождусь, нарушу революционную законность прямо с пареньком. Как в прошлый раз, помнишь Лещев? — он подмигнул Вите и, не стесняясь положил руку ему на колено. Парень нервно рассмеялся, бросая умоляющие взгляды на старших по званию.
— Не надо, товарищ Смирнов, — сказал Рыков, — оставили бы пацана. Лещев и так после прошлого раза два дня отходил, хорошо еще в казарме не узнали.
— Чего!? — проревел Смирнов, — ты с кем разговариваешь, салага?! Сгною! — он налил себе спирта и залпом выпил. Несколько успокоившись он разявзно продолжил, — И вообще пацан не против, правда Витька!? — он подтолкнул плечом прячущего глаза сержанта.
