Ричард Кнаак - Король серых
Чернокожий улыбнулся зловеще:
— Проклятие! Будь я на твоем месте, я бы вызвал его на поединок и повыщипал ему все перья! Старина, сила на твоей стороне!
Да, у него была сила. В этом он не сомневался. Каким бы грозным противником ни был ворон, он был всего лишь Серым со всеми присущими ему ограничениями. Джеремия был человеком.
— Я сделаю это.
— Помни, я с тобой!
— Гектор, оставайся там, где стоишь! Я это серьезно!
Его спутник уже хотел ввязаться в очередной спор, но увидев потемневшее от гнева лицо Джеремии, передумал:
— Хорошо-хорошо, но — на всякий случай — знай, что я рядом.
Тодтманн кивнул и снова повернулся лицом к тьме. Прежде чем вызывать ворона, он хотел убедиться, что тени больше не будут служить ему помехой.
Как выяснилось, его опасения были напрасны. Тени покорно ретировались; их больше не нужно было подгонять. Страх их оказался столь велик, что Джеремия почти физически ощущал его присутствие в воздухе.
Оставалось разобраться с вороном.
— Где ты?
Ернический смешок заставил его вздрогнуть, но Гектор положил руку ему на плечо и прошептал на ухо:
— Не давай ему морочить тебе голову! Это единственное, на что он еще способен.
— Ты умеешь лишь выскакивать из-за угла и брать людей на испуг! — что было мочи закричал Джеремия, не обращая внимание на струившиеся по лбу ручейки пота. — Теперь посмотрим, каков ты в равном бою!
— Некоторые из нас, — донеслось до слуха Джеремии, — более равны, чем другие!
Тут перед ними возникло черное пятно, которое моментально превратилось в крылатую тень. Несмотря на свой боевой настрой, Джеремия вдруг почувствовал нестерпимое желание повернуться и кинуться прочь с этого места. Однако он не сделал этого. И не только потому, что не мог оставить в беде Каллистру и Гектора. Он понимал, что не успеет сделать и нескольких шагов, как ворон настигнет его и разорвет на части. К тому же в глубине души он действительно хотел покончить с проклятой птицей — хотел собственными глазами увидеть ее конец.
— Выше голову! — подбадривал его Гектор.
— Все в порядке. — Он соврал, но какой был бы прок, признайся он сейчас, что сердце у него ушло в пятки.
— За что боролся, на то и напоролся! — со смехом произнес ворон. — Биться будем или мириться?
— Мне нужна Каллистра!
— А что ты можешь предложить, когда ее ты хочешь получить?
Сделка? Какая может быть сделка с вороном? Это немыслимо! Разве можно ему хоть в чем-то положиться на его слово? Ведь он само двуличие.
— Никаких сделок. Просто я требую.
Глаза птицы из багряно-красный сделались холодными и белыми как иней. Эбеновый дьявол громко расхохотался… и мир на глазах Джеремии перевернулся вверх тормашками.
Оба приятеля полетели кувырком. Джеремия успел схватиться за столб, Гектор висел, уцепившись за пожарный гидрант. Ворону же, казалось, вся эта чехарда нипочем. Он продолжал, как ни в чем не бывало, парить на том же самом месте.
— А теперь мне нужен кто-нибудь из зрителей! — каркнул ворон, и в следующее же мгновение появилась Каллистра. Как и оба мужчины, она была повернута вверх ногами и к тому же прикована к колесу.
— Каллистра!
Ворон не стал затыкать ей рот, чтобы усугубить страдания Джеремии — они могли разговаривать, но не касаться друг друга.
— Джеремия, ты не должен был здесь появляться! Ты не можешь победить его!
Не может? Так Каллистра не верит, что у него есть шанс? Последняя надежда угасала.
Джеремия пробовал подтянуться вперед, но для этого ему необходимо было разжать руки. Но тогда он рисковал упасть на небеса.
— Крутится, крутится колесо, и только мне ведомо, где остановится оно! — на манер ярмарочного зазывалы горланил ворон.
И колесо действительно начало вращаться. Каллистра в страхе закричала.
— Джеремия! — раздался голос Гектора, который предпринимал титанические усилия, чтобы приблизиться к своему спутнику. — Ну давай же! Представь что-нибудь такое, чтобы остановить это!
Крики Каллистры разрывали Джеремии сердце, не давая сосредоточиться на деле. Наконец ему все же удалось нарисовать в воображении мир, каким он должен быть, в котором все стояло бы на своих местах. Таким, каким он был и будет всегда.
Мир вновь принял нормальное положение. Гектор, который находился ближе к земле, крякнул и встал на ноги. Джеремия же еще некоторое время описывал круги вокруг столба. Ему показалось, что он вот-вот задохнется.
Черная птица уже не смеялась.
— Пусть чудеса не кончаются, — пробормотал ворон и, посмотрев ледяным глазом на колесо, заставил его остановиться так, чтобы Каллистра оказалась вниз головой. — Давайте-ка прольем свет на этот предмет!
— Джеремия! — охваченная паникой, закричала Каллистра. — Берегись!
Он не забыл фокус со светом, столь же алчным и кровожадным, как тени. Это было творением злого гения, прекрасным и страшным одновременно. Видимо, ворону каким-то образом удалось исказить его смысл, потому что Джеремия не верил, что оно было рождено монстром. Ведь внешне оно было скорее антитезой, противоположностью черной тени, нежели ее близнецом.
Вспышка была ослепительной; Джеремия тщетно пытался защитить глаза. Рядом с ним корчился Гектор, также не привыкший к столь яркой иллюминации.
— Вы видели свет? — издевательским тоном осведомился ворон. — Видите свет?
— Как бы сделать, чтобы он заткнулся? — спросил Гектор. — Или, по крайней мере, вырубить эту проклятую лампочку? Ты же должен быть невосприимчив к подобным штукам. Ведь это та же тень, только яркая.
Так ли? Было ли подобно это творение обычной тени? Джеремия вспомнил, как он впервые столкнулся с этим. Тогда его присутствие вызвало замешательство.
Он сделал шаг вперед. Свет остановился, почти мгновенно отреагировав на его приближение. Джеремия сделал еще шаг. На сей раз светящаяся тень попятилась — точно так же, как прежде это делали ее темные соплеменники.
— И снова в бой! — рявкнул ворон, но светлое пятно продолжало пятиться. Птица принялась отчаянно хлопать крыльями, глаза ее налились кровью. На мгновение показалось, что ворон совершенно растерян. Потом он обратил взор на предположительно смертного и изрек: — Иногда бывает, что именно мелочи мешают нам жить! Никогда на моей памяти не было такого бесчестного и несправедливого дня!
— Он готов, старина! — закричал Гектор. — Твоя очередь. Ударь ему по больному месту!
Ударь по больному месту… Джеремия понятия не имел, где у ворона больное место, но был преисполнен решимости наказать его. Довольно ворону-призраку охотиться за ним, точно он кролик, а не человек, довольно отравлять жизнь ему и той, дороже которой у Джеремии никого не было. Если он и сомневался относительно того, стоит ли положить конец существованию эльфов или нет, то насчет ворона никаких сомнений у него не было. Если ворона можно отправить в небытие, то он, король Серых, сейчас этого пожелает. Он сконцентрировал все внимание на источнике своих бед…
