Кирстен Миллер - Всё, чего ты желаешь
По лицу Адама пробежала мрачная тень.
— Я позабочусь о Падме. И я очень волновался за тебя. Кроме того, Падма не знает всего, Хейвен.
— Может, тебе стоит просветить меня?
Адам быстро обвел взглядом квартиру и начал свой рассказ.
— Мать Кэлума привела его в Общество десять лет назад. До того дня мне в голову не приходило приглашать детей для вступления в «ОУ». Но эта женщина не желала и слышать об отказе. Она сочинила десяток историй о прежних реинкарнациях своего сыночка. А мальчик настолько привык ко лжи, что сам поверил ее выдумкам. Матери Кэлума отчаянно хотелось, чтобы он выделялся среди других. Но я в одно мгновение понял, что никаких воплощений у него не было.
— Неужели?
Святилище, устроенное Кэлумом, сразу показалось Хейвен жалким.
— Но нечто пророческое в утверждении матери Кэлума все же имелось. Я общался с Уоллесом Ридом. Очень многие слабости Кэлума были свойственны и ему.
— Значит, Кэлум — не Вечный. Ты принял его в Общество из жалости?
— Тогда я не блистал благородными мотивами. Кэлум был очаровательным ребенком и стремился к любви. Своего отца он помнил и хватался за любую толику моего внимания. Я позволил Кэлуму стать членом Общества. Я полагал, его преданность мне пригодится. Когда он повзрослел, я нашел для него работу. Он занимался новичками. Он приветствовал их и знакомил с системой баллов. И когда появилась ты, Кэлум просто взбесился, что я приставил к тебе не его, а Алекс Харбридж.
— Получается, Алекс подружилась со мной только потому, что ты попросил ее об этом? — оскорбленно спросила Хейвен.
— Не совсем. Она должна была лишь представить тебя Оуэну Беллу. Я надеялся, что ему удастся убедить тебя в искренности моих планов относительно Общества. А когда Кэлум спросил, можно ли ему присоединиться к вашей компании, я не стал возражать. Я подумал, что так он угомонится. Вот почему теперь мне следует перед тобой извиниться. Я был опрометчив, а Кэлум — раздражен и недоволен.
— Недоволен? Чем?
Адам сел в одно из бархатных кресел.
— Перемены в Обществе даются ему нелегко. На его глазах другие молодые люди быстро продвинулись вперед, а его влияние уменьшилось. Кэлум никогда не скрывал ненависти к Мило. Но за последний год он переключился на Оуэна. Вот его истинный соперник. Кэлум понимает, что Оуэн — будущее Общества, а сам он — прошлое. Я думал, что отверну Кэлума от дурных поступков. Но я ошибался.
— Но при чем здесь Бью?
— Очевидно, Кэлум узнал о том, что Оуэн и Бью — вечные возлюбленные. Возможно, он решил, что лучшим способом отомстить Оуэну будет совращение Бью.
— Погоди, — у Хейвен закружилась голова. — Я верю в то, что Кэлум вышел в Интернет и притворился Оуэном. Потом он заманил Бью в Нью-Йорк. Но откуда у него подробные сведения о Флоренции четырнадцатого века?
— Подозреваю, что Оуэн мог поделиться своими воспоминаниями с Кэлумом. Жаль, я не предостерег его. Я уже начал догадываться, что Кэлум разыскивает компромат на Оуэна. Ведь он потащил Оуэна к Пифии. А Кэлум много лет от Фебы шарахался, как от огня.
«В головоломке отсутствует здоровенный кусок», — засомневалась Хейвен. Даже если Оуэн так разоткровенничался, с какой стати Кэлум мог прознать о том, что возлюбленный Оуэна в этой жизни носит имя Бью Декер? Ни сам Кэлум, ни Белл с Бью ни разу не встречались. Наверняка кто-то другой соединил между собой живущего в двадцать первом веке студента университета из штата Теннесси и сына купца из Флоренции эпохи Ренессанса.
У Хейвен противно засосало под ложечкой. Где же подсказка? Йейн. Адам. И Хоры. Все они жили во Флоренции одновременно с Пьеро. А Чандра познакомилась с Бью в тот день, когда спасла Хейвен от серых людей.
— Кэлум опасается Фебу, — произнесла Хейвен. — Почему?
— Все считали, что Кэлум вступил в Общество сам по себе. В действительности вместе с ним членство «ОУ» также получила его мать. Но она настояла на том, чтобы их родство осталось тайной. Когда они оба вступили в Общество, она покинула Кэлума. Женщина пестовала определенную репутацию — она якобы «не от мира сего». Ребенок служил ей помехой.
— Феба — мать Кэлума? — в ужасе прошептала Хейвен.
— Да, — ответил Адам.
— Окажи мне услугу, пока Кэлум за решеткой, — взмолилась она.
— Конечно. Я с радостью все устрою для подобающего наказания. Сколько баллов ты готова истратить?
— Нет. Бить его не нужно.
Фантазии грели душу Хейвен, а реальность вызывала у нее отвращение.
— Чем же я могу помочь? — спросил Адам.
— Не дай Кэлуму освободиться под залог.
ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯ
— Хейвен! — воскликнула Френсис Уитмен, когда Хейвен вышла из лифта. — Сюда! Скорее!
— Что случилось?
Хейвен побежала по холлу к квартире Френсис.
— Твоей подруге опять плохо. Ты разве не получала сообщений?
— Нет.
Свой мобильник Хейвен оставила на столе в кафе. Вероятно, Кэлум прикарманил его.
— Я сегодня проснулась поздно и вижу — Леа валяется на террасе в футболке и трусиках. Кожа у нее была холодная, как лед. Йейн принес ее в комнату. С этого момента она только молится на каком-то тарабарском языке. Понимает она, похоже, одно слово — «врач», но когда его слышит, с ней начинается припадок. Еще бормочет, что ей надо встретиться с тобой.
— Она здесь? — строго спросила Хейвен.
— Да.
Хейвен бросила сумку в коридоре и кинулась в гостиную. Леа лежала на обтянутом шелком диване, укрытая полудюжиной одеял. Рядом на ковре сидел Йейн и держал ее за беспомощно повисшую руку. Глаза Леи были закрыты, губы девушки слабо подрагивали. Казалось, она говорит с невидимым собеседником.
— Ей жарко, — произнесла Хейвен и сняла несколько одеял, чтобы Леа могла пошевелиться. — Она не боится холода.
При звуке голоса Хейвен веки Леи мгновенно разжались.
— Случилось нечто ужасное! Мы должны им помешать!
— Что случилось?
— Видения. Они стали ярче и страшнее. Вчера вечером я смотрела новости и впала в транс. Зато теперь я знаю, что через пять лет, четвертого июля, произойдет террористическая атака. Я увидела вход в метро на Юнион-Сквер и памятник Ганди. И повсюду — трупы. Сотни. Может быть, даже тысячи. На волю выпустили…
— Что?..
— Какую-то болезнь, от которой все погибли. Меня это потрясло, я ослабела и легла спать. А когда проснулась, чувствовала себя просто ужасно. Я вышла на террасу подышать свежим воздухом, и меня посетило новое видение. На дороге было множество брошенных машин. Дома горели. Только летали вертолеты, а в них находились военные в защитных костюмах и шлемах. Птицы клевали мертвецов. Город погиб.
