Елена Арсеньева - Большая книга ужасов. Самые страшные каникулы (сборник)
— Я все помню! — воскликнула Юля.
И тут словно бы взрыв раздался. Земля в том месте, откуда только что вытащили Юлю, вспучилась, разлетелась — и оттуда выбрался жандарм Флажоле.
Огр…
Раздался общий крик — и тут же наступила тишина, словно людям враз заткнули рты.
Юля огляделась — и увидела, что на всех лицах застыло одинаковое пустое выражение.
Они видят только землю, разверзшуюся по непонятной причине! Они не видят Огра!
Его могут разглядеть только Юля и двое несчастных муатье, которые снова прижались к ней и теперь ждут кары за свое ослушание и побег.
Огр в тряпичном теле куклы Флажоле неуязвим для солнечного света — так же, как был неуязвим в теле барсука.
Что же делать? Как быть?!
Юля в панике посмотрела на мсье Верьера, но и его охватило то же оцепенение, что и прочих. И он, так же, как и прочие, не видел, что тряпичные руки Флажоле удлиняются, удлиняются — и тянутся к нему самому и к Юле.
Она хотела крикнуть — но не могла. Только смотрела на жуткие беспалые руки Флажоле.
И вдруг тоненькая золотоволосая девушка в белом платье выскользнула из лесного сумрака, окружавшего лавуар, на яркий солнечный свет, оттолкнула Флажоле, заставив его на миг опустить руки, крикнула отчаянно:
— Солдат!
И пропала.
Юля до боли в глазах всматривалась в танец солнечных лучей, но больше не видела Мирабель. Она исчезла, растаяла, ибо солнце было для нее губительно.
Она пожертвовала собой ради людей, поняла Юля, и была так потрясена, что даже забыла о слезах.
Прощай, красотка Мирабель…
* * *Рассвет разгорался. Жибе безуспешно пытался отскрести краску с фигуры солдата, но вдруг вздрогнул и замер.
Почудилось — или впрямь долетел от лавуара девичий крик, отчаянный призыв на помощь:
— Солдат!
Почудилось — или впрямь фигура солдата содрогнулась?
Жибе растерянно обернулся к деду, который стоял, прижав руки к сердцу, и неотрывно глядел на статую.
— Дед, что это? — прошептал Жибе.
— Помоги ему! — вдруг вскричал старик.
И Жибе тихо ахнул, увидев, что гипсовая фигура зашевелилась, словно пыталась стронуться с места.
Ноги, за десятилетия вросшие в землю, повиновались с трудом, но наконец статуе удалось сдвинуть одну, потом вторую, сделать шаг, другой.
Жибе слышал скрежет арматуры, которая поддерживала гипсовое тело.
— Возьми его за руку! — приказал старик. — Веди к лавуару!
Жибе стиснул холодную гипсовую ладонь и потянул статую за собой.
Солдат шел, тяжело переваливаясь с ноги на ногу, и сейчас впрямь напоминал медведя.
Напрямик из сада на нижнюю дорогу, ведущую к лавуару, можно было выйти за несколько минут, но никогда еще Жибе не преодолевал ее так быстро. Шаги статуи были огромны, и ему приходилось бежать со всех ног, чтобы указывать солдату дорогу.
И вот они перед лавуаром. Жибе увидел оцепенело стоявших людей. А напротив них возвышалась странная фигура в рост человека — с деревянной головой и красно-зеленым тряпичным туловищем, в черной двуугольной шляпе.
При виде этого существа Жибе сразу вспомнил театр «Гиньоль» и жандарма Флажоле. Только театральный Флажоле был маленьким, смешным и безобидным, а этот оказался страшен, и его длинные руки тянулись к Юле и Морису Верьеру.
«Бегите!» — хотел крикнуть Жибе, однако и им овладело то же мертвящее оцепенение, что и прочими.
Казалось, сама смерть смотрит сквозь эти нарисованные полустертые глаза!
И солдат, только что неумолимый и страшный, словно это и впрямь был лютый зверь, до срока поднявшийся из берлоги и готовый в клочки растерзать любого обидчика, вдруг замер, неуклюже, бессмысленно, незряче поводя руками и головой.
Флажоле отвернулся от людей — и длинные руки его обвились вокруг статуи, как змеи.
Ярость сорвала с места солдата, ярость помогла ему добраться до врага, но теперь он чувствовал себя как в тисках, которые сжимались все сильней и сильней. Солдат понимал, что это руки врага, что Огр хочет раздавить статую, чтобы лишить его защиты и отдать на растерзание солнечному свету. Он слышал, как трещат гипсовые бока, в то время как тряпичное тело, в которое поселился враг, неуклюжие руки статуи никак не могли поймать. Ведь солдат по-прежнему ничего не видел!
Юля с ужасом смотрела на противоборство странного существа, напоминающего медведя, и Огра. Она ничем не могла помочь противнику Огра и только глотала бессильные слезы, видя, что гибель его неминуема.
Внезапно Люк и Клоди, доселе жавшиеся к Юле и тихо радовавшиеся тому, что мучитель оставил их в покое, бросились вперед и прильнули к статуе с обеих сторон.
— Я вижу тебя, Огр! — торжествующе крикнул медведь, и Юля поняла, что он обрел эту возможность благодаря самоотверженности двух маленьких муатье.
Огр стиснул туловище солдата еще крепче — так, что от груди его напротив сердца отломился кусок гипса, — но и тот ухитрился схватить деревянную голову Флажоле и сжать что было сил. Черная двууголка свалилась, голова треснула, будто ореховая скорлупа. От этих усилий руки статуи тоже пошли трещинами.
Гипсовая оболочка грозила вот-вот развалиться, но она больше была не нужна солдату.
Он пошел в наступление, покинув свой последний окоп.
Призрак солдата вырвался из покореженного тела статуи, точно серая тень. Одновременно через трещину в деревянной голове Флажоле вылез призрак врага — черный, как злоба, которая его питала.
Две тени, одна светлей, другая темней, на миг перехлестнулись в ослепительном солнечном свете — и бесследно исчезли, уничтожив друг друга.
Тотчас растаяли, будто и не было их никогда, муатье Люк и Клоди, вернувшись в свое трагическое небытие.
Людей, которые толпились у лавуара, покинуло оцепенение. Вздохнув с облегчением, ничего не понимая, они с изумлением уставились на потрескавшуюся гипсовую коричневую фигуру, похожую то ли на солдата, то ли на медведя.
Это был русский солдат, которого звали Василий Медведев, но этого так никто и не узнал.
ЭпилогТо, что произошло тогда в Муляне, объяснить оказалось невозможно, а потому для большинства все осталось тайной.
Алекс по-прежнему не помнил ни поездку на вид-гренье, ни вечеринку и был уверен, что его просто разыгрывают.
Юля сказала, что обиделась на танцующих, которые не обращали на нее внимания, пошла погулять к лавуару и там провалилась в какую-то нору. Может быть, это была нора какого-нибудь барсука, кто ее знает! Наверное, она всю ночь пролежала там без сознания и очнулась лишь на рассвете.
Вранье удалось тем лучше, что никто не видел поединка Огра и солдата. Никто не видел муатье…
