Дэн Симмонс - Костры Эдема
– Все будет в порядке, – повторил Пол.
Майк пожал плечами и направил вертолет на посадку. Они сели на темную площадку, и Элинор еще раз смогла оценить искусство пилота.
– Спасибо большое, – сказала она. – Этот полет был очень важен для меня. Я его никогда не забуду.
Майк кивнул, хотя в глубине его серых глаз таились невысказанные вопросы.
– Как ты доберешься до Мауи? – спросил Пол.
– Из Кеахоле сообщают, что до настоящего шторма еще полчаса. Успею. – Он улыбнулся Элинор. – Дети уже легли, но Кэт всегда ждет, чтобы поужинать со мной. Ну ладно, желаю удачи.
Элинор и Пол вылезли из кабины, наклонив головы, чтобы не попасть под лениво вращающиеся лопасти. Даже здесь, в окружении деревьев, ветер был сильным.
Майк помахал им и включил мотор. Через секунду вертолет взлетел и взял курс на север, мигнув на прощание красным сигнальным огоньком.
– Молли ведь была там? – спросил Пол, когда они остались одни.
– Да.
– И что она сказала?
Элинор замялась:
– Не знаю. Она что-то пела и одновременно говорила со мной… как будто по другому каналу.
– Жрицы Пеле умеют это, – кивнул Пол. – Во всяком случае, так их слышат женщины.
В его голосе мелькнул оттенок горечи.
Элинор кое-что поняла.
– Так вы пытались молиться Пеле? Вы с вашими дядюшками взывали к Пеле, прежде чем выпустить Камапуа, Пауна-эву и остальных?
Пол промолчал, но по выражению его лица Элинор поняла, что она права.
– Старые молитвы не действуют, – глухо сказал куратор. – Пеле не отозвалась на наши призывы.
– Это из-за насилия.
– Что?
– Из-за насилия, – повторила Элинор, чувствуя, как фрагменты мозаики в ее голове складываются в схему. – Много раз за столетия ваш кабан… Камапуа… насиловал Пеле. Их битвы были частью мирового порядка, но насилие нарушило его. – Она показала на поле для гольфа за цветущими бугенвиллеями. – Как этот курорт… он тоже нарушил порядок.
Прежде чем Пол успел что-нибудь сказать, их ослепил свет фар. Завизжали тормоза, и рядом остановился джип.
– На вашем месте я бы села, – сказала Корди. – Сейчас хлынет дождь.
Они залезли в джип – Пол назад, а Элинор на пассажирское сиденье, как в вертолете. Они уже ехали к Большому хале, когда Элинор спросила:
– Слушай, это же мой джип, а ключи я не оставляла. Как ты его завела?
– Проволочкой, – невозмутимо ответила Корди. – И это не так легко, как показывают в кино.
– Почему? – спросил Пол.
– Что, почему не так легко?
– Нет. Почему вы приехали за нами?
Корди повернулась к ним:
– Сегодня здесь случится что-то нехорошее. Но вы и сами это знаете. Во всяком случае, ты, Нелл.
Элинор кивнула:
– Сегодня ночью мы должны спуститься. Спуститься в Царство мертвых.
– Сегодня? Ты что, подруга?
– Это невозможно, – сказал сзади Пол.
Джип въехал в раскрытые ворота. Охранника возле них не было, свет в будке не горел.
– Почему невозможно? – спросила Элинор.
– Боги спят только короткое время на рассвете. Днем Милу недоступно, а ночью… ночью Камапуа съест вашу душу.
– Хрен с ним, – сказала Элинор и сама удивилась сказанному.
Пол нахмурился:
– Камапуа – бог, часть нашей религии. Он так же важен, как и Пеле.
– Да, но он еще и насильник, – сказала Элинор. – Если Пеле может одолеть его и помешать убивать людей, мы должны вывести из Милу души хаоле.
– Это сказала вам Молли Кевалу?
– И да, и нет. Я не помню точно, что она сказала. Но нам нужно сегодня спуститься туда. Вам тоже, Пол.
– Я пойду с тобой, Нелл, – хрипло сказала Корди.
– Спасибо. Но это должны быть мужчина и женщина. Ты же читала дневник.
– Может, он устарел?
– Нет, – твердо сказала Элинор. – Мужчина и женщина. Пол, вы идете со мной?
Куратор надолго замолчал. Корди слышала, как вокруг шепчутся пальмы.
– Да, – сказал он наконец. – Но не ночью. Это верная смерть. Пойдем на рассвете.
– Ладно, – вздохнула Элинор.
– Договорились? Тогда дайте мне сказать.
Они прислушались к Корди.
– Если все будет как в фильмах, которые смотрели мои парни, то сейчас хорошие парни разбредутся кто куда и монстры переловят их поодиночке. На этом месте я всегда начинаю болеть за монстров, потому что они умнее, чем хорошие парни. Понимаете, о чем я?
– Согласен, – сказал Пол. – Нам лучше держаться вместе.
– Или уехать. На этом джипе мы можем за полчаса добраться до Коны или Мауна-Лани или…
– Нет, – сказала Элинор. – Майк сказал, что утром курорт эвакуируют. Если мы уедем, нас уже не пустят обратно.
– Вот жалость-то, – заметила Корди.
Элинор посмотрела на нее в упор:
– Ты читала дневник. Ты должна понимать, как все это важно.
– Ладно. Тогда я предлагаю подняться сейчас по лестнице в мой номер, зажечь лампы, запереть двери и окна и до рассвета играть в покер. Идет?
– Согласна. Но сперва я должна заехать в мой хале.
– Это еще зачем? – удивилась Корди.
– Я оставила там дневник.
– Черт. Ладно, поехали, только побыстрее. И туда мы пойдем вместе.
Развернувшись на покрытой гравием дорожке возле Большого хале, джип поехал назад, к бару «Кораблекрушение» и дальше, к темнеющим среди деревьев хале. Начался дождь.
Остановив машину перед хале Элинор, Корди скомандовала:
– Пол, садитесь за руль, а мы сейчас вернемся.
– Корди, я сама…
– Помолчи, Нелл. – Корди вышла из машины. – Черт, даже фонари не горят. Иди открывай дверь, а я посвечу.
Это звучало мелодраматически, как в полицейских фильмах, но Корди на полном серьезе отпрянула, нацелив в темноту за дверью одновременно фонарик и пистолет.
В хале все осталось как было. Элинор взяла дневник тети Киддер, побросала в сумочку кое-какие туалетные принадлежности и вышла.
Они поехали назад к Большому хале. Возле бара «Кораблекрушение» поперек дороги лежало упавшее дерево.
– Черт! – сказал Пол, который теперь сидел за рулем.
– Объезжайте через кусты, – посоветовала Корди.
– Нет, они слишком густые. Придется искать другой путь.
– Через пляж, – сказала Элинор.
Это в самом деле был лучший вариант. Пляж лежал всего в двадцати ярдах слева, и по нему можно было легко доехать до самого Большого хале.
Пол развернул машину и поехал назад. Еще одно упавшее дерево придавило бы Корди, но благодаря хорошей реакции она успела выпрыгнуть из машины.
– Корди! – Элинор вскочила с места.
Джип остановился, придавленный пальмовым стволом.
– Черт, – сказал снова Пол Кукали, и что-то в его голосе заставило Элинор обернуться.
На дороге в нескольких шагах от них стояли большой черный пес, сгорбленный человек-акула, ящер, окруженный клубящимся туманом, и кабан размером с автомобиль. Кабан и пес скалили человеческие зубы; человек-акула повернулся спиной, показывая другие зубы, еще более страшные. В кустах копошились тени.
