Артем Тихомиров - Русская готика
Сегодня решающий день. Он должен бросить все силы на защиту дома от всех, кто его предал, кто наплевал ему в душу… Компромиссов быть не может. Или он – или они. Виктор отдавал себе отчет в том, сколько неприятельских сил собирается вокруг него. Очень может быть, что и подрядчики перешли на их сторону. А почему бы им не перейти, если рассудить здраво? Все в один голос заверяют его, что у него нет нужных средств и что они могут отказаться от работы в любой момент… Полчаса назад один ублюдок, которому Виктор доверял много лет, сказал, что его финансовые дела в очень шатком состоянии. Как ты можешь вести такое дело, если у тебя почти ничего нет, спросил он. И это человек, которому Виктор оказывал полное доверие! Как после этого не будешь говорить, что все сговорились. Никаких сомнений теперь нет – их цель помешать ему построить дом, довести до конца семейное дело.
Виктор подошел к машине, которую рано утром отогнал подальше в лес и стал копаться в бардачке в поисках хоть какой-нибудь еды. Ничего не нашлось. Эх, если бы вчера он знал, что придется вести боевые действия в такой обстановке!
Время принимать меры. То, как разговаривали с ним подрядчики, и тот человек, которому он поручил присматривать за строительством, доказывало, что надо торопиться… Они ненавидят его. Они завидуют. Они лгут, стараясь представить все не так, как есть на самом деле.
Но Виктор Барышев не таков. Это очевидно. Рано они сбросили его со счетов.
За семейное дело он будет драться до конца, даже если все бывшие союзники отвернутся от него.
Виктор открыл багажник, вытащил монтировку со следами крови и огляделся.
Наталья хочет войны – она ее получит. Лида предала его – она будет вознаграждена с лихвой, пусть не сомневается, что за каждое преступление приходится платить.
Виктор осмотрел монтировку, не понимая, откуда ней эта багровая краска, похожая на дешевую грунтовку. Ладно, неважно.
Он повернулся и, пошатываясь, пошел в сторону особняка.
– Почему ты мне не сказала, что вы с отцом поругались?
– А зачем?
– Как это зачем? Он звонил мне сейчас злой как черт… У него совсем крыша поехала!
– Из-за меня, что ли?
– Не знаю… Понимаешь, он в последнее время немного – ну, даже не немного, у него не все в порядке с головой, – сказала Наталья. – С ним надо очень осторожно. Он одержим своей идеей и, наверное, думает, что ему пытаются помешать. Помешать осуществить дело его жизни. Он же про это все время твердит. Может быть, что уже больше, чем причуда.
– Так что, папа сошел с ума? – спросила девушка. – Тогда ясно, почему он такой… Позавчера ночью я вышла на кухню, а он сидит в темноте и смотрит на дверь, представляешь?! Я чуть инфаркт не получила! В жизни так не пугалась. Я спросила, в чем дело, а он, конечно, ничего не сказал!
именно этого я и боялась, это и происходит
Наталья поежилась.
– Мы поругались, – продолжила Лида, – он наорал на меня, назвал дрянью. Сказал, чтобы я никуда не ездила. Почему так-то надо было делать?
Она расплакалась. Наталья с удивлением подумала, что не видела слез у дочери давно: года четыре, не меньше.
– Отец устал. Последний год он работал очень напряженно, – сказала Наталья.
Хотя это и не объясняет проклятье особняка.
– Я все думала, что потом ему отомщу, но как?.. – Лида продолжала всхлипывать. Наталья обняла ее, прижала к своей груди, чувствуя горячее дыхание дочери.
В комнату заглянула Шведова.
– Ой, извините…
– Ничего, – сказала Наталья. Усталость навалилась на нее. Почва уплывала из-под ног.
– Я отлучусь ненадолго. Надо кое-куда сходить…
– А… да, хорошо.
Шведова улыбнулась и бросила на них двоих странный, какой-то очень уж отстраненный взгляд, и вышла.
Наталья погладила Лиду по голове.
– Ладно, давай так: сходим, прогуляемся, отдохнем. И не думай про это, ладно?
– Хорошо. Просто – обидно.
– Я понимаю.
Шведова не знала, что собиралась найти у Олега в доме, но чувствовала, что сходить туда ей необходимо. Может быть, отыщется какая-нибудь зацепка, которая скажет, где он находится.
Шведова подошла к незапертой двери, та скрипнула, открываясь. Что-то пролетело у нее возле ног. Бакс выбежал из дома словно ошпаренный и ринулся к кустам. Женщина проводила его испуганным взглядом, приложила руку к груди и вошла. Обходя комнаты, она прислушивалась к поскрипыванию половиц.
Олега нет – и никаких намеков, куда он отправился. Раньше ему и в голову не приходило не предупредить ее о долгой отлучке. Значит, что-то здесь не так.
Это связано с особняком.
Наверное, имеет смысл сходить туда…
Шведова вышла из кухни, сделала несколько шагов и остановилась в напряженной тишине. Ей показалось, что кто-то стоит за спиной. Чувство было сродни тому, что возникло во время вчерашнего визита, но теперь Шведова была уверена, что рядом с ней человек. И запах был знакомый… Который она встречала только один раз.
Мужская рука зажала ей рот. Шведова дернулась, но ее схватили крепко. В горле родился крик, но выйти ему было некуда. Левым ухом она услышала чье-то дыхание. Кухонный нож воткнулся ей в шею, а рука, сжимающая его, стала давить. Лезвие рассекало кожу, мышцы, сосуды. Разорвало трахею. Полилась кровь, много крови.
Шведова осела, и убийца выпустил ее из рук. Труп упал лицом вниз.
Увиденное Лиду поразило. Она стояла и смотрела на особняк с открытым ртом. Интересно, подумала Наталья, она улавливает вибрацию от этих стен? Чувствует ли она что-нибудь необычное?
Лида настояла, чтобы первым делом они осмотрели дом, а уже потом будет и лес, и озеро, и все что хочешь. Лида потребовала, и этим напомнила ей Барышева. Наталье ничего не оставалось, как привести дочь сюда. Запустенье и тишина казались такими густыми и неестественными, что Наталью всякий раз передергивало, когда она смотрела на пустым окна. Впервые она заметила, что рядом с домом не поет ни одна птица.
– Ничего себе, – сказала девушка. – На фотографиях он вовсе не такой. Там просто какая-то груда кирпича. – Лида посмотрела на мать, и та увидела искры восторга в глазах дочери.
Это было очень похоже на Барышева… Слишком похоже. Наталья почувствовала, что ее сознание дает трещину. Она уже слабо представляла себе, кто она и где она. Что вообще происходит. На нее словно действовал мощный гипноз.
Да, это он, дом, под которым имеется глубокая пещера. Возможно, кости убитых людей там, внизу.
Лида, ты ничего об этом не знаешь, иначе бы ты не испытывала такого восторга
– Пойдем, я хочу посмотреть, что внутри, – сказала девушка. – Покажешь, ладно?
