Питер Джеймс - Возлюбленная
– Я могу тебя увидеть сегодня вечером?
Он перекатился и с усилием приподнялся, отталкиваясь от передней стенки кровати. Она улыбнулась:
– Да, пожалуйста.
Его глаза посерьезнели.
– Чарли, а ты не будешь сильно возражать, если я сделаю кое-что?
Перемена в тоне его голоса встревожила ее.
– Что же?
Он покраснел.
– Ты поняла, что я говорил прошлой ночью об этих пограничных линиях… о перекрестках?
Она молчала.
– Я… не знаю точно, что это такое, но здесь что-то странное в доме… здесь какая-то атмосфера… – Он улыбнулся, но улыбке не удалось скрыть беспокойство, внезапно проступившее на его лице. – Я думаю, что, по всей вероятности… электромагнитное вмешательство, вызванное этими пограничными линиями… вот это почти наверняка и вызывает проблемы с электричеством.
– Но почему они только сейчас начали вызывать проблемы, а раньше их не было?
– Тебе это неизвестно. Твоя предшественница была совершенно чокнутой, и она, возможно, знать не знала об этих проблемах.
– Или, может быть, они-то и свели ее с ума.
– При осмотрах нельзя выявить эти линии, мало кто из геодезистов в них верит и вообще осведомлен о них. Я знаю одного человека, который бредит этими вещами и который, может быть… – Его голос стих.
– Я считала, что ты и сам знаток.
– Я знаю о линиях не много, только он…
– Что он?
Он выглядел смущенным.
– Но… ну, ты бы назвала его экстрасенсом.
– Экстрасенсом… Что ты хочешь этим сказать?
– Ну, вообще-то он вроде меня, только там, где я ищу научное объяснение, он находит несколько иное, так я полагаю.
Чарли нахмурилась. Он говорил уклончиво, и она забеспокоилась.
– Нет, я не согласна.
Он поднял прядь волос с ее лба и поцеловал.
– Я думаю, что кто-нибудь, разбирающийся в таких вещах, должен взглянуть. Мне кажется, тебе не следует оставаться здесь в одиночестве.
– Я должна остаться, – сказала она.
– Ты можешь побыть у меня. Я уверен, что смогу уговорить его заглянуть сюда через денек-другой.
– Твоего экстрасенса?
– Да.
У нее возникло ощущение чего-то неотвратимого, словно грозовая туча повисла над ее головой. Том, Виола, Джиббон, Перегрин, этот терьер…
Предательство. Всего несколько минут назад ей было так хорошо…
– Ну и что будет делать экстрасенс?
– Он сам расскажет.
Она куснула жесткую кожу пониже ногтя большого пальца и посмотрела на туалетный столик. Туалетный столик с медальоном в форме сердечка в консервной банке в дальнем углу верхнего ящика справа.
– Что он мне расскажет?
– Он расскажет, что происходит в доме, – сказал Хью. – Нет ли здесь чьего-либо присутствия.
34
Чарли припарковалась у площадки с картинами уличных художников, под стенами замка, и двинулась пешком вверх по Хай-стрит. У дорожного знака-карты, на котором были обозначены все общественные учреждения, кроме того, которое ей было нужно, она остановилась.
Какой-то мужчина в ладно скроенном костюме широкими шагами проворно шел ей навстречу, размахивая плотно свернутым зонтиком, несмотря на моросящий дождик. Чарли решила спросить у него.
– Регистрационная служба графства? – любезно переспросил он, поворачиваясь на каблуках с металлическими набойками. – Вон туда, до самого верха, потом надо повернуть направо, а там идите до самого конца. Это в бывшей солодовне… у них там еще голубая дверь.
Миновав сводчатый проход, выведший ее на тихую улицу, Чарли взобралась на крутой, вымощенный булыжником холм. За несколькими хорошо сохранившимися зданиями в георгианском стиле, выстроенными из суссекской кремниевой гальки и красного кирпича, высоко наверху стоял замок. Пытаясь разобраться в собственных мыслях, она внезапно испугалась. Ей стало страшно идти дальше. Ведь в случае…
В случае, если она обнаружит…
Мелкий дождичек усиливался. Одна часть ее существа хотела вернуться назад, к автомобильной стоянке, и забыть о регистрационной конторе. А другая заставляла Чарли двигаться все дальше, преодолевая сопротивление ветра.
Впереди стояла невысокая солодовня из кремниевой гальки, с высокой крышей и голубой дверью. Медная вывеска гласила: «Совет графства Восточный Суссекс. Регистрационная служба».
В небольшом вестибюле пахло полировкой для мебели и сырыми зонтами. Какая-то жизнерадостная девица сидела за секретарским столиком перед стеллажом от пола до потолка с переплетенными в кожу томами, помеченными «Смерти, 1745–1803 гг.».
– Где я могла бы найти записи о погребениях при храме Всех Святых в Элмвуде?
– В комнате номер три. Идите прямо вперед до самого верха лестницы.
Комната номер три занимала едва ли не все пространство под крышей здания. Это была продолговатая мансарда с маленькими слуховыми окнами и яркими лампами дневного света. Справа от нее шла низкая стойка, а слева – металлические стеллажи, на которых располагалась картотека с алфавитным указателем и еще ряд коробок с микрофонами. Унылого вида столы и стулья заполняли остальную часть комнаты.
Было утро, всего половина десятого, и Чарли удивилась, сколько людей уже здесь собралось. В помещении господствовала обстановка деловой суеты. Люди прокручивали микрофильмы, перелистывали подшивки старых газет, разворачивали пожелтевшие архитектурные планы, делали торопливые записи. В дальнем конце мансарды группа студентов теснилась вокруг женщины, приглушенным голосом что-то с энтузиазмом рассказывающей им.
Засунув руки поглубже в карманы плаща, Чарли подошла к стойке и дождалась, пока одна из служащих подняла голову от алфавитных карточек и посмотрела на нее.
– Да-да? Чем я могу вам помочь?
– Я хотела бы посмотреть записи о человеке, похороненном при церкви Всех Святых в Элмвуде.
– Журнал погребений? А вы заполнили формуляр?
Она показала небольшой блокнот. Чарли покачала головой.
– Вам нужен номер места. – Она показала на пустой стул. – Вот тот подойдет. Скажите мне его номер.
Чарли прошла через комнату и, посмотрев номер стула, вернулась обратно.
– Номер 11-й.
Женщина вручила ей бланк.
– Заполните его и укажите свое имя и адрес. А у вас есть регистрационный номер?
– Нет. А он мне нужен?
– Ну, если вы проводите исследование… или это только одна справка?
– Только одна.
Чарли достала из сумочки авторучку.
– Здесь разрешается пользоваться только карандашом, – сказала женщина. – Я могу продать вам его за двенадцать пенсов, если у вас нет своего.
Чарли заплатила за карандаш.
