Диана Гамова - Ночное небо
— Вы были лишними, — в который раз ответила я.
— Это не ответ.
— Как спрашиваешь, так и отвечаю!
— Вот оно что, — недобро усмехнулся Лледос. — Я понял. — И без перерыва осведомился ледяным тоном. — Чего ты узнала ТАКОГО, что ходишь которую ночь привидением самой себя?!
При слове «приведение» я захихикала. Веточка, что я подобрала пару часов назад, хрустнула и переломилась посередине.
— И что это значит, вампирша? — спросил эльф, глянув на мою подрагивающую от смеха фигуру.
Ладно. Раз уж он угадал, так сказать, попал пальцем наобум, то делать нечего. Покопавшись во внутреннем кармане куртки, я вытащила нефритовую шкатулку. Она тяжелым грузом скользнула в ладонь эльфа.
— Ты нашла это? И что внутри? — Лледос опустился рядом на поваленный ствол.
— Открой, — зевнула я, снова устремив взгляд к небу. — Только не трогай содержимое, ладно?
А звезды все-таки холодные. Кажется, прикоснись пальцем, и замерзнешь на века.
— Откуда?.. — воскликнул эльф, подсунув раскрытую шкатулку мне под нос. — Откуда это кольцо?!?
Глаза Лледоса посветлели. Пальцы, державшие зеленоватую шкатулку, побелели от напряжения.
— Оно хранилось в тайнике Хаба, — не без интереса я наблюдала за эльфом.
— У Хаба?! — снова воскликнул он. — У этого бездушного монстра?!
Еще чуть-чуть, и Лледос перейдет на крик.
— Что такого в этом кольце? — спросила я, ткнув в шкатулку. — Ну, древнее. Ну, с эльфийскими рунами. Это ваш праязык, да?
— Праязык? — переспросил Лледос и беззвучно рассмеялся. — Это отанья, вампирша.
— А-а, — вроде бы после его слов мой интерес к кольцу должен был возрасти в десятки раз. Но этого не произошло.
Лледос истолковал мою реакцию иначе.
— Вот вам и старая вампирша. Праязык от заклинательного не отличаешь. На отанье вся эльфийская магия создана, — пустился рассказывать эльф.
— И что? — перебила я. — Ну, заклинательный язык, ну, колечко не простое. Что ты так разволновался?
— Ты, наверное, совсем не понимаешь! — возмутился Лледос. — Отанья передана нашим кланам первыми эльфами. Теми, кому мы обязаны своей жизнью, землей, традициями, магией, языками!
— Вот. Я же говорю, праязык, — я не удержалась от очередного зевка.
Лледос только охнул. По его мнению, к древним эльфийским легендам, тому, что от них осталось (к кольцу, например, или отанье), относиться надо бережно, с трепетом и затаенным дыханием. Впрочем, какое у меня дыхание-то? Больше семи столетий не дышу.
— Погоди-ка, — меня что-то насторожило. — Лледос, ты в Гуаре вкратце рассказал про какого-то вашего героя. Его веткой рябины ослепили. И солнце красное утром о нем скорбит. — Я перекинула через дерево ногу, оседлав упавший ствол. — Помнишь?
— Вампирша! — Возмутился эльф, скептически приподняв верхнюю губу. Он прекрасно понял, куда я клоню. — Не дури! Откуда у Хаба реликвия первых эльфов?!
И, правда, откуда? Хороший вопрос. Знать бы еще ответ.
— Что я тебе сказала, когда ты закончил распинаться о своем великом безымянном герое? — Сидеть верхом на бревне было гораздо удобнее. Почти как в седле, только дерево не убегало и не пыталось сбросить наездницу. В отличие от живых коней. Интересно, а кто-нибудь из старых вампиров додумался заключить сделку с некромагами о создании коней-умертвий. Надоело все пешком и пешком… Надо будет взять идею на вооружение.
— Помню, — Ледос отреагировал на мои слова так, будто я ему клюкву в рот засунула.
— Я по-прежнему считаю, что ваши первые герои, или как вы их там называете…
— Были вампирами?! — воскликнул Лледос. — Веомага, прекрати! Ты, конечно, нежить. Но заканчивай оскорблять моих предков!
— Ой, ладно! — я махнула рукой. — Они такие же твои предки, как мои — лягушки!
— Верно, — ехидно сощурился эльф. — Ты сейчас немного зеленая и квакаешь не по делу.
Все. Он меня достал! Я хотела сбить остроухого гада ногой с бревна, но не успела.
Беликий! Левое плечо свело болезненной судорогой. С тихим шипением я схватилась за руку. От чего взвыла во весь голос, согнувшись пополам. Упершись лбом в шершавое дерево, я пыталась утихомирить рой светлячков перед закрытыми глазами. Увы.
Руку обдало жаром. Будто в кипяток сунула.
— Вея, что случилось?! — Лледос склонился надо мной, пытаясь понять, в чем дело.
— Яд. Кампы, — сквозь вылезшие клыки прошипела я. — Уходи!
Спровадить Лледоса оказалось непростой задачей. Но отделаться от него надо однозначно! Пульсирующая боль в руке вызывала приступы жажды. Лишь на краткий миг увидев запястье Лледоса, я почувствовала дикую нехватку крови.
Точно!
Алкеста дала два флакона с эссенцией крови магов. Авось, поможет!
Оттолкнув хмурого эльфа, я кинулась к костру. Флаконы находились в небольшой сумке.
О, Беликий!
Там посапывал Жадан! Такой живой, теплый…
— Лледос! — рыкнула я, сверкнув глазами. — В моей сумке есть непрозрачный флакон. Неси!
Пришлось понадеяться, что эльф не будет упрямиться, а самой, стиснув зубы, отвернуться от аппетитного сунжэ. Сайгум, да что со мной?!
Вернувшись к поваленному дереву, я кое-как переползла через него. Села, прислонилась к нему спиной. Оставалось только ждать Лледоса и терпеть набегающую волнами боль.
Эльф обернулся быстро. Перепрыгнув через бревно, он протянул мне открытый флакон. В ноздри ударил сильный запах крови.
Едва сдержав голодное рычание, я вцепилась в стекляшку, как в последнюю надежду.
Капля. Мне нужна лишь капля. Не больше!
Ох, как сложно себя контролировать, когда почти все мысли только о боли и крови. Вот она, жизнь вампира.
Сделав маленький глоток из флакона, я дрожащей рукой протянула его Лледосу:
— Спрячь обратно, — велела я.
Слава Сайгуму, стало легче. Эссенция крови прокатилась по телу, словно прохладная волна. Смыла боль и утолила жажду. Жаль, не до конца.
Лледос беспрекословно взял из моих холодных пальцев флакон. Я видела застывшую на его лице маску спокойствия. Северянин! Когда он готов действовать, сражаться, его лицо непоколебимо. Если я потеряю контроль над собой, Лледос не будет милосерден. Приложит все силы, чтобы остановить меня.
Это отрезвляло.
Как только эльф скрылся за моей спиной, я побежала. Со всей возможной скоростью.
Нельзя сейчас оставаться с ними. Любой из них для меня хорошая еда. Жадан — сунжэ. По сути — маг. Их кровь вкусна. Ярун и Эгун — молодые вампиры. Такую дичь я тоже люблю. А Лледос — эльф, переживший эксперименты старого Кезо. Кто вообще знает, что в его крови намешено? Но вкус той капли, которую он предложил мне еще в таверне Яруна, до сих пор пылал на губах!
