Светлана Ольшевская - Большая книга ужасов 34
– Конечно. Ведь я жду звонка от импресарио! Я удалила все старые номера, теперь у меня начнется совершенно новая жизнь.
Костя вылетел из беседки как ошпаренный. По счастью, Убейволкова дожидалась его живая и здоровая.
– Он был здесь! – прошептал мальчик.
– Я догадывалась. Нам ведь русским языком сказали, что друзьям теперь не до нас.
– И такое случилось со всеми?!
– Не знаю, может, и со всеми, – бесстрастно ответила девочка. – Нам с тобой повезло, что нас в этот момент в подземелье заперли.
– Когда-то и я любил черный юмор… Но нужно узнать, что с Денисом, Славиком, Никой и остальными? Может, кто-то еще остался нормальным?
– Пошли, – пожала плечами Убейволкова.
И они направились к корпусу, оглядываясь по сторонам. Пока поблизости никого не было. То есть почти никого: из-за поворота аллеи им навстречу вышел маленький мальчик. Он был один, без приятелей и вожатых. Костя вспомнил недавнюю встречу с этим мальчиком, его, кажется, звали Сережей.
– Ты почему здесь один ходишь? Куда ты идешь? – спросил Костя.
– Бери топор, руби хардкор! – взрослым басом ответил малыш, усмехнулся и пошел дальше.
Не доходя до корпуса, ребята столкнулись с Денисом.
– Так вы – нормальные? – вместо приветствия выпалил он.
– Нормальные, – хмуро ответил Костя. – С нами сейчас такое было!..
– Это тут сейчас было такое! – перебил его Денис. – Так говоришь, ты ходил водички попить?
– Не совсем, а точнее, совсем нет…
– Я, знаешь ли, так и понял! Специально выждал время, за которое можно бочку воды выпить, а потом пошел тебя искать, остальные оставались в беседке. Я обыскал тут все – тебя нигде не было. Тогда я решил, что ты мог опять, уж не знаю зачем, пойти к башне, не поставив в известность даже меня, хорош друг, называется!
– Ну не мог же я кричать об этом…
– Ладно. Пошел я к башне, залез на забор и вижу – висит на двери новый амбарный замок. Думаю – раз замок повесили, значит, внутрь ты попасть не мог, и я ушел…
– Идиот! – воскликнул Костя и в общих чертах пересказал произошедшую с ними историю.
– Ничего себе! – удивился Денис. – Но это еще начало. Вернулся я, значит, к беседке, но не успел подойти близко, смотрю – у входа стоишь ты. Я обрадовался было, но тут вижу – на тебе твоя бейсболка!
– Меня там не было. И чем тебя напугала моя бейсболка? – Костя машинально провел рукой по непокрытой голове.
– А тем, что вот она! – Денис извлек из большого кармана шорт смятую Костину бейсболку. – Она все это время была у меня. Ты забыл ее в беседке, когда уходил.
– Боже!
– Мне очень стыдно, – продолжал Денис, – но я никак не решался подойти. А когда все-таки рискнул, ты, то есть он, который в бейсболке, отступил на шаг и непонятно куда делся. Я бросился к беседке… Они все так же болтали, но уже о другом: каждый хвастался перед другими своим светлым будущим.
– И Ника?
– И Ника. Ты б ее видел! Она словно в другого человека превратилась… Ника говорила что-то о парне, с которым ее разлучили, что, дескать, она с ним снова встретится.
– А, это понятно. Все девчонки мечтают о любви и прекрасных принцах. Хотя о Нике я был лучшего мнения.
– Ни о каких принцах, олигархах или актерах речь не шла! – возразил Денис. – По ее словам, этот тип ушел куда-то, откуда не возвращаются. Ну а теперь, как она думает, он вернется.
– Может, ее парень погиб? То-то она во всем черном ходит, и постоянно такая хмурая!
– Может, и так, – пожал плечами Денис. – Хотя она не говорила, что именно погиб. В общем, не знаю. Вот, а потом все разбрелись кто куда, не прощаясь и поодиночке, как будто незнакомые.
Убейволкова впервые подала голос:
– Ты правильно сделал, что не подошел. Других бы не спас, и сам пропал.
Говоря это, она смотрела Денису в глаза, и тот не выдержал, отвернулся.
– Постойте! – вспомнил вдруг Костя. – Ведь сторож в опасности!
Решили идти к сторожу и вместе подумать, как теперь быть. Но пройти к его пристройке можно было только мимо корпуса.
– Нам с Убейволковой нельзя показываться Роберту на глаза. Ведь он считает, что запер нас, и пусть считает. Как же нам идти?
– Да ладно! – заявил Денис. – Пройдем. Там во дворе сейчас полно народа, вот в толпе и затеряетесь. Просто надо смотреть внимательней.
Несмотря на то что было время тихого часа, во дворе перед корпусом действительно гуляли ребята. Несколько человек столпились у крайней лавочки, и среди них выделялась роскошная прическа Юры. Он вновь был в полной экипировке – браслеты, перстни, цепи. Парень, видимо, хотел повеселить компанию: изображал крутого байкера, гарцуя вокруг лавочки на воображаемом мотоцикле. Девчонки хихикали, Костя тоже хмыкнул, глядя на забавное зрелище. Убейволкова осталась серьезной:
– Тебе смешно? А он, похоже, считает, что под ним настоящий мотоцикл.
Приглядевшись, мальчишки поняли, что действительно что-то неладно. Юра выглядел не весельчаком, решившим насмешить друзей, а счастливым человеком, у которого сбылась мечта всей жизни. И на окружающих совершенно не обращал внимания.
Все трое настороженно смотрели по сторонам, но, по счастью, Роберта нигде не было видно. Внимание привлекла красивая девушка в длинном малиново-красном платье необычного фасона. Ее темные волосы пышными локонами вились по плечам, лаковые туфельки цокали каблучками по ступенькам, – девушка спускалась с крыльца.
– Это кто же такая? – удивился Костя, указав на нее Денису.
– Первый раз вижу.
Костя в детстве любил сказки, но только теперь понял, что представлял сказочных принцесс похожими на эту девушку. Вот с такими точеными чертами лица, с такой милой улыбкой, с такими изящными руками и розовыми ноготками. Даже платье соответствовало образу, разве что короны не хватало.
Между тем к красавице подбежали несколько младших девочек.
– Ника! Ты такая красивая стала! – восторженно говорили они.
Ника?! Всмотревшись в лицо девушки, Костя вынужден был признать: да, действительно она. Между тем та и сама заметила приятелей:
– Костя, Денис!
– Не ходите туда, – мрачно предупредила Убейволкова, но это и не понадобилось – сказочная принцесса сама подошла к ним.
– Я так рада! – мило улыбнулась она. – Вы здесь стали мне хорошими друзьями и, наверное, разделите со мной мою радость…
Даже голос Ники изменился, куда и девалась ее мрачная ирония, манера цедить слова сквозь зубы. Этот плавный певучий голос мог принадлежать только принцессе. У Кости мелькнула мысль – Ника, пожалуй, единственная, кому напасть пошла на пользу. Но мальчик одернул себя – разве можно так думать, ведь Нике осталось жить не больше трех дней!
