Игорь Колосов - Росомаха
Но он не стал рисковать, дожидаясь подтверждений, что Старуха появится. Илья поехал вперед, глядя в зеркальце заднего обзора.
Внезапно Оля подалась к мужу, опрокинув Данилу, и закричала.
При этом она смотрела вперед.
— … И ты снова слышишь запах прошлогодних листьев, — медленно говорил Левин, глядя на Ивана. — Ты проходишь по дну оврага, грязь хлюпает у тебя под ногами, ты выбираешь место, где легче подняться на противоположную сторону. И начинаешь подъем. Тебе страшно, но ты знаешь, что рядом с тобой люди. Факел в твоей руке разгоняет темноту. Тебе хорошо видно, Иван?
Тихий, будто сквозь сон, ответ:
— Да.
— Тебе скользко, но ты все равно поднимаешься. Тебя что-то не пускает, но ты знаешь, что все равно пройдешь. Ты ведь уже делал это раньше и преодолевал эту невидимую преграду.
Стефан, как Мария и Левин, следивший за Иваном, заметил, как у того напряглось лицо. Кажется, даже голова немного приподнялась. Его действительно что-то не пускало на противоположную сторону оврага. Не пускало там, в той реальности, куда он попал в трансе, в который погрузил его Левин.
Доктор тоже напрягся, но на его голосе это не отразилось, когда он уверенно и спокойно сказал:
— Ты проходишь, Иван, проходишь, не сомневайся. Эта преграда не для тебя, не для такого крепкого мужчины. Ты ведь уже прошел эту преграду, Иван?
Пауза.
— Ты поднялся на противоположную сторону оврага, Иван?
Загипнотизированный с усилием ответил:
— Да.
— Отлично. Сейчас ты видишь перед собой густой ельник, а внутри — поляну. Ты пройдешь на нее без страха и спешки. Ты проходишь на нее, Иван. Ты чувствуешь, как ели сопротивляются, не пуская тебя на поляну?
— Да.
— Но ты ведь все равно проходишь туда?
— Да. Прохожу.
Левин подался к лежащему на диване, и Стефан понял, что теперь доктор занервничал всерьез. Наступал момент истины. Что-то было в этих считанных секундах, что-то важное. Вот только возможно ли получить то, что надо, прежде чем Иван снова в своей реальности наткнется на тот ужас, что лишил его когда-то рассудка?
— Иван, — тихо, растягивая слова, продолжил Левин. — Ты на поляне, и пусть время для тебя остановится, пусть хотя бы идет медленно-медленно. Ты должен рассказать нам обо всем, что увидишь и услышишь. Ты должен. Спешить тебе некуда. Скажи, что ты видишь?
С полминуты Иван лежал, не двигаясь, будто спал, затем ответил:
— Я вижу клетку, а на другом конце поляны — какую-то кучу в небольшой яме. Эта куча похожа на муравейник.
— Иван, что ты видишь в клетке?
— Росомаху, — отозвался Иван.
И Стефан вздрогнул. Слово было произнесено как-то необычно. С благоговением, что ли?
— И крыс, — добавил Иван.
Доктор застыл.
— Иван, пусть время для тебя остановится. Ты замираешь, и это будет длиться долго-долго. То, что случится потом, придет нескоро. Ты меня понимаешь?
— Да.
— Все замерло, Иван, остались только ты и клетка. Ты заметил, что все остановилось, Иван?
Тихий сонный голос:
— Да.
— Хорошо. Теперь скажи: что делает Росомаха?
Непродолжительная пауза, и лицо Ивана, грубое, угловатое лицо потомственного крестьянина, расслабилось. Казалось, он вот-вот заулыбается. Потом Иван тихо сказал:
— Она смотрит… на меня, и… Она меня любит.
Левин перевел дыхание и спросил:
— Она что-то говорит тебе?
— Да. Она смотрит на меня, но я… все равно чувствую, что Она со мной говорит. И я… понимаю Ее. Я… понимаю, что Она мне говорит.
Стефану показалось, что время замерло не только в той реальности, где сейчас находилось подсознание Ивана, оно остановилось и в этой небольшой душной комнате старого домика.
На лице Ивана благоговение сменилось удивлением и радостью, а доктор Левин все молчал, хотя нужно было срочно спросить, что именно Иван узнал от Росомахи. Левин неверяще смотрел на Ивана, и Стефан уже хотел вмешаться.
Но со временем действительно что-то случилось: Стефан собирался подстегнуть Левина, но пока он набирал воздуха в легкие, пока наклонялся к Левину, пока открывал рот, пока подбирал в уме нужные слова — пока все это происходило, Левин пошевелился и выдохнул:
— Иван, что сказала тебе Росомаха?
— Она… Она рассказала мне про себя… Сказала, что Ее… надо освободить. Это важно не только для Нее, но и для всех людей в поселке. И… даже больше. Она… рассказала мне очень много.
— Иван, расскажи нам, что ты узнал от Нее. Не торопись — у тебя много времени, ведь на поляне все замерло. Расскажи, почему важно… освободить Ее? И что Она… рассказала про себя? Что Она такое?
Иван стал рассказывать. Он говорил медленно. Изредка проглатывал окончания слов, но присутствующие в комнате все равно понимали его. Изредка Иван замолкал, как человек, сбившийся с повествования. Изредка он вздрагивал, и благоговение исчезало с его лица, чтобы вновь возвратиться, медленно и почти незаметно. Изредка Иван всхлипывал, пересказывая историю Росомахи.
И Ее предысторию.
Доктор Левин всего несколько раз задал наводящие вопросы, подталкивая Ивана в нужном направлении. Стефан и Мария превратились в изваяния — сторонний наблюдатель не заметил бы даже, что они дышат.
Но каждый из них впитывал в сознание каждое слово, впитывал, воспринимая услышанное так, словно лично присутствовал при том, что стало первопричиной для последующего рассказа.
Несмотря на то, что рассудок отчаянно сопротивлялся всей этой истории.
14
Росомаха была Особенным Животным. Такие Животные рождаются примерно раз в триста лет.
До Росомахи была Волчица.
У животных в отличие от человека, Особенным могла быть только самка.
Природа, состоящая из множества Уровней, являлась единой и неделимой системой. И, подобно самодостаточному организму, Природа собственными силами пыталась отрегулировать то, что иногда случалось, и что люди могли бы назвать, как Сбой. Или Болезнь.
Когда Уровень Людей отдалился от Уровня Животных, у Природы возникли симптомы надвигающейся болезни. Все равно, что каркас здания начал бы деформироваться. Люди все больше отдалялись от Природы, развивая технику, познавая законы, которые, как им казалось, могли объяснить саму Природу.
И это сказывалось не только на Уровне Животных, но и на Уровне Насекомых, на Уровне Растений, на Уровне Минералов, на Уровне Простейших, и… на Уровне того, что люди ошибочно именовали неживой природой, например, камни и песок. Но сильнее всего это сказалось на Уровне самом близком к Уровню Людей — на Уровне Животных.
