Ирина Молчанова - Пленники рая
К родителям подошел высокий мужчина, в нем девушка узнала отца Дениса. Он был таким же статным и красивым. Как он теперь, наверно, жалел, что месяц назад забыл поздравить старшего сына с днем рождения и как корил себя за любовь, что дарил не ему.
Тут были и мать Риты, усталая от жизни и раздавленная смертью капризного чада. Отец с матерью Ксюши, бизнесмен и добродушная домохозяйка, держались за руки.
«Как же так? Когда успели приехать? Сегодня ведь только девятое. Мама обещала вернуться лишь двенадцатого», — Алиса задрала голову и прищурилась от яркого солнца, оно точно не сдвинулась с места за прошедшие часы. Из дома вышел Саванчук, а за ним та самая девушка из леса. Анисья подошла к снеговику, где стояла маленькая Сусанна, и хотела взять за руку, но девочка отшатнулась и побежала к отцу.
Никита протягивал к Алисе руку, другой он прижимал к себе блокнот, ее блокнот с рисунками.
— Мама! — крикнула девушка и затаила дыханье в ожидании, когда родители посмотрят на нее. «Раз, два, три, четыре, пять…» — считала она, но никто на нее не посмотрел. Не отрываясь, смотрел лишь брат.
— Папа, — прошептала Алиса и увидела, как на куртку закапали слезы, они катились по гладкой поверхности, по молнии, а она не чувствовала их обжигающего тепла на щеках.
— Ники, — шагнула она к брату и протянула руку.
Алиса слышала, как он произнес ее имя, видела протянутую к ней руку и никак не могла до нее дотянуться. Мать обняла Никиту, отец отвернулся и прикрыл глаза. Только сейчас она заметила у его ног черный мешок. Молния на нем была приоткрыта, а внутри мешка лежала девушка с белоснежным лицом, бескровными губами и каштановыми волосами, покрытыми инеем.
— Она сейчас со своими друзьями, — сказал отец Дениса, касаясь плеча ее матери, — они все вместе.
— Мама, мама, я тут, я ведь тут! — кричала Алиса совсем рядом. На миг ей показалось, что мама ее увидела, услышала, но в другой, та опустила глаза, взгляд был прикован к лицу, видневшемуся из черного мешка.
— Папа! Папа! — Девушка бегала вокруг них, прикасалась, звала.
— Как тут холодно, — негромко сказала мать, кутаясь в шубу.
— Нужно возвращаться домой, — проронил отец.
— Домой, — повторила мать.
Алиса смотрела, как мешок с ее телом застегнул какой-то мужик, носилки унесли и засунули в одну из машин. Затем отцу вручили пакетик с обручальным кольцом.
— Это было найдено у покойной.
Мать заплакала.
— Наверно, Никита нашел, он часто находит драгоценности, — пояснила она.
Мужик, отдавший кольцо, все не уходил.
— Мы с семьей хотели бы… — начал отец.
— Вы не могли бы опознать еще одного, — подошел другой работник милиции.
— Мы уже говорили, мы не знаем его, — рассердился отец.
— В его личных вещах было найдено кое-что интересное, — не отставал усатый, — думаю, вам нужно взглянуть на это. — Он открыл папку и непослушными пухлыми пальцами вынул другую — прозрачную, в углу которой находилась фотография.
— Это ваша дочь?
— Да, да, — закивала мать, — это Алиса.
На фотографии она сидела на лавочке возле дома в футболке и шортах, в кадр частично попал смеющийся Илья. Фотография была плохого качества, как будто сделана с далекого расстояния.
— Эти шортики она купила позапрошлым летом и надела только один раз, — всхлипнула мать. Отец крепко обнял ее.
— Мы уже говорили, и я снова повторяю, мы не знаем этого мальчика, что вы еще от нас хотите?!
— Может быть, ваша дочь упоминала, вы бы очень нам помогли, — усатый развел руками. — При нем не оказалось документов.
— Мы ничем не можем вам помочь, — жестко отрезал отец.
Толстяк поджал губы и вздохнул:
— Спасибо за содействие.
Алиса взирала на все это и не могла поверить, что ее больше нет. Она видела свои руки, ноги в носках, она вдыхала запах весны, чувствовала, как припекает солнце, но не могла сесть в машину со своей семьей и поехать домой.
— Ники, — позвала она.
Брат смотрел на нее огромными грустными глазами и словно все понимал.
— Ты меня слышишь, Ники?!
Мальчик закрыл глаза, на ресницах заблестели слезы.
— Скажи, скажи, ты ведь меня видишь?!
— Да, — прошептал он.
Мать склонилась над ним.
— Милый, пойдем в машину.
Никита указал туда, где стояла Алиса, и громко произнес ее имя. На него стали оборачиваться.
— Мальчик мой, пойдем, пойдем в машину, — попыталась увести его мать. Он вырвался и с раскинутыми руками бросился к сестре.
Брат упал на землю и в тот миг, когда он прошел сквозь нее, Алиса увидела другой мир. Солнце погасло, небо затянуло, пошел снег, тело пронзил холод, а потом точно фильм отмотали назад и ее зашвырнуло обратно, в солнечный день, туда, где пахло весной, где не было холода, боли, не ощущалось тепло слез, где не пели птицы.
Отец поднял брыкающегося Никиту на руки и понес в машину, тот все выкрикивал и выкрикивал: «Алиса, там Алиса, там же Алиса…»
Они уехали, а девушка еще долго смотрела им вслед, на своего маленького брата, приникшего к стеклу. Уехали и родители ее друзей, остались только незнакомые люди. Они делали свою работу, для них в случившемся не было трагедии, их лица были непроницаемы, ни тени жалости. Им хотелось поскорее покончить со всем и поехать домой к своим семьям, родным и близким. Большинство из них столпилось у черного мешка с телом. Девушка знала, с чьим телом, сразу догадалась, чьи родные не приехали. Солнце освещало его алебастровое лицо, блестело на кончиках длинных ресниц, касалось неподвижных губ, на коротких волосах застыл лед. Он выглядел таким спокойным, словно умер не в мучениях и боли от ледяной воды, а просто заснул или, как в сказке, заледенел от поцелуя снежной королевы.
— Черт бы побрал этот снегопад, — проворчал худощавый мужчина, пряча острый подбородок в куртку.
Другой задрал голову и весь передернулся.
— Валит и валит, давайте, заканчиваем, у парня есть телефон, по нему и отыщем родственников, нечего тут торчать.
Третий согласно закивал, посмотрел на часы и, нахмурившись, постучал по ним, потом еле слышно буркнул:
— Черт с ними.
— Стихийное бедствие какое-то, шестой день уже идет, не переставая. Кстати, жители про ребят в один голос утверждают: «Ничего не знаем», одна старуха, правда, бормотала что-то про ведьм и бесов, — хохотнул худощавый, — но она явно выжила из ума.
Алиса не стала смотреть на небо, она знала — оно все такое же чистое, солнце все такое же яркое, как будто вырезано из бумаги и навечно приклеено у нее над головой.
Мешок с телом Кирилла застегнули и унесли. Вскоре последняя машина скрылась в лесу — девушка осталась одна.
