Кристофер Пайк - Последний вампир. Черная кровь. Красные кости
Это приводит меня в недоумение. Я могу понять, почему Эдди бросил фургон с мороженым: вокруг склада полно полиции, и к тому же он уверен, что очень ловко спрятал Якшу. Но я не могу понять, почему он бросил свою мать, хотя я легко могу взять ее в заложницы. Он уже должен догадаться, что я вычислила склад через нее. Я снова боюсь попасться в западню.
С кровью Якши в моем организме моя сила вернулась на сто процентов, может быть, даже сто двадцать процентов, хотя я знаю, что все равно не сравнюсь с Эдди, который прикладывался к крови Якши много раз в течение нескольких недель. К сожалению, мое умственное состояние не вполне устойчиво. После того как Якша испустил последний вздох, я утяжелила мо шок, в котором находилась часть его тела, камнями, отплыла на глубину и утопила его. Я убеждена, что теперь никто не сможет причинить вред его останкам. Его никогда не найдут. Но он оставил мне загадку, которую я не могу решить. Кришна рассказал ему свою историю пять тысяч лет тому назад. Почему Якша был так уверен, что Кришна рассказал ее для передачи мне именно в этой чрезвычайной ситуации? Жизненный опыт — а моя жизнь очень долгая — никак не подсказывает, каким образом я могу уничтожить Эдди, танцуя перед ним. Для меня слово «вера» так же абстрактно, как слово «бог». Я верю в то, что все будет хорошо, примерно так же, как верю, что Санта Клаус подарит мне на Рождество бутылку крови.
Что я могу сделать? У меня нет никакого реального плана, если не считать того, что напрашивается само собой. Взять миссис Фендер в заложницы, заставить Эдди примчаться сюда и, когда будет возможность, всадить ему в мозги пулю. У меня на коленях лежит револьвер офицера Гэри. Или офицера Билла? Это неважно. Он был в их машине, и в нем шесть патронов. Я засовываю его на животе за пояс под футболку, выхожу из машины и иду к дому.
Я не стучусь. К чему? Она все равно мне не откроет. Я берусь за ручку, выламываю замок и хватаю женщину, когда она еще даже не успела дотянуться до пульта от телевизора. Современные американцы просто помешаны на своих дистанционных пультах. Они считают их ручными лазерами или чем–то вроде того, способными устранить любые препятствия. Страх и ненависть искажают ее и без того дурные черты. Однако проявление эмоций показывает, что ее мозги прочистились. Я так рада за нее. Схватив ее за горло, я придавливаю ее к стене и обдаю холодным вампирским дыханием ее мерзкое лицо. Перед тем как захоронить Якшу в море, я разделась догола, но потом надела одежду на еще мокрое тело. Когда я усиливаю хватку на старой леди, с джинсов, которые мне принес Джоэл, на деревянный пол капает вода. Она вперилась в меня своими странными серыми глазами, и при этом выражение ее лица меняется. Полная беспомощность пугает ее, но и возбуждает. Ну и семейка.
— Где твой сын? — спрашиваю я.
Она кашляет:
— Кто ты?
— Один из хороших парней. А твой сын — один из плохих. — Я чуть сильнее сжимаю ей горло. — Ты знаешь, где он?
Она трясет головой и немного синеет:
— Нет. — Она говорит правду.
— Ты его видела сегодня вечером?
— Нет.
Еще один искренний ответ. Странно. Я позволяю себе мрачную усмешку.
— Чем Эдди забавлялся, когда был маленьким? Вставлял лягушкам в рот хлопушки, и они отрывали им головы? Поливал кошек бензином и поджигал? Ты покупала ему бензин? Покупала ему кошек? Мне в самом деле интересно знать, какая нужна мать, чтобы вырастить такого сына.
Она тут же справляется со своим страхом и ухмыляется. Похоже на провал в болотной грязи, и запах такой же мерзкий.
— Мой Эдди — хороший мальчик. Он умеет обращаться с такими девицами, как ты.
— Твой мальчик никогда прежде не встречался с такими девицами, как я. — Я бросаю ее в ее кресло. — Сиди и молчи. — Я сажусь в кресло напротив. — Мы будем ждать Эдди.
— Что ты хочешь ему сделать?
Я достаю револьвер:
— Убить его.
Она даже глазом не моргнула. Вообще она очень спокойно воспринимает мою сверхъестественную силу. Должно быть, ее мальчик просветил ее насчет того, что в городе появились новые крутые ребята. Она по–прежнему очень напугана, но уже с примесью наглости. Она кивает, словно бы сама себе, и ее страдающая от подагры шея хрустит как изъеденная термитами доска.
— Мой мальчик умнее тебя. Я думаю, убита будешь ты.
Выключив пультом телевизор, я кладу ногу на ногу.
— Если он такой умный, то почему не сбежал из дому в тот же день, как научился ходить?
Это ей не понравилось:
— Ты еще пожалеешь, что это сказала.
Она мне надоела:
— Посмотрим.
Через час звонит телефон. Поскольку я хочу напугать Эдди и заставить его броситься домой, нет нужды заставлять отвечать его мать и притворяться, что меня здесь нет. Эдди все равно не попадется на такую примитивную хитрость. Я беру трубку.
— Алло, — говорю я.
— Сита.
Это Джоэл, и у него крупные неприятности. Я мгновенно все понимаю: когда я ушла, он пришел сюда, и Эдди здесь его схватил и куда–то увез. Эдди был здесь, пока я выручала Якшу, может, прятался где–то снаружи, видимо, уверенный в том, что я вернусь сюда при первой же возможности. Но я не объявилась, и он схватил человека, который спас меня из огня, наверняка рассчитывая использовать его для торга со мной. Я сразу отдаю себе отчет в том, что шансов у Джоэла пережить эту ночь меньше, чем один на сотню.
— Он рядом, — говорю я.
Джоэл напуган, но владеет собой.
— Да.
— В том, что касается тебя, я все поняла. Пусть он возьмет трубку.
— Мной можно пожертвовать, — говорит Джоэл. — Ты это понимаешь?
— Нами обоими можно пожертвовать, — отвечаю я.
Секунду спустя Эдди на линии. Его голос растекается, как топленое масло. Он, как и следовало ожидать, уверен в себе.
— Привет, Сита. Как там моя мама?
— Хорошо. Все хвастается своим сыном.
— Ты что–то с ней сделала?
— Подумываю об этом. Ты что–то сделал с Джоэлом?
— Только переломал ему руки. Это еще один твой дружок? Тот, последний, недолго протянул.
Я напрягаюсь, чтобы говорить спокойным тоном.
— Кого–то находишь, кого–то теряешь. В моем возрасте один стоит другого.
Эдди хихикает:
— Не знаю, не знаю. Думаю, сейчас тебе никого лучше меня не найти.
Я хочу разозлить его, заставить его делать глупости:
— Ты что, заигрываешь со мной, Эдди? В этом все дело? Ты хочешь править миром, чтобы быть уверенным, что в пятницу вечером у тебя будет свидание? Знаешь, я разговаривала с твоим прежним хозяином и слышала, какие у тебя были идеи насчет того, как хорошо провести время. Клянусь, зная твои достоинства и обходительность, я бы не удивилась, если бы ты оказался девственником.
