Брэм Стокер - Дракула
Все были дома: Мина выглядела усталой и бледной, но старалась казаться веселой и ласковой. Мне было больно, что приходится все скрывать от нее и тем причинить беспокойство. Слава Богу, завтра это кончится.
Я не мог рассказать остальным о своих последних открытиях, приходилось ждать, пока уйдет Мина. После обеда мы немного музицировали, чтобы отвлечься от окружающего нас ужаса, а затем я проводил Мину в спальню и попросил ее лечь спать. В этот вечер Мина казалась особенно ласковой и сердечной и ни за что не хотела меня отпускать, но мне нужно было еще о многом переговорить с друзьями, и я ушел. Слава Богу, наши отношения нисколько не изменились оттого, что мы не во все посвящаем друг друга.
Вернувшись, я застал всех друзей собравшимися у камина в кабинете. В поезде я все точно записал в дневник, так что мне пришлось только прочесть им свою запись: когда я кончил, Ван Хелзинк сказал:
— Немало, однако, пришлось вам потрудиться, друг Джонатан. Но зато теперь мы наверняка напали на след пропавших ящиков. Если все они найдутся в том доме, то и делу скоро конец. Но если некоторых из них не окажется, то придется снова отправляться на поиски, пока мы не найдем все ящики, после чего нам останется лишь одно — заставить этого негодяя умереть естественной смертью.
Мы сидели молча, как вдруг мистер Моррис спросил:
— Скажите, как мы попадем в этот дом?
— Но попали же мы в первый, — быстро ответил лорд Годалминг.
— Артур, это большая разница. Мы взломали дом в Карфаксе, но тогда мы находились под защитой ночи и загороженного стеною парка. На Пикадилли будет гораздо труднее, безразлично, днем или ночью. Я очень сомневаюсь, что нам удастся туда попасть, если этот индюк-агент не достанет нам каких-либо ключей; может быть, завтра мы получим от него письмо, тогда все разъяснится.
Лорд Годалминг нахмурился и мрачно зашагал взад и вперед по комнате. Затем постепенно замедляя шаги, он остановился и, обращаясь по очереди к каждому из нас, сказал:
— Квинси рассуждает совершенно правильно. Взлом помещения вещь слишком серьезная; один раз сошло великолепно, но в дачном случае это более сложно. Разве только мы найдем ключи от дома у графа.
Так как до утра мы ничего не могли предпринять и приходилось ждать письма Митчела, мы решили устроить передышку до завтра. Мы довольно долго сидели, курили, обсудили этот вопрос со всех сторон и разошлись. Я воспользовался случаем и записал все в дневник; теперь мне страшно хочется спать, пойду и лягу.
Дневник доктора Сьюарда1 октября.
Рэнфилд снова меня беспокоит; его настроения так быстро меняются, что трудно понять его состояние; не знаю даже в чем тут причина — это начинает меня сильно интриговать. Когда я вошел к нему сегодня утром, после того, как он выгнал Ван Хелзинка, у него был такой вид, точно он повелевает судьбами мира; и он действительно повелевает судьбой, но очень своеобразно. Его положительно ничто на свете не интересует; он точно в тумане и свысока глядит на слабости и желания всех смертных. Я решил воспользоваться случаем и кое-что разузнать у него.
Из очень длинной беседы, причем он все время говорил изумительно здраво и осмысленно, я сделал вывод, что Рэнфилд твердо верит в свое предназначение для какой-то высшей цели. Он убежден, что достигнет ее не путем использования человеческих душ, а исключительно чужих жизней… Некоторые подробности беседы и взгляды на пользу, которую он может извлечь из чужой жизни, до того близки к рассказанному нам Ван Хелзинком о вампирах, что у меня неожиданно мелькнула мысль о влиянии на Ренфилда графа. Неужели так? Как это раньше не пришло мне в голову?
Позже.
После обхода я пошел к Ван Хелзинку и рассказал ему о своих подозрениях. Он очень серьезно отнесся к моим словам и, подумав немного, попросил взять его с собою к Рэнфилду. Когда мы вошли, то были поражены, увидев, что он опять рассыпал свой сахар. Сонные осенние мухи, жужжа, влетали в комнату. Мы старались навести его на прежний разговор, но он не обращал на нас никакого внимания. Он напевал, точно нас совсем не было в комнате, затем достал кусок бумаги и сложил его в виде записной книжки. Мы так и ушли ни с чем.
По-видимому, это действительно исключительный случай; надо будет сегодня тщательно проследить за ним.
Письмо от Митчел и Кэнди Лорду Годалмингу1 октября.
Милостивый государь!
Мы счастливы в любое время пойти навстречу Вашим желаниям. Из этого письма Ваше сиятельство узнает, согласно его желаниям, переданным нам мистером Харкером, подробности о покупке и продаже дома № 347 на Пикадилли. Продавцами были поверенные мистера Арчибальда Винтер-Сьюффилда. Покупатель — знатный иностранец, граф де Вил, который произвел покупку лично, заплатив всю сумму наличными. Вот все, что нам известно.
Остаемся покорными слугами Вашего сиятельства,
Митчел и Кэнди.
Дневник доктора Сьюарда2 октября.
Вчера ночью я поставил человека в коридоре и велел следить за каждым звуком, исходящим из комнаты Рэнфилда; я приказал ему немедленно послать за мной, если произойдет что-нибудь странное. После того, как миссис Харкер пошла спать, мы долго еще обсуждали наши действия и открытия, сделанные в течение дня. Один лишь Харкер узнал что-то новое, и мы надеемся, это окажется важным.
Перед сном я еще раз подошел к комнате своего пациента и посмотрел в дверной глазок. Он крепко спал; грудь спокойно и ровно поднималась и опускалась. Сегодня утром дежурный доложил, что вскоре после полуночи сон Рэнфилда стал тревожным и пациент все время молился. Больше дежурный ничего не слышал. Его ответ показался мне почему-то подозрительным, и я прямо спросил, не заснул ли он на дежурстве. Вначале он отрицал, но потом сознался, что немного вздремнул.
Сегодня Харкер ушел, чтобы продолжить свои расследования, а Артур и Квинси ищут лошадей. Годалминг говорит, что лошади всегда должны быть наготове, поскольку, когда мы получим нужные сведения, искать их будет поздно. Нам нужно стерилизовать всю привезенную графом землю между восходом и заходом солнца; таким образом мы сможем напасть на графа с самой слабой его стороны и будем меньше рисковать жизнью. Ван Хелзинк пошел в Британский музей посмотреть некоторые экземпляры книг по древней медицине.
Древние врачи обращали внимание на такие вещи, которые не признают их последователи, и профессор ищет средства против ведьм и бесов.
Порою мне кажется, что мы все сошли с ума и что нас вылечит только смирительная рубашка.
