Владимир Бочкин - Прорыв (СИ)
Первыми рванули мы с Агдамом, а вслед нахлынула лавина человеческих тел.
Выбежали почти все, но только почти. Я видел, как упали несколько человек и уже не встали, затоптанные своими товарищами. А вот над головами взметнулась чёрная ткань, которая сейчас переливалась серебром. Она накрыла парочку ребят, и они исчезли, беспомощно барахтаясь в людском море.
Старина Аб, как всегда сориентировался быстрее всех, пробежал по партам и выбежал одним из первых.
Пора было подумать о собственных делах. Когда выбежали все, кто смог, я захлопнул дверь. Теперь быстрее сматываться.
Я повернулся и плюнув на боль в ноге, довольно резво заковылял по коридору. Сзади послышался грохот стада слонов на марше. Я затормозил и обернулся. За мной бежал почти весь класс. Я расставил руки.
— Назад, назад! Куда прёте бараны! К выходу, идиоты, к выходу.
Люди нехотя остановились. До них начало доходить, что они прутся совсем в другую сторону. Толпа замешкалась, кое-как развернулась и суровым табуном кентавров помчалась к лестнице.
Рядом остались только верный Агдам и Старина Аб. Я удивился, но не было времени выяснять, что ему нужно.
Мы добежали до конца коридора, свернули за угол, и я налетел прямо на Лиакею, которая безмятежно шла навстречу. Соотношение сил было явно не в её пользу, так что упасть пришлось ей. Я споткнулся об неё и колобком покатился по полу. Кепка снова слетела, но было уже не до этого. Я боялся, как бы Лиакею не затоптали два громилы, бегущих за мной. К счастью, у Агдама оказалась хорошая реакция (первый и последний раз в жизни). Он не только сам остановился, но успел остановить Старину Аба, схватив за шкирку и отстраняя от лежащей девушки. За это я ему особо благодарен. В следующее мгновение, я уже вскочил, протянул руку и схватил Лиакею за локоть.
— Лиа, бежим!
Я рывком поднял девушку с пола.
— Вы что все очумели! — заорала Лиакея, демонстрируя стервозный характер.
Она попыталась вырвать руку. У меня характер тоже не сахар, особенно когда я тороплюсь и боюсь одновременно. И в такие моменты не люблю тех, кто меня нервирует и задерживает ещё больше. Я влепил Лие звонкую пощёчину и потащил за собой. На данный момент сопротивление подавлено, но вряд ли надолго.
Мы выбежали в коридор. Я молился только о том, чтобы выбраться отсюда, но то ли интуиция, то ли часы подсказывали, что если не поторопимся, можем не успеть до перемены.
Мы почти вырвались. Осталось свернуть, затем лестница, холл и долгожданный выход. Но как только мы приблизились, дверь нашего кабинета распахнулась и оттуда чёрным облаком или точнее полотном, выскользнуло нечто, с чем я не хотел встречаться. Оно взметнулось ввысь и перегородило дорогу, подрагивая и переливаясь, изгибаясь, словно материя в руках невидимого тореадора. Вот только я — не тупой бык.
Мы уже столько раз тормозили и разворачивались за эти несколько минут, что тренировка пошла нам только на пользу. Не сговариваясь, мы дружно развернулись и помчались обратно. Даже Лиакея, которая была не в курсе происходящих событий, ничего не спросила и вроде бы даже не удивилась. Странно, я бы на её месте удивился. Может я её слишком сильно ударил? Но, скорее всего, одного взгляда на выросшую перед нами тварь хватило, чтобы понять одну нехитрую истину. Когда видишь перед собой подобную хрень, истина — в ногах. Возможно, она поняла это даже лучше меня, потому что как только мы развернулись, она обогнала меня, и теперь было непонятно, кто кого тащит. Лицо у неё окончательно побледнело и стало в один цвет с волосами.
Поворот мы прошли, не снижая скорости, но тут пришлось остановиться, чтобы решить, куда бежать. Выбор невелик. Или лестница на первый этаж, где располагались спортзал и мастерские, но они вели не к выходу, а в другое крыло здания. Или левый коридор второго этажа, с тем же результатом. Либо женский туалет, рядом с которым мы сейчас стояли. Школа строилась, перестраивалась и достраивалась не одно десятилетие. Её архитектура могла свести с ума любого архитектора. Перед нами стояла трудная дилемма: три пути, каждый из которых ведёт в никуда. Решать нужно быстро.
И тут прозвенел звонок.
Мы оцепенели. Эта знакомая, бьющая по нервам трель, прозвучала настолько мирно, обыденно и в то же время неожиданно, что просто пригвоздила к месту. Особенно удивился я, когда понял, что всё время ждал, что звонка не будет.
Как это всегда бывает, некоторое время царила тишина. Наконец двери кабинетов распахнулись и оттуда начали выкатываться ученики. Что самое удивительное — тишина продолжалась до сих пор. И тогда я понял, что у нас большие проблемы.
Вот, весело галдя, высыпались два каких-то класса и были тут же поглощены толпой молчаливых и бледных школьников. Постепенно разговоры стихли, живые школьники начали растворяться в толпе мёртвых сверстников.
Я не стал дожидаться развязки. Меня больше огорчало, что коридор окончательно закрыт для нас. Я с вожделением посмотрел на лестницу, но по ней уже поднимались молчаливые фигуры.
— В туалет! — бросил клич я, и первый последовал своему призыву.
Никогда ещё туалет не вызывал у меня такого радостного чувства облегчения. Лиакея без раздумий последовала за мной, что неудивительно, учитывая, что я по-прежнему крепко сжимал её руку. Агдам и Старина Аб, как привязанные бросились за нами.
Туалет был пуст. Я подбежал к окну и выглянул наружу. На улице пусто. Никто не бродит по тихим, осенним аллеям. А на окне решётка, но хоть убей, не пойму, зачем она нужна на втором этаже.
Я обернулся к Агдаму.
— Запри дверь.
Агдам растерянно огляделся.
— Швабра, — сказал я, но Старина Аб уже сориентировался.
Он схватил швабру и продел в ручки. Замок так себе, да и двери не железные. Одна надежда, что никто нас здесь специально разыскивать не будет. К тому же вряд ли, кто-нибудь сюда зайдёт на этой перемене. Мёртвые не ходят в туалет, разве что на экскурсию. Во всяком случае, нормальные мертвецы, а эти могут и пойти. А в том, что большинство школьников мертвы, не было никаких сомнений. Они выглядели точь в точь, как тот парень в дежурке, имя которого мы так и не смогли вспомнить.
— Может, ты всё-же отпустишь мою руку, — напряжённо сказал Лиакея.
Я присмотрелся к ней. Она по-прежнему бледна, но держит себя в руках. К моему сожалению, руку пришлось отпустить. Лиа тут же принялась массировать её.
— Дурак, — беззлобно сказала она. — Теперь вся рука в синяках будет. Твои пальцы там надолго отпечатались.
Я ухмыльнулся.
— Лучше бы они отпечатались на другом месте.
Не успел я договорить, как Лиакея от всей души влепила мне пощёчину.
