Саймон Кларк - Тьма сгущается
Черт!
Главные ворота закрыты. Перелезть она не могла. Забор высотой шесть футов. Второй калиткой никогда не пользовались, она заросла кустами.
Задыхаясь, он проломился сквозь кусты и увидел калитку.
Открытую. Ричард моргнул. Может, опять шутки воображения?
Нет.
Открыта настежь, так ее и так!..
Он выскочил к дороге. Рев тягачей стал оглушительным.
Побежал по травянистой обочине, с кошмарным фатализмом высматривая на асфальте ком окровавленного тряпья.
Не могла она здесь оказаться. Хватило бы ума не лезть под колеса. А если нет?
Мимо, ударив горячим воздухом, пролетел грузовик.
– Эми?
Обгоняя грузовики, неслись легковушки. Поток обезумевшей стали и резины из страшного сна.
Гудок. Прерывистый блеющий звук. Водитель отчаянно пытается предостеречь кого-то.
Он оглянулся на звук...
...И примерз к месту. В легких застыл воздух, сердце замерло на середине удара, шум машин больше не доходил до сознания; прошла секунда... или часы, а он все не мог поверить, что перед его глазами самая что ни на есть реальная реальность.
– Эми!
Ричард Янг нашел свою дочь.
Глава 5
Все темнее и темнее
Лунный свет. Открытая поляна. Дерево с обнаженной высохшей вершиной. Окна заброшенного дома, как пустые ослепшие глаза. Ночной воздух касается тела холодной рукой мертвеца. По темным полям разносится стон – предсмертная песнь забытого одинокого божества.
На больничной койке в глубоком бреду лежала Розмари Сноу. Она не знала, что только швы удерживают на лице ее левую щеку, что синяки усеяли ее кожу густо, как пятна на шкуре далматинца.
Розмари снилась освещенная луной поляна и холодный знобкий воздух. И стон.
Вот она стоит в поле, перед ней заброшенная ферма. Два верхних окна блестят под луной, двери заросли кустами роз.
И непрестанный стон.
Сон повторялся снова и снова, словно в голове крутилась склеенная в кольцо кинолента.
Тяжесть сокрушает дом, продавливает крышу, дождем осколков выбрасывает на землю окна.
И вот приближается Губитель. Бежать. Он неумолимо преследует ее, сминает траву, деревья, столбы, дорожные знаки...
Она бежит, бежит. Но он догоняет. Болят ноги, колет под ребрами, горят легкие. Не уйти. Раздавит.
Прыжок через ограждение. Ноги скользят, колтун волос цепляется за столбик ограды. Справа один за другим переламываются столбики, балки вминаются в землю под сокрушительной тяжестью. Одуванчики взрываются облачками пушинок.
“Вот мой Губитель, – отчетливо думает она. Ближайший столб разлетается в щепки. – Тут тебе и конец, Розмари Сноу”.
Тихий ночной воздух над ней вдруг шевельнулся, волной ударил в лицо, и она почувствовала, как что-то обрушивается на нее, подобно молоту Господнему.
Она закричала.
Инстинктивно свернулась в комок, пытаясь хоть как-то защититься. Но от этого не спас бы и бетонный бункер.
Молнией мелькнула мысль: “Я могу двигаться! Двигаться, черт побери!” Падение ограды освободило ее.
Она откатилась в сторону, и в тот же миг трава под оградой оказалась размолота в зеленую кашу.
Секунда – и она уже на ногах, и бежит, бежит, жадно заглатывая воздух. За ее спиной земля содрогается под невидимой тяжестью.
На бегу она оглядывается. Волны сурепки за ее спиной словно рассекает невидимая торпеда, оставляя в кильватере пену желтых лепестков.
Впереди, набирая скорость, гудит поезд. Протяжный гудок разносится в темных полях, как вопль души, терзаемой в аду.
“Беги, Розмари Сноу! Беги! Беги!”
Кто это бежит рядом с ней? Кирк Бан и его друзья. Они хотят, чтобы она спаслась от этой твари – от Губителя.
– Если ты умрешь, мы тоже умрем! – кричат они ей. – Живи, Розмари Сноу. У тебя есть, ради чего жить!
Все быстрей стучат колеса на стыках. Все ближе острие желтой торпеды за спиной.
“Где же эти проклятые рельсы?” В темноте не разобрать. Только рокот стальных колес да крик гудка.
Желтые лепестки дождем сыплются на нее. “Как конфетти на похоронах, – мелькает бредовая мысль. – Это твои похороны, Розмари Сноу. Раздавит тебя в лепешку, ой, ой, ой! Закажите плоский гроб. Вроде картонной папки. И могилка вроде щели в почтовом ящике. Черт, на какой диете ты так похудела, Розмари Сноу?
Красная Зет, Красная Зет, Красная...”
– Нет! Я... не... хочу УМИРАТЬ! – злобно кричит она небу над головой. – Пусть он... он!
Перед ней маячит лицо незнакомца, заманившего ее в ловушку.
Девочка вдруг замечает, что уже бежит по откосу. В десяти футах внизу покачиваются стальные кузова, доверху заполненные углем. Обгоняют. Поезд идет слишком быстро. Не успеть.
Телефонный столб ломается позади, как карандаш в руках мальчишки. Оборванные провода плетью хлещут по спине.
Розмари Сноу прыгает с откоса, как с вышки в воду.
В мозгу вспыхивает голубая молния... Темнота. И все темнее... темнее...
...Еще темнее...
* * *Больничная койка. Капельница с физраствором. И все тот же сон повторяется снова и снова. И с каждым разом то, что преследует ее, различимо чуть более ясно. Сон словно постепенно проявляет изображение. Словно заставляет нечто выйти из тьмы. Когда-нибудь она увидит это. И узнает.
Лунный свет. Открытая поляна. Дерево с обнаженной высохшей вершиной. Окна заброшенного дома, как пустые ослепшие глаза. Ночной воздух касается тела холодной рукой мертвеца. По темным полям разносится стон – предсмертная песнь забытого одинокого божества.
“Вот мой Губитель”.
Сон повторяется.
Глава 6
Разбитая машина
Ричард Янг примерз к месту, увидев свою дочь на другой стороне дороги. Не поверил своим глазам. И хоть убей, не знал, что делать дальше.
Неподвижная фигурка, одетая в белую футболку, джинсы и сандалии. Что-то в поле на той стороне приковало ее внимание: уставилась туда и не замечает ни грохочущих колесниц Джагернаута, ни попутных потоков воздуха, ураганом треплющих ее волосы, рассыпавшиеся по плечам.
– Как, черт возьми, она умудрилась уцелеть, пересекая шоссе? – спросил себя Ричард. Он чувствовал, как силы покидают его, сменяясь такой слабостью, что казалось невозможным сделать шаг.
Его поразила ужасная мысль: что, если Эми повернется и увидит отца? Легко представить. Она широко улыбается и очертя голову бросается к папе, как делает это, встречая его с работы.
Ричард уставился на дочь, изо всех сил желая, чтобы она продолжала разглядывать птичку, кролика или что там так зачаровало ее. Он ждал разрыва между машинами.
Грузовики, цистерны, почтовые фургоны, легковые автомобили, мотоциклы с ревом катили по шоссе, будто скованные одной цепью.
