Виталий Вавикин - Обратная сторона. Том 2
«Такого не бывает!» – звенело у него в голове, а город мелькал перед глазами безумным хороводом. Шериф стреляет в него. Доберман набрасывается, срываясь с привязи. «Чертова фабрика!» – Дэйвид обернулся, ожидая увидеть преследовавшего его добермана. На мгновение ему показалось, что он видит, как собака бежит за ним, а позади нее тянутся вывалившиеся из распоротого живота внутренности. Но это был просто страх, который способен породить любую фантазию. Дэйвид снизил скорость, попытался перевести дыхание, перешел на шаг. Ладони заныли, заставляя его сжать пальцы в кулаки, чтобы остановить кровь.
Когда они были мальчишками, то пугали друг друга историями, что ржавый гвоздь может вызвать столбняк и человек умрет, потому что горло его распухнет и он не сможет дышать. Сейчас детские страхи вызывали улыбку, и вспоминать о детстве было куда приятнее, чем пытаться разобраться в том, что происходит вокруг.
Дэйвид увидел собравшихся у фабрики людей и облегченно выдохнул. На какое-то мгновение ему показалось, что весь мир восстал против него и в палатках у фабрики он никого не найдет. Останется один на один с шерифом и доберманом по кличке Дьявол. Он подошел ближе.
Стивен Крамп прищурился, вглядываясь в силуэт приближающегося человека. Собственное тело казалось ему вялым, почти что ватным. Ноги грозили в любое мгновение подогнуться. Перед глазами мелькали черные пятна, напоминавшие, что смерть стоит где-то рядом и подбрасывает в воздух монетку, решая, жить ему или нет. В прошлую ночь эта монетка взмыла вверх как минимум десяток раз. Стивен даже слышал, как смерть разочарованно вздыхает, отпуская ему следующий час жизни. Но смерть умела ждать. Она стояла у входа в палатку и наблюдала за жертвой.
Стивен лежал и думал, что если только хоть на одно мгновение он перестанет желать жить, то смерть придет и заберет его. Но он не перестал надеяться. Он хотел жить. Хотел выйти из палатки и встретиться с девушкой своей мечты, которая ждала его где-то далеко. Определенно ждала. В жизни всегда так бывает. Кто-то, где-то, когда-то, но человек этот есть. Стивен уже готов был полюбить ее. Полюбить этот несуществующий образ. Полюбить фантазию. Потому что когда кого-то любишь, со смертью проще бороться. Смерть боится любви. Бежит от любви. И возвращается лишь когда уходит любовь. Возвращается к разочарованию и ненависти, к опустошенности и одиночеству, встает в изголовье и начинает ждать. Но только не тогда, когда есть любовь. Поэтому Стивен хотел любить, хотел посвятить всего себя этой любви. Любви к девушке, которую он когда-нибудь узнает. Обязательно узнает.
Спал ли он в эту долгую ночь? Возможно. Но даже во сне он не переставал думать о своей фантазии. И смерть отступила. Стивен понял это, потому что услышал ее далекие шаги. Она пошла куда-то дальше. Отправилась в мир, собирать свою бесконечную жатву. И Стивен был рад этому. Был рад знать, что смерть оставила его, устремив свой взгляд в сторону кого-то другого. Хорошо ли это – желать смерти незнакомому человеку? Нет, но Стивен и не желал. Он желал жизни себе. А что смерть ушла к кому-то другому, так это неизбежность. Процесс не остановить. Кто-то умирает, кто-то рождается. Такова жизнь и такова смерть. И так будет, пока вращается мир.
Стивен приподнялся и тихо попросил воды. Перед тем, как окружающий мир перестал существовать, оставив его один на один со смертью, он видел Кевина Лордса, видел девушку по имени Бэт. У нее были длинные белые волосы, и когда вокруг наступила тьма, то волосы эти стали белее. Так, по крайней мере, казалось Стивену. Но сейчас никого рядом не было.
Он набрал в легкие застоявшегося прохладного воздуха и позвал еще раз. Тишина. Стивен приподнялся на локтях, перевернулся на живот, снова позвал и, не получив ответа, пополз к выходу из палатки. Силы покинули его в тот самый момент, когда ему удалось расстегнуть старую, непослушную молнию. Наступила темнота, но когда он очнулся, тело отдохнуло и позволило ему выбраться из палатки.
Невдалеке горел костер, и Стивен порадовался, что не остался один. Если кто-то разжег пламя, то кто-то здесь еще жив – в какой-то момент Стивен подумал, что смерть забрала всех в обмен на его жизнь. Осеннее утро только начиналось, и на траве выступила роса. Она умывала лицо Стивена, пока он полз к костру. Несколько шезлонгов были пусты. Переносной стул перевернут. Стивен вздрогнул, увидев лежащего на земле человека. Он подполз еще ближе. Винсент Дилено выглядел мертвым, и Стивен собирался проползти мимо, чтобы заглянуть в одну из палаток, когда из горла Винсента вырвался слабый хрип. Он открыл глаза и посмотрел на Стивена мутным взглядом.
– А мы думали, ты умер, – услышал Стивен его слабый голос. – Я должен был наблюдать за фабрикой, но кажется, что эта чума добралась и до меня.
Грудь Винсента поднялась, опустилась. Стивен подумал, что следующего вздоха не последует – такой долгой была пауза, но грудь неожиданно снова поднялась, однако глаза остались закрытыми. Несколько минут Стивен лежал, бездумно вглядываясь в огонь. Костер должен был скоро прогореть, поэтому он потратил часть оставшихся сил, чтобы подбросить в огонь новую партию дров. Когда древесина затрещала, Стивен пополз к ближайшей палатке.
Эдди Блуноут тихо постанывал. Стивен слышал его голос, узнавал его. Он расстегнул молнию на палатке и увидел, что Блуноут не стонет – это было его дыхание: тяжелое и свистящее.
– Крамп! – красные, налитые кровью глаза Блуноута наградили его удивленным взглядом. – А мы думали, ты умер.
– Да. Это я уже слышал, – Стивен улыбнулся, обрадованный тем, что Блуноут выглядит не так плохо, как Винсент Дилено. – Какого черта здесь вообще случилось? – спросил он Блуноута. Тот приподнялся на локтях, продержался так несколько секунд и снова упал на спину.
– Чертова чума! – буркнул он, надеясь, что болезнь на этот раз действительно отступает. – Ну ничего. Скоро силы вернутся. Если Лордс смог оклематься, то и я смогу, – он поморщился, с завистью вспоминая визиты Кевина Лордса. Друг навещал его, принося воду и еду. Есть он не мог, но вода приходилась кстати.
– Так с Кевином все в порядке? – спросил Крамп, взвешивая, хочет ли он, чтобы смерть обошла этого прыщавого недоростка стороной. Блуноут открыл рот, собираясь что-то сказать, зашелся кашлем, прослезился.
– Кевин заболел первым, – сказал он хриплым, свистящим голосом. – Мы ухаживали за ним, а потом…. – Еще один приступ кашля. – Потом эта чума стала валить нас одного за другим. Слава богу, никто не умер. Я надеюсь, что никто не умер. По крайней мере до того, как я отключился, все были живы.
– И сейчас живы! – услышал Стивен голос Кевина Лордса. Друг подошел к палатке и помог ему подняться. Из расцарапанных локтей Стивена текла кровь. – Подожди, я принесу пластырь, – он выглядел повзрослевшим на десяток лет. Взгляд целеустремленный, лицо сосредоточенно, брови нахмурены. – Будет немного больно, – предупредил Кевин, обрабатывая раны на локтях Стивена. – Чертова фабрика! – ворчал он, накладывая пластырь. – Чуть всех нас со свету не сжила, – он огляделся по сторонам. – Ну ничего. Как только все поправятся, мы перестанем ждать и начнем действовать. – Кевин вспомнил шерифа, который уехал от них с сильным жаром. Где-то далеко мелькнула мысль, что если шериф не переживет болезнь, то лидером может стать он сам. Но мысль ушла так же внезапно, как и появилась. Быть лидером – слишком большая обязанность и ответственность. Пусть лучше лидерами будут другие, а он постоит где-то рядом с ними и разделит лавры, если все закончится удачно, или даст задний ход, если что-то пойдет не так.
