Смузи из глазных яблок (ЛП) - Нэсти Чак

- Нам повезло, что мы испытали эту хрень на себе, - Джек поднял шприц к лицу, оценивая остаток раствора. Его рукава были уже закатаны, и, как у Томпсона, руки были в язвах. Сразу после впрыска остатка в вены он напрягся и рухнул на пол. - Вместо того чтобы просто помогать с нашими стояками, это превращает нас в чертовых монстров!

- В буквальном смысле! - заорал Томпсон, все еще страдая от боли.

Даже сквозь их вопли боли оба смеялись над комментарием. Затем упали на бока и начали дергаться.

Я понял, что пора найти способ освободиться. Веревка, связывающая руки за спиной, начала сползать, когда Джек вскочил и схватил меня за шею. Он швырнул меня на другую сторону хижины. Я ударился головой о стену и рассек лоб.

- Нет, ты не уйдешь, Эдди! - Томпсон встал и пошел к шкафу.

- Так это вы двое убили всех здесь? Шефа? Его семью? Почему?

Веревка на руках лопнула, но Джек, чье тело на глазах увеличивалась, преграждал выход.

Голос Томпсона стал почти неузнаваемым.

- Изначально план был повесить это на тебя. Но все пошло наперекосяк. Теперь ты увидишь, что мы делаем!

Он полез в шкаф. Я с ужасом увидел, как он вытащил тело за волосы и бросил на пол. Это была Алеция, автостопщица с дороги. Глаза закрыты тряпкой, и казалось, она еще дышала.

- Сволочи! Вы следили за мной!

- Конечно! Джек висел на твоем хвосте с самого начала, - хихикнул Томпсон.

Он наклонился и похлопал Алецию по лицу, чтобы привести в чувство.

- Да, почему, думаешь, я так злился, что ты так долго собирался? Я часами ждал на дороге, пока ты свалишь, придурок, - добавил Джек.

- Что происходит? - спросила оглушенная Алеция.

Джек и мэр Томпсон выросли в размерах. Они ходили, сгорбившись, позвоночники изогнуты ниже плеч. Зубы стали длинными и острыми.

- Я так голоден! - сказал Джек, сняв штаны и бросив их на пол.

Томпсон последовал примеру. Пришлось моргнуть и встряхнуть головой. Что, черт возьми, я вижу? Их тела покрылись волосами, а между ног болтались самые нечестивые члены, что я видел! Они были размером с предплечье взрослого.

- Я боюсь. Это не смешно. Пожалуйста, отпустите! - закричала Алеция, пытаясь встать.

Джек поставил волчью лапу на ее грудь, больно отбросив ее на пол.

Она начала плакать.

- Что вы со мной сделаете?

Никогда не чувствовал себя так хреново, глядя, как эта бедная красавица трясется от страха. Одежды не было. Майка разорвана, шорты исчезли. Все, что прикрывало ее добро, - пара промоченных мочой трусиков. Она выглядела такой беспомощной, лежа там, а эти твари нависали над ней.

- Стоп! Не надо!" - наконец вырвалось у меня.

- Эдди? - спросила Алеция.

Но прежде чем я успела ответить, Томпсон сжал своей изуродованной рукой ее горло. Его сила сразу перекрыла ей дыхание. Она билась, как рыба без воды.

- Черт возьми! Оставьте ее! - заорал я, оглядываясь в поисках чего-то для защиты.

Но, было поздно.

Томпсон уже вонзил клыки в ее горло. Вырвал кусок плоти и заглотил в свою морду, жуя с восторгом.

Джек встал на четвереньки, присоединяясь к бойне, разорвав остатки майки когтистыми руками и вонзив клыки в грудь, тут же оторвав мясную плоть. Кровь текла, как кощунственное подношение, из горла и груди молодой женщины; лужа образовалась, как кровавое крещение вокруг ее изувеченного тела.

- Вкусняшка! - объявил Джек, посмотрев на меня с гримасой и ухмылкой.

Он наклонился, проткнул одним из своих отросших когтей дырочку посередине ее трусиков и с легкостью сорвал их.

Томпсон зарычал, оттолкнув руку Джека от бедер трупа.

- Я первый! - прорычал он, схватив свой монструозный член, второй рукой раздвинув ее ноги, затем резко вонзился в нее.

С каждым толчком жуткий звук разрывающейся плоти становился все более мокрым и хлюпающим.

Джек мерил комнату шагами, нетерпеливо ожидая своей очереди. Он подполз к лицу Алеции и снял тряпку с ее пустых, открытых глаз. Остатки слез стекали по лицу, пока он насильно раздвинул ей челюсть. Смеясь, он поднял ее голову к своему паху и растянул ее мертвое горло своим потным членом. Ее пищевод обхватил его огромный инструмент до висящих яиц. Головка размером с кулак разорвала оставшиеся сухожилия ее шеи и вылезла через разрез в горле.

Тогда до меня дошло. Револьвер... Где он? Хороший шанс, что он в хижине. Я оглядел комнату. Вот он, лежит на стуле в углу. Первая мысль - рвануть мимо некрофильской оргии и схватить пушку. Но, видя, как быстро эти уроды шевелятся, я знал, что нужно быть хитрее.

Джек и Томпсон так увлеклись еблей и пожиранием плоти трупа Алеции, что отвлеклись от меня. Вздохнув, я прокрался к стене, держась в тени. В дюймах от стула меня напугал звук обоих человеко-монстров, готовых кончить.

- Ради всего святого! - заорал я, упав, но ухватив рукоятку револьвера.

Они зарычали, как дикие звери, которыми и стали, и одновременно вытащили свои омерзительные, набухшие члены из мертвого тела. Джек выдернулся из разреза в горле Алеции, а Томпсон вынул себя из ее ужасно растянутого ануса. Поток лимонно-зеленой жидкости, хлынувший из поруганных отверстий молодой женщины, не был похож ни на что, что я когда-либо видел раньше.

Звук взведения курка привлек их внимание.

Джек взвыл, бросившись на меня, чтобы оторвать голову. В ответ я повернулся и прицелился ему в лоб. Я выстрелил, и пуля попала ему прямо в голову, выйдя через затылок. Кровь брызнула на застывшее лицо Томпсона. Джек рухнул на пол.

- Я вырву твои потроха и трахну рану! - заорал Томпсон.

Мои рефлексы были недостаточно быстрыми, чтобы направить пистолет ему в морду. Он схватил меня за макушку, снова и снова ударял о кирпичную кладку камина. По тому, как кровь текла из моей головы, я понял, что рана расширилась.

- Блядь! - я с трудом мог видеть. От обилия крови у меня помутилось зрение, пока этот чертов мутант, Томпсон, атаковал. Я потерял концентрацию. Я почувствовал, как острые, как бритва, зубы впились мне в плечо. - Сукин ты сын!

Боль была невыносимой.

- Не сопротивляйся, Эдди! Просто дай мне закончить твое жалкое существование! - предложил Томпсон, откусив еще раз, на этот раз почти оторвав правую руку.

- Сука! - кричал я, глядя на изувеченную конечность.

Все еще лежа на спине, моя нога оказалась прямо под мутировавшим членом Томпсона и его обвислыми яйцами. Моя нога сначала врезалась в его яйца, а затем пнула по толстой головке его чудовищного члена. Глаза Томпсона закатились, и он со стоном согнулся пополам.

Револьвер был на расстоянии вытянутой руки. Я повернулся, выхватил пушку и выстрелил в направлении Томпсона. Он двигался достаточно быстро, чтобы пуля не попала точно в морду; пуля снесла ему лишь небольшую часть головы.

Я выполз из-под него, отползая назад. Его морда ничего не выражала, когда он медленно подполз ко мне. Я отползал назад, пока больше не смог. Томпсон поднял руки и начал подниматься с пола. Его неистовая эрекция почти ударила меня по лицу. Я приставил ствол к его головке и выстрелил. Звук был оглушительным.

Он рухнул на тело Джека, дрожа и плача.

- Я убью тебя, - пробормотал, кашляя кровью из горла.

Прежде чем он успел сказать что-нибудь еще, я встал и несколько раз ударил его по чертовой башке, похожей на дыню. Звуки, которые он издавал, были похожи на лай избиваемой собаки. Затем он замолчал, так как его голова раскололась.

* * *

Я вышел из хижины, разбитый, окровавленный и обглоданный, и направился в местную больницу. Мне ампутировали искалеченную руку, что меня не удивило. Чертова штука держалась на куске кости и остатках кожи.

После нескольких дней восстановления, пара детективов рассказали мне, что шеф полиции Сазерленд и его семья подверглись жестоким пыткам и были изнасилованы, прежде чем были сожраны Джеком и Томпсоном.

Когда я, наконец, достаточно поправился, я решил свалить из бизнеса частного сыска и переехать. Что я и сделал.