Дэниел Истерман - Девятый Будда
Чиндамани взяла мальчика за руку.
— Спасибо, Самдап. Я знаю, что ты сделаешь все, что в твоих силах. Но ты не сможешь их остановить. Царонг Ринпоче боится меня. У меня есть сила, которой нет у него: — я — воплощение, а он — нет.
— И я — воплощение! Я могу...
— Да, Самдап, любовь моя, но ты к тому же еще ребенок. Дорже Лама был воплощением, но они убили его. Другие не осмелились бы поднять на него руку. Вспомни, как они привели тебя обратно, когда ты пытался убежать вместе с Тобченом Геше.
Самдап нахмурился и снова сел, вспомнив свою беспомощность и ту легкость, с какой Тхондрап Чопхел привел его обратно в монастырь.
Чиндамани повернулась к Сонам.
— Послушай, ама-ла, — сказала она. — Слушай внимательно и не суетись. Мне надо бежать отсюда. И я должна забрать детей с собой.
— Ты одна? Ты и мальчики? Вы даже не сможете пройти через перевал.
— Нет, не одна, — ответила Чиндамани. — Они не убили сына настоятеля. По крайней мере... — Она задумалась. — Он был жив, когда нас увели из комнаты. Если я смогу добраться до него... Я уже приготовила одежду и запасы, необходимые для путешествия, и спрятала их.
— А как ты выберешься из Дорже-Ла? — прокаркала старуха. Она уже все знала о Кристофере. В течение двух последних дней Чиндамани только о нем и говорила. — Сегодня никто в монастыре не заснет. Ты знаешь, что спуститься вниз нельзя даже при помощи веревок. У вас нет крыльев, вы не птицы. Может, этот Ка-рис То-фе волшебник? Может быть, он умеет летать, как Падма-Самбхава? Или, может быть, он лунг-па, который может пробежать несколько сотен километров в день и исчезнуть отсюда прежде, чем его хватятся?
— Нет, — покачала головой Чиндамани. — Ничего такого он не умеет.
— Как и я, — пробормотала нянька. — Как и ты, если уж на то пошло. Только потому, что богиня Тара...
— Не впутывай сюда богиню Тару, Сонам, — резко ответила Чиндамани. — Я никогда не говорила о волшебстве и не говорю о нем сейчас.
— Но тебе понадобится волшебство, если ты хочешь выбраться отсюда незамеченной. И еще более сильное волшебство, чтобы исчезнуть, прежде чем этот Царонг Ринпоче начнет искать тебя. Да какой он Ринпоче! Он такой же Ринпоче, как я — задница яка.
Старуха захихикала — она могла откровенно говорить со своей подопечной, хотя та и была воплощением богини Тары.
— Ама-ла, это серьезно. Мы не можем ждать. Разумеется, ты должна знать какой-то выход, которого не знаю даже я. Может, секретный проход, вырубленный в скале. Разве ты не упоминала...
— Упоминала? Что я упоминала? Я ничего не упоминала. — Сонам внезапно стала серьезной. Ее маленькие глазки не останавливались ни на секунду. Она не могла смотреть Чиндамани в глаза. Она знала, каким будет следующий вопрос.
— Сонам, дорогая, подумай, пожалуйста, — начала уговаривать ее Чиндамани. — Много лет назад, когда я была маленькой, ты говорила мне о проходе, который был сооружен, когда строили Дорже-Ла, о секретном туннеле, связывающем монастырь с перевалом. Ты говорила, что он спускается сквозь скалу. Это правда? Такой проход существует?
Казалось, старуха поежилась.
— Нет, — ответила она. — Такого пути нет. Я говорила неправду, так, сказки для маленькой девочки. Нельзя верить всему, что говорит тебе старая ама-ла.
Но Чиндамани слишком хорошо знала свою няньку, чтобы той удалось хоть на секунду ввести ее в заблуждение.
— Ама-ла, пожалуйста — ведь ты сейчас врешь. То, что ты тогда рассказала мне, правда — я чувствую это по твоему голосу. Пожалуйста, не лги мне. На это нет времени. Где проход? Как мне его отыскать?
Сонам взяла Чиндамани за руку и начала пальцами массировать ей ладонь. Она выглядела испуганной.
— Я поклялась, что никому не скажу, — произнесла она. — Мне рассказало твое предыдущее тело. И я не знаю, кто рассказал ей.
Маленькая старушка глубоко вдохнула воздух. Ее пульс участился, и она вспотела.
— Есть проход под гон-кангом, — прошептала она.
Чиндамани пришлось нагнуться к ней, чтобы разобрать ее слова. Самдап подошел к ним и сел рядом. Уильям следил за ними, сидя у стены. Ему хотелось знать, о чем они говорят. Он чувствовал в их голосах страх и волнение, но не мог разобрать ни слова.
— Длина коридора около ста метров, — продолжала Сонам. — Потом начинается врезанная в скалу лестница, ведущая вниз, к подножию горы. Ее называют ступенями Ямы, не знаю, почему. Они ведут к месту под перевалом, которого не видно из монастыря. Лестницу построили во времена древних правителей, тысячи лет назад.
Чиндамани предположила, что «древним правителем» был Ланг Дарма, а лестница была сооружена для того, чтобы можно было покинуть монастырь в случае опасности и настоятель мог бы спастись при нападении. Это было сотни лет назад, когда буддизм был в опасности и его пытались уничтожить по всей стране.
Самдап радостно хлопнул в ладоши.
— Это замечательно, — воскликнул он. — Чиндамани знает множество секретных проходов в гон-канг. Все, что нам надо, это добраться туда, и мы спасены. Они никогда не узнают, каким путем мы пошли.
Но старуха яростно затрясла головой. Она трясла ей с такой силой, что казалось, будто шея вот-вот не выдержит и голова, все еще дергаясь, упадет на колени Чиндамани.
— Нет, мой повелитель, нет! — крикнула она. — Ты не должен идти этим путем. Я не все вам рассказала. — Она снова сделала паузу, словно набираясь смелости, чтобы рассказать остальное. — Сотни лет назад, — начала она, — когда сюда пришел первый Чодже, он принес с собой из Лхасы несметные сокровища — золото, и серебро, и драгоценные камни, — чтобы из них сделали ритуальные одежды, в которых он впадает в состояние транса. Вы видели их на нем, когда он, находясь в лха-кханг, входит в это священное состояние и им руководят боги.
Чодже был оракулом Дорже-Ла. В состоянии мистического транса он мог общаться с духами или самими богами и передавать их сообщения другим людям. Церемонии, в которых он участвовал, проходили только несколько раз в году, но они были наиболее волнующими среди всех церемоний монастырского календаря.
Его регалии действительно были впечатляющими: огромная шапка, настолько тяжелая, что двое монахов держали ее во время ритуала, была усыпана рубинами, изумрудами и аметистами; трон, на котором он сидел, был инкрустирован самыми разнообразными драгоценными камнями и покрыт чистым золотом. Гигантское зеркало, предсказывающее будущее, было сделано из серебра и обрамлено драгоценными камнями высшего качества.
— Ты никогда не задумывалась, — продолжила ама-ла, — где хранят все эти драгоценности между церемониями? Тебе никогда не хотелось рассмотреть их получше?
